Когда мы расстались с Гарри у дверей его номера, он выглядел совсем измученным. Однако на обед он пришел уже другим человеком: душ и отдых преобразили его.
Мы отлично пообедали, а потом решили спуститься в бар.
Рядом с нами оказался морщинистый, как высохший грецкий орех, человек с глубоко посаженными глазами, темными, круглыми и хитрыми.
Он окинул нас взглядом:
— Вы, ребята, приезжие?
Говорил он по-английски, но в его голосе я безошибочно различал гортанное произношение африканера.
— Да,— кивнул я.— Сегодня приехали.
— То-то я никогда прежде вас не видел здесь.
Он перевел взгляд с меня на Гарри, будто оценивая. Должно быть, мы заслужили его одобрение, потому что он ухмыльнулся и протянул руку:
— Меня зовут Бен ван Скальквик. Для друзей — просто Бен.
Улыбнувшись, я назвал себя, представил Гарри, сказал, что приехал в отпуск, и заказал всем по стаканчику. Через минуту мы уже болтали, как старые приятели.
— В отпуск, говоришь? — Карие глаза Бена весело сверкнули.— Я раньше тоже в отпуск уходил. Да только мне это обрыдло хуже горькой редьки, устал я. Хватит, думаю, баста. Я ведь шахтером был. Работа хорошая, жаловаться грех: зарплата на уровне, бесплатное жилье, бесплатная медпомощь, пенсия там... Словом, все было... Но восемь часов под землей...— Он покачал головой.— Не жизнь, а сущая каторга. И когда жена померла, я пораскинул мозгами. Детей у нас не было, так что я долго не думал: ночь промаялся, а утром — бац! — заявление на стол.— Бен помолчал и отхлебнул из стакана.— И в жизнь об этом не пожалею.
— Что же ты теперь делаешь? — с интересом спросил Гарри.
— Бичую, вот что.— Бен выпрямился, в его голосе прозвучала нотка гордости.— И лучшего занятия не придумаешь. Теперь у меня каждый день — отпуск. Не то что у других.
— Да, есть чему позавидовать,— рассмеялся я.— Но как ты сводишь концы с концами? Жить ведь на что-то надо.
— Да так и живу. Дом у меня есть — автофургон, кастрюли там всякие, сковородки и рыболовные снасти. А больше мне ничего и не надо. Если случится поймать этакую здоровенную рыбину, тащу ее в гостиницу и отдаю за пару монет. А нет — так и не печалюсь. Живу кум королю: море меня кормит. А надоест болтаться в Сент-Джонсе, собираю манатки и качу куда глаза глядят.
— Вот здорово! —сказал Гарри с оттенком зависти.— И так ты уже десять лет живешь?
Бен важно кивнул.
— Факт. И такую жизнь ни на какую другую не променяю, хоть режь.— Он замолчал и испытующе зыркнул на меня.— Я вообще-то люблю компанию... Рыбачить здесь будешь?
— Надеюсь,— подтвердил я его догадку.— А может, вместе будем ходить? Я хочу, чтобы мне показали хорошие места, где можно порыбачить.
Бен просиял:
— Тогда лучше меня для этого дела тебе никого не найти. Я знаю все побережье от Порт-Эдуарда до Кейптауна как свои пять пальцев. Ну а что до рыбалки, тут мне равных нет, ты уж поверь.
Гарри, подавшись вперед, с любопытством спросил Бена:
— Раз так, ты должен хорошо знать залив Гровенора?
Бен махнул рукой.
— Залив Гровенора, Мзикаба, Умтенту... Только назови — полный отчет представлю.
Гарри замялся:
— Вообще-то я хорошо знаю залив Гровенора. А вот... осталось там что-нибудь от старого тоннеля? Насколько мне известно, их было два, но меня интересует тот, что был вырыт позднее, в скалах.
Осушив стакан, Бен утер рот тыльной стороной ладони.
— Ja,— сказал он.— Знаю, огромная такая дырища. Я недавно туда сунулся, да только делать там нечего: все засыпано скальными обломками. Там я поймал спародона — пятьдесят два фунта потянул, но только не в самом заливе, а в милях двух дальше, у утеса Водопадов. Вот где рыбалка так рыбалка! Вода глубокая, рыбы — лови не хочу! Да что там, я вот помню...
Бен пустился в воспоминания, и, воспользовавшись этим, я заказал еще по одной.
Время бежало незаметно. И не один рассказ Бена сменился другим, прежде чем Гарри стал расспрашивать о Лукасе Ривельде.
— Ривельд? — Бен с любопытством уставился на Гарри.— А что тебя интересует?
— Ну... я знавал Ривельда,— осторожно начал Гарри.— Правда, это было давно. А сегодня по дороге в Сент-Джонс нас чуть не сшиб грузовик его компании. Ты не слыхал об этом? Еще шофер погиб...
— Ja, Ja, об этом уже весь город знает. Но я и думать не думал, что это с вами стряслось. А как дело-то было?
