едва касаясь, поглаживать ее по плечу. Он уже пять лет был безумно, как юнец, влюблен в эту женщину. Старшая дочь царя Димашка Тейе, брак с которой был заключен исключительно из политических соображений, неожиданно навсегда вошла в его сердце со второй брачной ночи. Были забыты первая жена Нафрит, его сводная сестра, остальные две жены — дочери богатейших землевладельцев страны и больше сотни наложниц. Правда, к женам и наложницам он еще входил, но делал это только по необходимости, чтобы среди народа не было разговоров о бесплодии Императора и его неспособности иметь наследников. Наследники успешно появлялись, но какой женщине понравится, что муж посещает ее только два-три раза за период времени, прошедший между двумя разливами Геона? Тем более, что Император так и не удосужился возложить правую руку на головы этих детей, признав их таким образом своими. Даже на старших сыновей от первой жены. А вот на погодков, двух мальчиков от Тейе, он хотел возложить руку в ближайшем будущем, сделав это официально, пригласив для этого в столицу самых богатых людей Империи и устроив грандиозный праздник.
Еще раз проведя ладонью по плечу второй жены, Санахт решил, что пора все же вставать. Он сел на ложе и стал искать глазами свою нижнюю юбку. Но потом вспомнил, что она и разорванное в пылу страсти платье второй жены остались внизу, возле бассейна, а сюда, в шатер, он явился обнаженный, неся свою любимую на руках. Махнув рукой на условности, Император обернул бедра простыней, ласково поцеловал жену в затылок на прощанье, вышел из шатра и, тихо напевая себе под нос, стал спускаться по каменной лестнице, ведущей с крыши прямо во внутренний сад его личных покоев. Но едва он сошел с последней ступеньки, предвкушая, что сейчас окунется в бассейн, сбоку раздался язвительный женский голос:
— Владыка хорошо почивал? Были ли приятны его сны?
Санахт мысленно застонал, так же мысленно грязно выругался, и все его прекрасное настроение мгновенно улетучилось. Привалясь плечом к стене, воинственно сложив руки на груди, как всегда, безупречно одетая и в безукоризненном макияже, даже ранним утром, стояла его первая жена Нафрит. И как она сюда опять попала? Ведь есть строжайший приказ охране — никого в сад не пропускать без личного разрешения Императора. Но эта дочь гадюки со своим змеиным языком в очередной раз сумела всех обвести вокруг своего изящного пальчика. Нет, так дальше продолжаться не может. Пора решиться и отправить ее во дворец, принадлежащий Императору в самой южной провинции Тукана, на границе с Землей Львов. И большую часть наложниц с другими двумя женами вместе с ней. Пусть там дают волю своим раздвоенным языкам…
Между тем Нафрит демонстративно несколько раз втянула воздух своим тонким, породистым носиком и ядовито улыбнулась:
— Если Владыка позволит, здоровья, радости ему и силы, я бы посоветовала бы ему немедленно совершить омовение. А то благоухает он дешевыми димашкскими женскими благовониями на целую сотню имперских локтей. Это совершенно недостойно Повелителя, потому что такими духами пользуются только продажные девки с рынка Хут-Ка, раздвигающие ноги за четверть медного дехена даже перед пастухами…
Первая жена внезапно сделала два шага к Санахту, положила левую ладонь на его пах, правой взялась за простыню и с хрипотцой в голосе произнесла:
— Может, помочь Владыке раздеться?
Император мягко, но твердо отвел ее руки:
— Спасибо Нафрит, да будешь ты здрава, невредима и жива, но я сам.
Он решительно сбросил с себя простыню, сделал шаг к бассейну, быстро нырнул в него ласточкой и широкими, сильными гребками поплыл к его противоположной стенке.
Эта женщина сама виновата, что стала неинтересна ему. И дело совершенно не в женской привлекательности. С этим как раз у первой жены все было более чем в порядке. Изящная, точеная фигура. Приятный голос, манеры. Умение одеваться и преподнести себя. Она хорошая мать и способна рожать сыновей. Заботливая и умелая хозяйка, твердой рукой управляющая несколькими имениями и ткацкими мастерскими, принадлежащими ей. Да чего греха таить, обученная с детства специально приставленными двумя рабынями, как принести наслаждение мужчине, на ложе она была хороша. Определенно хороша. Но, к сожалению, на этом все ее положительные качества и заканчивались. Попытки Санахта начать обсуждать с ней государственные дела в первые три года после вступления в брак всегда наталкивались на неизменное: «Ты Владыка, ты и решай». Нафрит готова была только брать, ничего не давая взамен. Она просто не понимала, что быть самодержавным повелителем Империи Тукан — это тяжкое бремя. Чтобы это бремя постоянно нести, нужен кто-то очень близкий, связанный кровными узами, с кем можно было бы поделиться своими сомнениями, которые не выскажешь даже друзьям и советникам, кто мог бы дать быстрый и продуманный совет, что делать. И чтобы сомнения Повелителя не стали всеобщим достоянием. Все это он нашел во второй жене спустя три года. Обладая как женщина, не меньшими достоинствами, чем Нафрит, она сама на вторую ночь, после бурных ласк, увидев, что Санахт, продолжая гладить ее по спине, о чем-то задумался, совершенно спокойно предложила Императору поделиться с ней его мыслями. Заявив при этом, что если Владыка даже после часов любви думает о государстве, это ее не обижает. А обидит только то, что он не найдет ее достойной, чтобы делиться сокровенным. И с той ночи Санахт ни разу не пожалел, что решился рассказать Тейе о своих заботах. Она стала женой-любовницей, ближайшим другом, первым и единственным тайным советником, рекомендации которого всегда были точны и своевременны.
Император подплыл к бортику, у которого стояла его первая жена, продолжавшая выговаривать ему что-то гневно-обиженное, подтянувшись, взобрался на него, сел и три раза громко хлопнул в ладоши. Послышался топот бегущих ног, и спустя несколько мгновений из-за кустов цветущего жасмина, окружавших бассейн, выбежал начальник личной охраны Санахта в сопровождении четырех воинов с обнаженными боевыми серпами. При виде Нафрит у начальника охраны округлились глаза, он безмолвно пробормотал ругательство, которым дикари на юге обычно обзывают гиен, а потом упал перед Повелителем на колени, уткнувшись лбом в плиты сада:
— Приказывай, Император, да будешь ты жив, невредим, здрав.
Санахт упер раздраженный взгляд в бритый затылок воина и прошипел:
— Блистательная Нафрит сейчас немедленно покинет эту часть дворца. Выделишь ей шесть воинов в сопровождение, чтобы она не заблудилась по дороге к своим покоям. Затем передашь распорядителю церемоний, что слуги могут начать одевать Повелителя. Я желаю, чтобы на церемонии одевания (пусть ее Сешт пожрет, как она мне надоела), присутствовал начальник проведчиков. Когда
