В планы экспедиции не входило продвижение далеко на север, тем более что впереди вставали непроходимые ледяные горы. «Таймыр» и «Вайгач» спустились к югу и легли на обратный курс. По пути предусматривалась высадка на остров Беннетта. Здесь необходимо было снять геологическую коллекцию Э. В. Толля, оставленную выдающимся отечественным ученым, исследовавшим этот остров в поисках Земли Санникова. В июле 1902 года после двух зимовок во льдах парусно-моторной шхуны «Заря», на которой совершалась экспедиция, Толль отправился по льду на остров Беннетта с тремя спутниками. Повернув затем с острова на юг, все они бесследно исчезли. И вот, десятилетие спустя, путешественникам предстояло пройти по последнему следу отважного русского первопроходца.
18 сентября Жохов вместе со Старокадомским и группой матросов с обоих кораблей высадились на острове Беннетта. Через много лет Старокадомский напишет: «Спускались густые сумерки. Мы все же принялись за поиски коллекций. Лейтенант Жохов и я одновременно нашли в противоположных концах долины по два ящика — они стояли попарно — с геологическими образцами. Кроме ящиков, мы обнаружили еще небольшую корзину из дранок, также наполненную образцами горных пород. Неподалеку от нее лежали два полуметровых куска бивней мамонта». Отдавая дань уважения мужеству и отваге смелых исследователей, экспедиция установила в их честь деревянный крест на острове. На медной дощечке были выбиты слова: «Памяти погибших в 1902 году начальника экспедиции Эдуарда Толля, астронома Фридриха Зеберга, проводников Василия Горохова и Николая Протодьякова. Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана. 5 сентября 1913 г.».
Завершив опись Беннетта, путешественники двинулись дальше.
25 ноября «Таймыр» и «Вайгач» благополучно прибыли во Владивосток.
Известие об открытии крупнейшего арктического архипелага к северу от мыса Челюскин произвело огромное впечатление. О нем писали все отечественные и зарубежные газеты. Результаты научной экспедиции превзошли все ожидания. Достаточно сказать, что на карту было положено более чем тысячекилометровое арктическое побережье, не говоря об огромном объеме произведенных астрофизических и гидрографических работ. За эту экспедицию ряд офицеров-гидрографов, ее участников, получили награды. Жохов в этом плавании вел наблюдения за течениями. После экспедиции молодой гидрограф был назначен старшим офицером «Таймыра» и одновременно помощником начальника экспедиции. Его избрали также в состав обер-офицерского суда чести Владивостокского порта. И все-таки Алексей Жохов, как, впрочем, и большинство офицеров экспедиции, не был удовлетворен итогами 1913 года. Сквозное плавание через Ледовитый океан все еще оставалось неосуществленной мечтой...
7 июля 1914 года «Таймыр» и «Вайгач» снова покинули Владивосток. Задача сквозного маршрута вдоль всего «северного фасада России» была главной для экспедиции в этом арктическом сезоне. Уверенность в успехе вселял не только приобретенный в предыдущих плаваниях богатый практический опыт, но и основательная подготовка экипажей к заключительному арктическому предприятию. После непродолжительного захода в японский порт Хокодате и в Петропавловск-на-Камчатке суда снова легли курсом на север. В бухте Ном на Аляске, куда зашел «Таймыр» справиться о судьбе потерпевших бедствие канадских полярников из экспедиции Стефансона, экипаж ожидало страшное известие: в Европе вспыхнула война! Вскоре по радио уже в Анадыре, куда «Таймыр» спешно прибыл 10 августа, был получен приказ продолжать полярный маршрут и продвигаться на запад.
Заход на Аляску не обошелся без курьеза. Много лет спустя один из участников ГЭСЛО, бывший матрос 1-й статьи, а впоследствии актер Театра Советской Армии, народный артист РСФСР и лауреат Государственной премии В. Н. Ратомский (настоящая его фамилия Лаптев), вспоминал: «4 августа при тихой и ясной погоде впереди отчетливо показались очертания небольшого порта Ном. Вахтенным начальником в тот день на «Таймыре» стоял лейтенант Жохов. Предвидя скорый заход в иностранный порт, лейтенант распорядился:
— Вахтенный!
— Есть вахтенный! — откозырял прибежавший на мостик матрос 1-й статьи Лаптев.
— Дайте команду снять чехлы!
— Есть дать команду...
Да! Но какие чехлы? Ни Жохов в спешке это не сказал, ни Лаптев, торопясь выполнить распоряжение, не уточнил. В результате произошло недоразумение. А дело все в том, что при обилии угля на корабле (грузили его даже на верхнюю палубу) белые чехлы на фуражках моряков быстро пачкались. Стирать же их в походных условиях было сложно. Потому при заходе в арктические широты этот атрибут военно-морской формы разрешалось снимать. И Лаптев скомандовал:
— Снять чехлы... с фуражек!