Не вдаваясь в некоторые подробности, я рассказал о случившемся.
— Черт, ну и повезло же вам, ребята! — изумленно воскликнул Бен, когда я закончил.— А как бы вы вместо этого Дэрка Леру загремели? Прямо страх берет, когда вспомню, на что он был похож. Бедняга Дэрк... Я его хорошо знал... Но все к тому шло: он всегда гонял как псих. Вот и доездился.— Бен покачал головой.— Что ж,— подытожил он философски,— такова жизнь. Кто ведает, когда пробьет его час? А знал бы человек, когда помрет, жил бы на всю катушку, факт.— После этих слов он залпом осушил стакан и кивнул бармену.
— Ты нам хотел рассказать о Ривельде,— напомнил Гарри.
— Ну да.— Бен задумчиво покачал головой.— В общем, он — большая шишка. У нас это каждая собака знает. Оно и понятно — на Лукаса Ривельда тут вкалывает целая армия.
— Вот как? — вскинул я брови.
— Да,— продолжил Бен.— Слыхали о «Рыболовецкой компании Ривельда»? Большая контора, доложу я вам. Шесть судов и морозильная фабрика. Видели бы вы эту домину! Торчит на берегу реки словно вставная челюсть. Но это еще не все — куда там! Он наложил лапу и на другие лакомые кусочки. Недвижимость, финансы, торговля землей... А копнуть поглубже, выходит так, что, куда ни плюнь, обязательно попадешь в Ривельда, факт.— Он замолчал и дернул подбородком в сторону двери,— Вон, к примеру, те парни, видите? Все они, как один, на Ривельда работают. С рыболовецких судов, промысловый народ. Сегодня два сейнера швартовались — сам видел.
Я незаметно взглянул туда, куда показывал Бен. Пять-шесть парней, толкаясь и хохоча, прокладывали дорогу к стойке. Было ясно, что с ними лучше не сталкиваться на узкой дорожке. Судя по всему, они решили провести в городе веселую ночку. Я сразу понял, что наполненные барменом стаканы, появившиеся перед ними рядком, были у них сегодня не первыми и, уж конечно, не последними.
Высокий смуглый парень в центре группы поднял стакан, запрокинул голову и стал жадно пить. Потом он пустил его по стойке назад, к бармену. Дружки незамедлительно последовали его примеру.
В ожидании новой порции темноволосый парень оглядел бар. Его взгляд облетел толпу, на мгновение задержался на Бене, скользнул по мне и, наконец, остановился на Гарри. Он не сводил с него глаз, смотрел не мигая, нагло и презрительно, явно что-то замышляя.
Я напружинился и с неприязнью стал ждать, когда он наконец отвернется. Но парень вновь перевел взгляд на Бена, и его лицо приняло насмешливое выражение. Затем он громко, на весь бар, сказал:
— Эй, Бен, что с тобой стряслось? С каких это пор ты коротаешь время за бутылкой с уголовником?
Воцарилась долгая, никем не нарушаемая тишина. У Бена отвисла челюсть. Гарри сидел неподвижно, только побелел как смерть. На нас стали оборачиваться, и меня захлестнула горячая волна ярости.
— Убирайся вон! — вскочив со стула, взревел я.— Но сначала возьми свои слова обратно!
Однако парень даже не взглянул на меня.
— Сядь, ты,— грубо отмахнулся он.— Я говорю не с тобой, а с Беном.
Пиджак слетел с меня в мгновение ока.
— Сейчас ты говоришь со мной,— заявил я.— Я жду и не советую тебе долго испытывать мое терпение.
Парень сузил глаза и настороженно покосился на меня:
— Сказано тебе — не лезь! Тебя это не касается.
Я уже собирался было ответить, как меня опередил Гарри.
— Он прав, Грег, не стоит тебе вмешиваться,— спокойно сказал он.— Ты тут ни при чем, и Бен тоже. Он только меня имеет в виду. Не нужно в это никого впутывать.
Парень грубо хохотнул.
— Ну вот так-то лучше.— Он уставился на Гарри.— Ведь я всего лишь делаю Бену любезность. Кому охота пить с вором? Он, верно, не знает, что это ты украл деньги пайщиков. Но я-то об этом знаю, да и мои друзья тоже. И нам не нравится пить с тобой в одной компании. И в одном городе. Ты не бойся: сегодня мы добрые. Но чтоб через пять минут и духу твоего не было в Сент-Джонсе!
Гарри впился руками в стойку так, что костяшки побелели. Потом он медленно покачал головой:
— Извини, но я никуда не уйду. Да, я был в тюрьме, но попал туда по ошибке. Я не вор. Я не крал ничьих денег, и у меня есть такое же право быть здесь, как и у тебя. Я вернулся в город насовсем и никуда отсюда не уйду, нравится тебе это или нет. Уж извини, но тебе придется с этим смириться.
Парень сделал шаг вперед. Губы его скривились в усмешке.
— Смотри, пожалеешь...— начал он, но тут встал Бен.
