Тут ее внимание привлекла суета возле самолета. Кэрби Гэлуэй вылез из кабины и разговаривал с Томми Уотсоном, Лузом и Розитой, размахивая руками. Остальные стояли кружком, глядя на них и не больше Валери понимая, что происходит. Но тут она увидела вторую фигуру, неуклюже выбирающуюся из самолета с помощью нескольких индейцев. У нее перехватило дыхание. Иносент Сент-Майкл!
Она уставилась на него, позабыв про тайну храма. Главарь, собственной персоной, здесь! Пригнувшись, она наблюдала за ним сквозь увядшую листву. Беседа внизу продолжалась, теперь Томми и Луз объясняли что-то другим индейцам, Кэрби тоже объяснял, даже Иносент Сент-Майкл — и тот объяснял. Индейцы начали показывать пальцами в сторону Валери. Или просто на верхушку холма. Должно быть, в сторону деревни, поскольку все, продолжая галдеть и объяснять, гурьбой двинулись туда.
Что же делать? Согнувшись в три погибели, Валери смотрела, как индейцы и злодеи поднимаются по склону. Спрятаться в одну из хижин? Или уйти из деревни, пока Гэлуэй и Сент-Майкл не отбыли восвояси?
Они все ближе, она уже слышит их голоса. Вот донесся голос Гэлуэя. Нет, ошибки быть не может, он действительно произнес это слово: «Шина».
Ее предали! Но кто? А, какая разница? Но теперь она поняла, зачем Гэлуэй и Сент-Майкл приехали сюда. Они хотят довести до конца дело, начатое их подручными. Уж в этом-то сомневаться не приходится. Валери вздрогнула, как вспугнутый олень, и бросилась бежать.
Она скатилась по склону и устремилась прочь, давясь своим страхом. Хижины вырастали впереди, но теперь там нечего ждать помощи: эти индейцы — рабы Гэлуэя. Казалось, весь мир ополчился против Валери Грин — все мужчины, женщины и большинство детей.
Конечно, бродить по диким джунглям — сомнительное удовольствие, но не оставаться же тут! Кэрби Гэлуэй и Иносент Сент-Майкл неумолимо надвигались на деревню. Надо бежать, больше делать нечего.
До появления самолета Розита пекла лепешки возле своей хижины. Теперь они остывали на плоском камне. Схватив их (кто знает, когда она опять найдет пищу?), Валери перепрыгнула через ручеек и скрылась в лесу.
День клонился к вечеру
Иносент сидел на плоском камне, переводя дух; вокруг сновали индейцы, вбегая в хижины и выбегая из хижин, с плеском возясь в ручье, крича друг на друга, шлепая детей, пиная собак. Кэрби Гэлуэй вышагивал взад-вперед, как пират на мостике, он выкрикивал приказания, гавкал и рявкал, указывал рукой то в одну сторону, то в другую, но почти никто не замечал его.
Иносент уже давно понял, чем это кончится. Вопрос теперь стоял иначе: поверит ли он басням Кэрби? Хотя в такой день чему только не поверишь!
Деревня успокаивалась. Кэрби стоял перед ним, расставив ноги.
— Она исчезла, — сообщил он.
— Думаешь, я в это поверю? — спросил Иносент. Кэрби готов был броситься на него с кулаками.
— Всяк, кто не поверит, будет не прав.
— Скажи-ка, почему ты не пошел взглянуть на Шину позавчера, когда узнал, что она тут?
— Я в это не поверил.
— Так почему я должен верить?
— Потому что потом я увидел белую женщину. Я же говорил тебе, Иносент. Тогда я не был уверен, но теперь, когда ты сообщил мне об исчезновении Валери Грин и побеге того троглодита, которого ты к ней приставил...
— Ладно, ладно, Кэрби. Однако ее тут нет. Была и вдруг исчезла. С чего бы?
— Она не верит тебе, — сказала внезапно подошедшая Розита, ткнув тонким пальцем в Кэрби. — Она рассказала мне, как ты надул Уинтропа Картрайта.
Кэрби заморгал.
— Кого?
— Человека, за которого она собиралась замуж
При этих словах Иносент поднял усталую голову.
— Она собиралась замуж?
— За Уинтропа Картрайта. Он богатый, как ее папа, но старый — Розита улыбнулась. — Вот почему она убежала. У
нее свой самолет, как вам известно.
Иносент потряс головой.
— Дичь какая-то, — сказал он Кэрби. — Видно, это другая женщина.
— Погоди. Слушай, Розита, выдали ей прозвище Шина?
— Это Томми придумал. Он у нас читатель.
— А как ее звали по-настоящему?
— Валери, — подумав, ответила Розита.
— А фамилия?
— Откуда я знаю? Я звала ее Шиной. Ей нравилось. И она все мне про тебя рассказала. Что у тебя нет никакой бешеной жены в дурдоме. Ты просто обманывал меня!
Иносент нахмурился.
