Первое же реальное плавание в поисках островов на западе было предпринято в 1452 году португальцем Диегу ди Тейви, которого отрядил в Северную Атлантику известный вдохновитель путешествий принц Генрих (Энрике) Мореплаватель. Тот доплыл до Саргассова моря, подивился его уникальной структуре без берегов, затем повернул еще дальше на север и открыл два самых западных острова из группы Азорских, в то время еще неизвестные. Одним из участников этой экспедиции был испанец, некий Педро де Веласко. Через сорок лет, будучи давно в отставке, он, судя по всему, встречался и с Христофором Колумбом, и с Джованни Кабото и что-то важное им рассказывал. Во всяком случае, нам достоверно известно, что о существовании Саргассова моря оба знали.
Любопытно, что «история» Бразила и ему подобных не закончилась ни с открытием Америки, ни тогда, когда имя мифического острова получила огромная страна Бразилия. Около 1625 года один из представителей британского банкирского клана Лесли добился даже королевской дарственной на Бразил, которая должна вступить в силу, когда тот будет найден. А капитан ирландского происхождения Джон Нисбет несколько десятилетий спустя утверждал, что приставал к побережью Бразила. По его словам, остров представлял собой большую черную скалу, населенную множеством диких кроликов и одним злым колдуном, который скрывался в неприступном замке. Нисбету удалось победить колдуна с помощью огромного костра, ведь огонь, как известно, — это свет, побеждающий власть тьмы.
В общем, на картах сказочные клочки земли оставались до самого рационального XIX века. Еще в 1836 году великий Александр фон Гумбольдт иронически отмечал, что из всех фиктивных островов Северной Атлантики два все же сумели «уцелеть» — Бразил и Майда. И только в 1873 году, когда во время плаваний по одному и тому же маршруту в океане не было обнаружено предполагаемых скал, Британское Адмиралтейство распорядилось убрать их с навигационных планов.
Через север к Тихому океану
Одно из самых примечательных деяний младшего Кабота — то, что он положил начало продлившимся около 400 лет поискам Северо-Западного прохода. Северный Ледовитый океан изобилует островами, большинство из них находятся на огромном расстоянии друг от друга. Конечно, как теперь известно, морской путь к Тихому океану и на самом деле существует, но преодолевать его чрезвычайно сложно из-за нагромождения льдов и суровых климатических условий в этих краях. На некоторых из самых старых карт, в частности на широко известной карте Мартина Вальдземюллера 1507 года, Северная Америка была отделена от Евразии, но реальных доказательств наличия прохода между этими материками долгое время не существовало. Впервые практическими поисками этого пути занялся английский купец Роберт Торн, одно время бывший мэром Бристоля. В 1527 году он написал Генриху VIII письмо, содержащее смелое предложение. Поскольку дорога на юг для Англии была отрезана Испанией и Португалией, следовало «взять северней». Торн предложил три направления: на восток вокруг северной части Европы, на запад вокруг Северной Америки и прямо на север вокруг света через полярные районы. Он считал, что эти холодные районы должны оказаться хорошими рынками сбыта шерстяных тканей — главной статьи экспорта Англии. Идеи Торна приобрели популярность. В 1553 году Хью Уиллоуби возглавил экспедицию в поисках Северо-Восточного прохода к северу от Европы. Она потерпела неудачу, но помощник капитана Ричард Ченслер достиг России. Значительно более серьезные экспедиции были организованы в поисках Северо-Западного прохода: Мартина Фробишера — в 1576—1578 годах, Джона Дэвиса — в 1585—1587-х, Генри Гудзона — в 1610—1611-х, Уильяма Баффина — в 1615—1616-х. На протяжении XVII и XVIII веков различные английские экспедиции в поисках прохода много раз ходили преимущественно по Гудзонову заливу. Последним серьезным походом стало трагическое путешествие Джона Франклина, который в 1845—1847 годах отправился в Арктику и там исчез. После гибели Франклина интерес к этим поискам стал угасать, тем более что с вводом в действие Суэцкого канала необходимость в таком сложном и опасном пути к азиатским берегам уменьшилась — появился более короткий путь на восток. Считается, что первооткрывателем Северо-Западного прохода в 1853 году стал Роберт Маклюр, но он сам не смог пройти весь путь из-за ледяных заторов. Впервые его успешно преодолел великий полярный путешественник Руал Амундсен в 1903—1906 годах. Его корабль «Йоа» и поныне стоит на якоре в бухте Золотые Ворота в Сан-Франциско.
