— Нет. Ко мне он может заглянуть.
— Может,— согласился Крони.— Он знает, что ты взял опознавательный знак.
— Я дурак,— сказал Спел.— Как увидел имя, не удержался.
Он зажег свет. Комната была невелика, но такой Крони еще не приходилось видеть. Стены были обтянуты материей с узорами. Если ее разрезать на платья, то хватило бы всему кварталу. Толстая материя с торчащим ворсом устилала пол.
— Присаживайся,— сказал Спел.
Крони не решился. Сиденья были тоже покрыты материей.
Спел ушел. Было очень тихо. Портьера, за которой скрылся молодой офицер, чуть покачивалась. Потом оттуда донеслись приглушенные голоса.
«Если когда-нибудь выберусь и расскажу об этом,— подумал Крони,— никто не поверит».
Портьера отодвинулась, и в комнату в сопровождении Спела вошла высокая девушка.
Девушка была красива, и не с кем было ее сравнить. Женщины внизу не бывают молодыми и красивыми. Грань, отделяющая детство, крикливое, голодное, от старости, узловатых от работы рук, обтянутых дряблой кожей,— эта грань внизу незаметна.
Крони мельком видел дочерей и жен торговцев и мастеров. Не было среди них такой, кого Крони захотел бы увидеть еще раз.
На вошедшей девушке было платье ниже колен. Внизу же женщины носили короткие платья — так меньше материи уйдет. У девушки были длинные волосы. Внизу все стриглись коротко — длинных волос не промоешь и не выгонишь из них насекомых.
Девушка была в сандалиях белого цвета — женщины внизу ходили босиком, и ноги их опухали от сырости.
Крони стоял в оцепенении. Удивительно, но сначала он увидел одежду, а лишь потом лицо. Это было лицо необыкновенное, доброе и прекрасное.
Девушка была печальна и не сразу заметила трубаря, она смотрела сквозь него, глаза ее, полные слез, блестели.
— Я так и знала,— сказала она, словно сама себе.— Я так и знала, что он умер. Это странно, что я живу и ты живешь...
— Гера,— громко сказал Спел,— это тот трубарь.
— Как тебе удалось провести его сюда? — Девушка словно проснулась.
— Он упал в обморок при виде орудий пыток. Даже Мокрица поверил.
— Поверил? Мокрица никому не верит.
— Я все ловко сделал.
Гера уселась в кресло. Крони остался стоять.
— Расскажи о Лемени, О том, у кого ты взял знак. И тогда Крони вспомнил.
— Вы Гера Спел? — спросил он.
Гера закашлялась, вынула из широкого рукава белый платок, приложила к губам.
— Он говорил тебе о моей сестре? — спросил Спел.
— Говорил.
— Если говорил, был жив,— сказал Спел.
— Он потом умер,— сказал Крони.— Он умирал, а я принес ему воды. Он мне рассказывал. Потом умер.
— Где?
Гера поднялась с кресла и подошла совсем близко к трубарю. От нее приятно пахло. Глаза у нее были синие, а на платке, который она все еще держала у рта, пятно крови.
— Рядом с Огненной Бездной. У города Предков.
— Ты там был? — удивился Спел.— Врешь.
— А Мокрица мне поверил.
— Он был жив вчера? — спросила Гера, словно не могла поверить.— Почему он умер?
— Он был худой и больной. В нижних ярусах нельзя прожить и одного дня.
— А ты знаешь, что он ушел отсюда три десятка дней назад? — сказала Гера.
— Что же вы его не выручили?
— Директора решили, что он должен умереть, потому что нарушил закон,— сказал Спел, кривя маленький красивый рот.
— Он был инженером,— сказала Гера.— Его бы не тронули, если бы не Мокрица. Мокрица боялся Леменя. Тебе этого не понять.
— Не понять, ваша милость? — удивился Крони.— А меня здесь считают чуть ли не за главного заговорщика.
— Не хвались, трубарь,— сказал Спел.— Ты скот.
— Мы скоты,— разозлился Крони,— потому что нас держат взаперти. Мы грязные, вшивые, и если нас пустить в вашу комнату, госпожа, мы бы сорвали со стен всю эту материю и разорвали ее на платья нашим женщинам, которых мы бьем. Но виноваты в этом ваши отцы и ваши деды. Это они отняли у нас Город Наверху, где светло и можно мыться каждый день. Там мы ничем бы не отличались от вас.
— Чепуха,— сказала прекрасная Гера Спел.— Мы родились от разных предков. Ваши предки, как черви, копались в грязи.
— Постой-ка,— произнес вдруг Спел.— Погоди, как зовут инженера, который вбил тебе в голову эти мысли?
— Инженер... Зачем тебе знать, стражник? Ты его не поймал.
— Рази,— подсказала Гера.— Конечно, этот чудак Рази. Ты помнишь его? Он приходил с Леменем. Ты знаком с Рази, трубарь?
Крони не ответил.
