ноябрь. Ведь он украл тебя у меня, — произнёс бывший, будто обвиняя меня. И не успела я отступить или ответить, как он повернулся и, не оглядываясь, быстро направился вниз по лестничному пролёту.***
Я в растерянности закрыла дверь и долго стояла на пороге, не понимая, что сейчас это было. Зачем Вадим говорит так, будто прошлое всё ещё что-то значит для нас обоих? Ладно, зачем, я понимала. Разжалобить, заставить вспомнить те чувства, которыми мы оба пылали, снова затащить меня в постель. Однако я не льстила себе и давно не была наивной: платить сорок штук в месяц ради моего тела Вадим не стал бы. А тем более таскаться ради этого по кукольным театрам с четырехлетним ребёнком. Девочкой, которая совсем на него не похожа.
Нет, здесь что-то иное. Верить в версию о внезапно вспыхнувшем чувстве вины не хотелось. Вадим всегда был любителем лёгкой, обеспеченной жизни, не обременённой чувством долга. Иначе бы не изменял жене направо и налево.
Это его последняя фраза выбила меня из колеи настолько, что стало гадко и брезгливо. Будто вылили ушат помоев и заставили копаться в давно протухших продуктах.
Завтра я позвоню маме и всё расскажу. Она у меня женщина резкая, но легко ухватывает самую суть проблемы. Что-то да подскажет или, на худой конец, натолкнёт на здравую мысль.
Я посмотрела на время: слишком поздно, чтобы звонить. Я не хотела её волновать, иначе завтра мама уже будет стоять на пороге. От её искреннего желания помочь мне всегда становилось только хуже. В прошлый раз та приезжала несколько лет назад, чтобы помочь мне с Алисой и своей новомодной диетой для малышей чуть не довела дочку до больницы, обвиняя при этом во всём здешний нездоровый климат. Или ещё до рождения Алисы она давала мне кучу советов, как увести любовника из семьи, а на моё возражение, что если он бросит жену, то потом поступит так и со мной, только фыркала: «Зачем тогда с ним спать?!»
— Потому что я люблю его, — возражала я, вздёрнув брови. Для меня это было самой веской причиной. Второй такой была страсть, но мама о чувствах не хотела и слушать.
В общем, звонить сейчас в Воронеж не вариант. Рассказывать всё Максу — тем более. Милке, верной подруге, с которой мы познакомились больше восьми лет назад, когда обе переехали в Москву? Да, но не сегодня.
И рассказывать не о чем. Чтобы там ни говорил Вадим, я твёрдо решила придерживаться намеченного плана: выяснить, действительно ли он хочет общаться с Алисой и заставить бывшего помогать дочери материально. Нам нужен логопед, да и развивашки стоят денег, не говоря уж обо всём остальном. И пусть наглец и мерзавец не думает, что я так легко забуду, как он предлагал отдать новорожденную дочь на усыновление, прикрываясь заботой обо мне! Мол, ты ещё не готова стать матерью!
Я почувствовала, что ещё немного, и заведусь. Нет, надо держать себя в руках и меньше думать о Вадиме! Время покажет, что он хочет.
В итоге я легла спать, так и не приняв душ. Чтобы не плакать.
***
С утра, придя на рабочее место, первое, что увидела — букет из жёлтых роз, перевязанных белой атласной лентой.
— Курьер принёс пятнадцать минут назад, — Лиза вертелась уже тут как тут, заглядывая мне в лицо. Наверное, хотела увидеть реакцию. — Бориса аж перекосило. Впрочем, как и половину отдела. Включая нашего дорогого Петрушу.
Начальник искренне считал, что подчиненные должны жить только работой.
— Это их проблемы, верно? — улыбнулась я коллеге, включая комп.
— Хотела поставить их в вазу, но побоялась, что ты рассердишься, — улыбнулась Лиза. — Они такие красивые! Кто это такой щедрый, а? Ну, расскажи, Вита! Девять роз это вам не три гвоздички на Восьмое марта! Чур, обедаешь сегодня со мной!
И, подмигнув, сплетница выскользнула из кабинки.
Я поставила букет в вазу, стараясь не думать о том, кто его прислал. Впрочем, он скоро сам объявится. Макс и вправду дал о себе знать с помощью смс. Я быстро пробежала глазами скупые комплименты и отправила ответное сообщение, обещая перезвонить в обеденный перерыв. Злить Петрушу и прочих не следовало.
Обещание я сдержала, едва прозвенел таймер на компе.
— Сейчас спущусь в кафешку, — пообещала я Лизе и, зажав в руке смартфон, вышла на лестничную площадку. Миновала курилку, листая ленту контактов и заодно выглядывая, пролёт, где не так людно. Обеденный перерыв, к несчастью, был не только у моей рекламной конторы, но и у доброй половины офисов, арендующих наш этаж.
Пришлось одеться и вскочить на улицу. Ещё не хватало ворковать в присутствии неравнодушных коллег!
— Привет, мне очень приятно, — начала я, услышав щелчок соединения.
— Мне тоже, Вита, — бархатный голос заставил меня остолбенеть, и кофе, купленный при выходе в автомате, выплеснулся мне на руку, оставив на светлом пальто тёмную кляксу. Чёрт, чёрт, чёрт! Хотелось матюкнуться, да так, чтобы Вадим, не переносящий крепкое словцо, это услышал!
— Я не тебе звоню, — зарычала я в трубку и нажала отбой. Ну как, етит твою налево, я могла перепутать контакты! Долбанная мышечная память!
Поставив стаканчик кофе возле мусорки, я зашла за угол и поискала в телефонной книге нужный номер. Вот он! На этот раз без ошибки. А ведь такое хорошее настроение было с утра, но Любимин и здесь умудрился всё испортить! Теперь вообразит, что я нарочно ему набрала! Бывший всегда списывал мои претензии на резкие перепады настроения и ПМС.
Всё, стоп! Хватит! Я заставила себя не думать о нём даже в негативном ключе. Не позволю портить себе жизнь и настроение!
— Привет! — повторно произнесла я в трубку, на этот раз предусмотрительно дождавшись ответа. — Спасибо за розы. И те, что подарил вчера тоже!
— Очень рад! Я думал, они тебе не понравились, — Макс говорил тепло и в тоже время давал понять, что эти знаки внимания ни к чему не обязывают. — Хочу пригласить тебя на свидание.
— Сегодня не могу, — улыбнулась я, почувствовав, как меня вмиг попустило. — Обещала дочери, что вечер только её.
— Завтра. Я приглашаю тебя на чайную церемонию.