— Бешеная жена? Какая бешеная жена?
— Это неважно, — поспешно сказал Кэрби. — Главное, что ее зовут Валери, и она бежала либо потому, что боится меня, либо потому, что боится тебя. В любом случае она видела наше приближение.
— У нее нет причин бояться меня, — заявил Иносент.
— Может, она думала, что вы повезете ее к отцу и заставите выйти за Уинтропа, — сказала Розита.
— Погодите, я начинаю понимать, — проговорил Кэрби. — Валери скрывалась, вероятно, от этого твоего шофера, Иносент. И она боялась сказать правду, не знала, кому можно довериться, вот и скормила этим шутам историю о беглой наследнице, а они проглотили ее.
— Она и правда беглая наследница! — с радостью подтвердила Розита. — Она не хотела за этого Уинтропа и бежала на своем самолете, но разбилась в горах Майя и шла несколько дней, пока мы не отыскали ее. Она взяла с нас клятву, что мы не будем болтать, и рассказала всю правду. И скоро мы ее найдем, — добавила она.
— Найдете? — Иносент выпрямился. — Почему ты так думаешь?
— Привстаньте на секунду.
Иносент посмотрел на Кэрби, тот пожал плечами. Тогда Иносент тоже пожал плечами и встал. Розита взглянула на плоский камень.
— Так и есть, исчезли.
Иносент посмотрел на камень, на Розиту и на Кэрби.
— Сесть-то можно? — спросил он.
— Конечно, будьте как дома.
— Что исчезло? — осведомился Кэрби.
— У Шины больное горло, или легкие, или что-то там такое, — объяснила Розита, — и ей нельзя курить. Так что, если мы иногда подзаводимся, она не может побалдеть вместе с нами, понимаете?
— Ну и? — спросил Кэрби, а Иносент подумал, что этот парень вполне достоин сумасшедшей жены.
— Ну, и я обещала ей лепешек с зельем, но только сегодня руки дошли испечь. Зато сильная штука получилась.
— Ты пекла лепешки?
— Да, и положила "их на этот камень, а они исчезли. Наверное, Шина забрала, — Розита взглянула на запад, где на крутых уступах гор чернели длинные тени. — Так что далеко ей не уйти.
Немного о практической фармакологии
— Вааааалери! О, Вааааааалери!
Она снова упала и опять оцарапала то же колено.
— Вааалллериии! Это я, Розииииита! Все хорошоооо!
— Дыр-дыр-дыр! — воскликнула Валери и захихикала. Ей нравилось представлять себя белым лимузином с побитыми и насквозь проржавевшими крыльями, с заляпанной грязью обивкой и откидным верхом. Она как бы видела себя со стороны карабкающейся на четвереньках по заросшему джунглями склону. — Фыр-фыр-фыр! Ур-р-р-р!
Слякоть, грязь, корневища, хлесткие ветки. Жучки, проворно удирающие от ее ладоней. А ладони — как лапы Дональда-утенка: хлоп, шлеп, шмяк! И вырастают, по мнению жучков, прямо из неба. А оно все еще светится. Темно-синим светом. Солнце закатилось за гору и поджидает Валери.
— Вааааалери, я жду!
Иду, иду, иду.
Гребень. Спуск. Она встает, цепляясь за ствол дерева. Голова кругом. Земля темнее неба, под ногами — ночная чернота. Голоса все слабее, хотя еще слышны. По ним можно ориентироваться, как по звуковому бую. Пусть они звучат прямо за спиной.
Есть ли звезды? Ой, господи! Не смотри вверх! Там такая жуткая круговерть!
Все время голод. Наверное, от ходьбы и бега. Но надо крепиться. За пазухой и так уже всего три лепешки. Остальные она сжевала. Суховаты и жестковаты, но на вкус ничего, сойдут.
Тропинка. Точно? Да, точно. Узкая тропка, убегающая вниз и чуть влево. Тьма кромешная. Валери пошла, балансируя руками. Последние две лепешки прилипли к коже.
Ой! Она споткнулась о поваленное дерево и рухнула прямо на какого-то мужчину. На мужчину? Значит, надо откатиться подальше. Кукиш ему, а не Валери.
Замигали фонарики, зазвучали мужские голоса. Тут кто-то спал, или устраивал привал, или что-то еще. Валери, разинув рот, смотрела на них, но ее прищуренные глаза видели только свет фонарей и маленькие коренастые фигурки в пятнистых защитных мундирах и панамах, да еще оружие. Солдаты. Британские гуркские стрелки. Патруль.
— Спасена! — Валери блаженно улыбнулась, закатив глаза.
Продолжение следует Перевел с английсного Андрей Шаров
Геральдический альбом. Лист 10
Цвета германского единства
Среди бурных событий последних лет в Восточной Европе особое место занимает воссоединение Германии. Вместо двух германских государств теперь на карте Европы одно. Государственные символы новой Германии тем не менее не изменились.