— Вот кому он отдал пистолет! — воскликнул Спел.— Мокрица дорого бы дал за эту весть.
— Забудь о своем Мокрице,— прервала его Гера.— Ты как маятник часов. Ты всегда был такой.
— А кто вытащил Леменя и помог ему убежать?
— Помог, потому что Лемень кое-что знал о тебе.
— И этого трубаря я спас.— Маленький рот Спела дергался как от боли.
— Ваша милость,— вмешался в спор Крони.— Если случится, как мы хотим, то не будет грязных и уродливых людей. Как только мы найдем путь наверх, все изменится.
— Какой еще путь наверх?
— Туда, где всегда светло. Где потолок высоко и растут деревья,— сказал Крони.
— Где ты наслышался такой чепухи? — спросила Гера тихо.
— Он нашел какую-то картину, когда искал оружие,— вмешался Спел.
— Я искал не оружие,— перебил его Крони.— Мне была нужна библиотека, чтобы найти там книги о Городе Наверху. Я верю в Город Наверху.
— Ты наивен как ребенок, трубарь,— усмехнулась Гера.
Крони стало грустно. Он вдруг понял, что Гера не знает его имени: он для нее безликий трубарь.
— Что говорить? — сказал Крони.— Если даже меня убьют и инженера Рази убьют, как вашего Леменя, госпожа, все равно будут другие люди. Главное — успеть выйти туда, пока мы не перемерли здесь. Вам, госпожа, тоже плохо под землей.
— Что ты сказал? — вздрогнула Гера, словно Крони задел ее грязной рукой.
— Вы кашляете, госпожа, как кашляют женщины внизу. Вы сделаны из такой же плоти, что и они. Хоть вы очень красивая, красивее всех женщин в городе, если вы не уйдете наверх, то умрете.
— И к лучшему,— сказала Гера и улыбнулась, глядя в глаза трубарю, будто увидела его впервые.— Как тебя зовут, трубарь?
— Крони,— сказал он.— Мой отец тоже был трубарь.
— Крони,— сказала Гера тихо.— Ты узнал такое, о чем твои соседи и другие трубари не знают. И не узнают никогда, потому что нельзя давать знания всем. От знаний рождается беспокойство, а от беспокойства — вражда и неутоленность. Ты вообразил себя всезнающим. Инженер Рази не останавливал, а, наоборот, подогревал твое беспокойство, в чем его великое преступление перед Порядком.
— Рази говорил, что есть Город Наверху. И он есть. Мы с инженером...
Крони заметил, как переглянулись брат с сестрой.
— Мы с инженером,— повторил он упрямо,— не верим, что Порядок правильный, потому что он сделан только для вас.
Подождав, пока выговорится трубарь, Спел сказал:
— Крони уже ищут. Надо от него избавиться.
— Нет,— сказала Гера.— Он не рассказал всего о Лемене.
— А вы не рассказали мне о Городе Наверху,— сказал Крони.— Вы знаете о нем. Все чистые знают о нем и скрывают.
— Расскажи о Лемене. Мне это очень важно. А я расскажу тебе все о Городе Наверху.
Крони постарался вспомнить разговор с Леменем, каждое слово.
— И это все? — спросила Гера чуть разочарованно.— Он ничего не просил передать мне?
— Только сказал: «Если увидишь Геру Спел...» И умер.
— Но ты можешь поклясться Бездной, что дал ему воды?
— Я клянусь Огненной Бездной и богом Редом. Я напоил его. Хотел накормить, но он не принял пищи.
В комнате было тихо. Спел посмотрел на часы.
— Слушай о Городе Наверху,— сказала Гера.— То, что я тебе скажу,— страшная тайна. Ее могут знать лишь директора, главные жрецы и дети директоров. Даже инженеры не знают об этом.
Спел вытянул ноги в блестящих башмаках и уставился в потолок.
— Этот город был, Крони,— сказала Гера.— Когда-то наверху было два города. И они враждовали. В нашем городе люди имели вдоволь пищи и знали Порядок. А жители второго города не знали Порядка, и у них было мало пищи. И они напали на наш город. Это была долгая и страшная война, от дыма и ядов воздух в городе стал плохой. И директора решили спасти людей. Они перешли Вниз. А жители второго города умерли.
— Города Наверху нет? — тупо спросил Крони.
— Нет. И это не ложь. Я скажу тебе больше. Спел болтал ногой и рассматривал кончик башмака.
Ему было скучно, он слушал это как надоевший урок.
— Были смельчаки, которые поднимались наверх. Об этом тоже известно. Сначала директора посылали гонцов проверить, как там. Но гонцы не возвращались или умирали от болезни, которой нет имени. А потом путь наверх был забыт. Теперь тебе понятно, почему Порядок устроен так? Если бы директора не заботились о людях, не кормили бы, не давали бы работу и тепло, все бы давно умерли. Наш мир не всем кажется хорошим. Но он лучше, чем мир наверху. И у каждого есть комната, работа и еда.