Континент в подарок
Более чем вероятно, что, получив Королевский патент, весной 1496 года Кабот и отправился в путь. Во всяком случае, об этом сообщает купец Джон Дэй в письме, отправленном в Испанию некоему «Великому адмиралу». (Такой титул в те времена мог принадлежать только Колумбу.) Похоже, открыватель Америки ревниво следил за действиями соперника. И был рад услышать, что экспедиция Кабота вернулась назад, не достигнув никакой цели, — провизии не хватило, и команда возроптала. Сам дон Христофор мог поставить себе в заслугу твердость, проявленную в аналогичной ситуации, — благодаря этой твердости, собственно, Новый Свет и был найден. А вот итальянцу на английской службе пришлось пережидать зиму в Бристоле и готовиться к новому плаванию более тщательно.
На сей раз 2 мая 1497 года он покинул порт с командой всего лишь из 18 человек на небольшом судне, названном «Мэтью» в честь евангелиста Матфея. Корабль держал курс строго на запад, чуть севернее 52° северной широты. Погода в целом благоприятствовала британцам, мешали только частые туманы и многочисленные айсберги. Утром 24 июня вахтенный матрос увидел на горизонте землю — то была северная оконечность острова Ньюфаундленд. Кабот назвал ее Terra Prima Vista. (По-итальянски — «первая увиденная земля». Позже это выражение перевели на английский и получился New Found Land.)
Удачливый капитан высадился в первой удобной гавани, где удалось встать на якорь, воткнул в землю флаг (обязательный ритуал той эпохи) и объявил эту землю собственностью Генриха VII Английского на вечные времена. Впоследствии, кстати, этот факт вызывал массу недоразумений, в основном из-за того, что местонахождение бухты было безнадежно забыто. К примеру, одно дело — остров Ньюфаундленд, а другое — суша самого континента на территории современной Канады. Не случайно на карте, созданной в 1544 году сыном Джона Кабота Себастьяном, пункт высадки «переместился» на землю современной провинции Новая Шотландия в окрестности острова Кейп-Бретон. Злые языки, естественно, утверждают, что Себастьян пошел на фальсификацию сознательно, чтобы доказать: английская корона первой «застолбила» за собой южную сторону залива Святого Лаврентия. Большинство же современных исследователей считают, что в этом путешествии Кабот и в самом деле подходил только к берегам Ньюфаундленда. Ну, разве что еще видел издали полуостров Лабрадор…
Зато на обратном пути в открытом море эта экспедиция сделала еще одно неожиданное и важное, хоть и не столь эффектное открытие. Невдалеке от североамериканского материка ей встретились невиданно огромные косяки сельди и трески. Так была обнаружена Большая Ньюфаундлендская банка — громадная отмель в Атлантике площадью около 300 тысяч км2, самый богатый рыбой район мира. И Кабот сумел правильно оценить его значение, заявив по прибытии в Англию, что теперь можно не ходить на «большой лов» к Исландии, как раньше. Известно, что тогда в Европе во время постов потреблялось огромное количество рыбы. Так что открытие рыбных отмелей имело колоссальное значение для экономики Англии: вслед за Каботом на запад потянулись разрастающиеся с каждым годом промысловые флотилии. Доходы Лондона от богатств моря, омывающего Ньюфаундленд, вполне можно сравнить с доходами Испании от индейских сокровищ. В 1521 году кастильцы выкачали из Америки золота и драгоценностей на 52 000 фунтов стерлингов по тогдашнему курсу. К 1545 году эта цифра поднялась до 630 000, а к концу века упала до 300 000. В то же время американская треска в 1615 году принесла одной лишь Англии 200 000 фунтов стерлингов, а в 1670 году — 800 000!
Плавание у берегов новооткрытого континента заняло около месяца. 18 путешественников (выжили все — редчайший случай в XV веке) с удивлением разглядывали угрюмые скалистые берега, заросшие густым лесом. Вначале Кабот решил, что открыл легендарную страну Семи городов, но ему ни разу не встретился не только город, но и человек. Вероятно, индейцы-охотники предпочитали прятаться. Впрочем, английскому капитану попадались на берегу силки для охоты и иглы для починки рыболовных сетей. Он взял их с собой как доказательство, что у короля Генриха появились новые подданные. 20 июля корабль взял обратный курс, придерживаясь той же параллели, и 6 августа (невиданная по тем временам скорость!) столь же счастливо пришвартовался в Бристоле.
