допустим. Итого восемнадцать с половиной талеров. Это все, что ты можешь дать за коня, стоимостью двадцать пять?
— У меня больше ничего нет, — чуть не плакал купец. — А давайте так, — он оживился, — я оставлю вам своего коня и товары, возьму вашего и поеду в город, завтра к вечеру вернусь и рассчитаюсь полностью.
— Твои товары стоят пол талера, да и то вряд ли. Лошадь твоя, может тебя не дождаться, сдохнет завтра, а живодер за ее кожу и трех крейцеров не даст. А твоя повозка стоит десять крейцеров, — солдат помолчал. — Ладно, я согласен, поедешь в город на моем коне и привезешь сюда своего старшего партнера, скажешь ему, что у меня товара на сто сорок талеров.
— За сто сорок талеров он приедет, — радостно кивал купчишка, — только вот…
— Что?
— Седло бы мне.
— Ты мои седла видел? Они ламбрийской работы. Два с половиной талера каждое.
— И вправду дорогие, — сморщился купец.
— Лаймбрийская работа.
— Да-да, ламбрийская работа.
— Берешь?
— Ну, а что ж делать, беру.
— Итого, с тебя двадцать два с половиной талера. Ты мне дал денег и товаров, на восемнадцать с половиной, с тебя четыре монеты. За такие деньги я тебя найду и повешу, если попытаешься сбежать.
— Не волнуйтесь, я вернусь. Я здесь все время торгую. Завтра привезу вам деньги.
— Главное — ты партнера своего привези. Скажи ему, у меня оружие, лошади, седла и сбруя.
— Он приедет, — пообещал купчишка.
Когда он уехал, Ёган и Волков залезли в его повозку, стали копаться в вещах.
— Ух, ты, — обрадовался Ёган, — леденцы. А это что?
— Сахар, — сказал солдат.
— Сахар!
— Ты что, не видел его никогда?
—Видел, только никогда не покупал. А это что? Пряники, — он достал большой квадратный пряник, — леденцы и сахар не покупал, их разве укупишь? А вот пряники покупал. А что тут написано?
Волков взял огромный и твердый как доска пряник и прочитал:
— Цех пекарей славного города Вильбурга.
— Вильбург… я там бывал, — вспомнил Ёган.
— Так как же его есть можно? — Удивился солдат. — Он же как камень.
— Зато стоит всего два крейцера. Его на всю семью хватит. Дети его очень любят.
— Да на нем все зубы оставишь, — солдат постучал пряником о край телеги.
— Ничего не оставишь! Толкушкой разобьешь, в молоке замочишь… Вкуснятина!
— Забирай все себе. Раздай детям. Леденцы тоже. И не только своим, чужим дай тоже чего-нибудь. Скажи, пусть молятся за погибшего коннетабля. Как там его звали?
— Его звали кавалер Рут, — сказал Ёган.
— Да, кавалер Рут.
— Господин.
— Ну?
— Я вот, что хотел сказать. Мне оставаться в деревне теперь, резона нет. Сержант с дружками меня сгнобят. По-всякому уходить придется, с вами или без вас. Я бы хотел, чтобы вы меня научили мечом рубить.
Честно говоря, солдат и сам уже об этом подумывал. Он уже решил взять Ёгана с собой. Волков понимал, что он с одной рукой он даже коня оседлать не сможет и рассматривал Ёгана как своего слугу. И думал о том, что крепкий мужик с копьем или арбалетом, стоящий за спиной, значительно облегчит жизнь отставному гвардейцу.
— Научу.
— Значит, берете меня в службу? — Заулыбался Ёган.
— Ну не бросать же тебя, дурака, на съедение сержанту, — ухмыльнулся Волков.
— Хочу научиться мечом…
— Владеть мечом — удел благородных. Сложное оружие. Долго учиться придется. А вот копье — оружие настоящего бойца.
— Копье? — Разочарованно спросил Ёган.
— Да, копье. При равном доспехе и равном опыте, копейщик всегда зарежет меченосца.
— Да неужели? А от чего все благородные носят мечи, а не копья.
— Благородные носят мечи, чтобы между собой драться. И смердов безоружных рубить.
— А еще для красоты, — добавил Ёган.
— Ну, не без этого.
— А я бы, все-таки, хотел мечом…
— Болван. Мечом овладеть — нужны годы. Нужно руку держать, кисть, плечо. Нужно опыта набраться.
— Руку держать? Это как?
— Нужна сильная кисть.
— Так у меня сильная! Я с вилами еще как управляюсь, могу целый день солому кидать.
— Пойдем-ка в харчевню, я покажу тебе, что такое надержаная рука.
Они зашли в харчевню, сели за стол друг напротив друга.
— Ставь локоть сюда, — сказал солдат.
— А… на ручках бороться хотите? — Обрадовался Ёган. — Ну, давайте.
Они взялись за руки.
— Ну, вали меня.
— Сейчас.
Ёган напрягся, и его рука тут же оказалась прижатой к столу.
— Как так? — Удивился он.
— Что?
— Давайте-ка еще.
Через секунду рука мужика была снова прижата к столу, а он возмущался:
— Да как так-то?
— А так, — отвечал Волков, — я солому целый день кидать не смогу. А вот меч в руке держу уже лет двенадцать или тринадцать. А в гвардии фехтование было у нас ежедневым занятием. И скажу тебе по секрету, по владению мечом я едва ли попадал в первую сотню.
— Не уж-то? А сегодня вы наших олухов вон как мечом проучили.
— Потому, что они олухи, и я застал их врасплох.
— А сколько лет нужно чтобы научиться мечом… Ну, как вы.
— Чтобы владеть мечом, нужны три вещи: скорость и реакция, сильное плечо, и очень, очень, очень сильная кисть. Кисть у тебя не слабая, плечо хорошее, а вот скорости в тебе я не вижу. Тебе все что угодно подойдет, но не меч. Меч — оружие молниеносное и точное, а для тебя… секиры, чеканы, алебарды, молоты, копья. Копье лучше всего. Настоящее орудие убийства.
—А я бы, все-таки, хотел меч.
— Болван ты, вот что я тебе скажу. Иди, бери копье и маленький треугольный щит.
В харчевне никого не было. Пара мужиков храпела на лавках да кухарка гремела чаном.
Ламбрийское копье в шесть локтей, легкое, как игрушечное, но это вовсе не игрушка. Отличная сталь наконечника в локоть длинной, острое, как шило. И очень прочное. Древко легкое, идеальное, пружинистое.
— Добрая вещь, — рассмотрел копье солдат. — Никакая кольчуга не спасет. Жалко тебе такое давать, пока не научишься. Вставай чуть боком, левую ногу чуть вперед. Только не выставляй далеко. Зазеваешься — проткнут сразу. Щит, конечно, маленький, кавалерийский, но других нет. Поэтому подсаживайся. Щитом нужно работать все время. Чтобы и лицо, и пах мог прикрыть.
— Да как же это можно? Его же не хватит на все.
— Им надо работать. Давай к стене, сюда, — солдат подвел Ёгана к стене, указал на нее. — Тут лицо врага, тут пах, тут ляжки.
— Ага… И чё?
— Шаг вперед — удар в лицо.
Ёган послушно ткнул копьем в стену.
— Закрылся щитом, шаг назад. — Руководил солдат.
— А в живот не бьем?
— На животе панцирь. Шаг вперед, удар в левую ляжку, закрылся