Случай этот немало позабавил экипаж — ведь Жохов, готовясь к приветственному салюту, приказал снять парусину с компасов и орудий. Смеялся и сам Жохов, человек остроумный и общительный по натуре. Но после одного случая, произошедшего вскоре, живого и жизнерадостного лейтенанта словно подменили. А произошло, как рассказывали его товарищи, вот что.
Когда 10 августа «Таймыр» снимался с рейда Анадыря, из-за приливно-отливных течений его якорные канаты перекрутились. Удалось их распутать якобы лишь через сутки. Время, как мы помним, было военное, и задержка с выходом судна на целые сутки представляла серьезный проступок. Начальник экспедиции и он же командир «Таймыра» Б. А. Вилькицкий во всем обвинил Жохова, хотя случилось это по неопытности другого человека. 19 августа оба судна встретились в Колючинской губе, и тут последовало распоряжение: Жохову с «Таймыра» перейти вахтенным начальником на «Вайгач». Впрочем, в приказе причины этого перевода не объяснялись. Но факт остался фактом: перевод состоялся. На место Жохова с «Вайгача» пришел Николай Транзе, давний друг и однокашник Алексея по Морскому корпусу. Но на Жохова, моряка опытного и исполнительного, умевшего ценить дисциплину, все случившееся подействовало угнетающе...
Пройдя мыс Биллингса, суда повернули к северу, чтобы сделать еще одну попытку подойти к острову Врангеля с западной стороны. Теплилась надежда все-таки помочь канадцам, которые после гибели своего судна «Карлук» высадились на этот остров, а заодно и пересечь пространство, где когда-то, в 1764 году, геодезист сержант Андреев видел загадочную землю. Но все это оказалось тщетным из-за тяжелой ледовой обстановки.
По той же причине от обследования острова Жаннетты тоже вскоре пришлось отказаться. «Вайгач» с трудом выбрался на чистую воду. 27 августа при обходе с северной стороны открытого в 1913 году острова Вилькицкого стоявший на вахте лейтенант Жохов, как и в прошлый раз, спокойно и уверенно доложил:
— Прямо по курсу — неизвестный остров!
Сомневаться в удаче моряка и на этот раз не приходилось. Впереди действительно вырисовывались очертания невысокого холмистого острова, покрытого бедной тундровой растительностью. Теперь эта островная суша, лежащая в точке 76° 10" северной широты и 153° восточной долготы, носит имя ее первооткрывателя — лейтенанта А. Н. Жохова 1. Площадь острова невелика — всего около 58 квадратных километров, но имеет он важное значение для изучения природы высоких широт. Сегодня здесь находится постоянно действующая полярная станция, на которой работает более двадцати советских зимовщиков...
1 Первоначально вновь открытый остров получил наименование остров Новопашенного — в честь бывшего командира «Вайгача». Но решением от 11 января 1926 года Президиум ЦИК исправил это недоразумение, присвоив острову имя его истинного первооткрывателя. Кстати, имя Жохова не так давно присвоено и еще одному географическому объекту — озеру в низовьях реки Кельха, где Алексей Жохов производил свою последнюю съемку. Такое решение Красноярский исполком приняла 1978 году.
Пасмурным туманным утром 3 сентября 1914 года суда подошли к мысу Челюскин. Однако пролив, открытый в прошлом году экспедицией, был забит сплоченными ледяными полями.
Настроение участников экспедиции было подавленным: преодолеть такое расстояние, верить, что путь в Карское море свободен,— и вот снова неудача! Тогда Б. А. Вилькицкий впервые за всю экспедицию решил по-настоящему проверить ледокольные способности транспортов. 12 сентября «Вайгач» пробился сквозь льды к полуострову Оскара на южном берегу залива Толля. Здесь была произведена глазомерная съемка северного побережья полуострова партией, возглавляемой Жоховым. Исследователям удалось заснять свыше десяти миль береговой линии, но работу пришлось прекратить, так как «Вайгач» стало относить льдами от берега. При попытке взломать лед «Таймыр» на выходе из пролива Вилькицкого едва не оказался раздавленным мощным напором ледяных глыб, получил огромную вмятину в левом борту ниже ватерлинии. Не обошлось без повреждений и на «Вайгаче». Здесь была потеряна одна лопасть винта, повреждена вторая, оборван штуртрос. В трюмах судна появилась течь... О том, чтобы пробиться на запад, не могло быть и речи. 24 сентября суда окончательно затерло льдами. Случилось это в заливе Дика, у западного побережья Таймыра.
