В некоторых метеоритах обнаружены и органические вещества, вероятно, небиогенного происхождения, и в настоящее время еще продолжается научная дискуссия о возможности присутствия в них живых или мертвых внеземных организмов.
Словом, ученым есть над чем поработать, поразмышлять...
И вот подобный уникум едва не исчез в... неизвестности.
Итак, в 1972 году на колхозном поле «Рагули» попал в жатку комбайна, которым управлял старшеклассник Михаил Кураксин. Находку паренек принес домой, вызвав большую похвалу бабушки.
— Хороший камень, внучек,— сказала она.— Махонький, да тяжелый.
И «махонький, да тяжелый» был определен в хозяйство — служить грузом... в кадке с квашеной капустой. Только через несколько месяцев Михаил, попав в Ставрополе в музей, увидел хранящийся там метеорит «Маныч-II».
— Да ведь у меня дома точно такой камень есть! — воскликнул он.— Неужели метеорит?
Оказалось, да. Вот он-то и получил название «Рагули».
...Воистину, поля колхоза «Путь Ленина» оказались, образно говоря, полем упавших звезд.
Колхоз «Путь Ленина», село Рагули, Ставропольский край Ю. Христинин, корр. «Ставропольской правды» — специально для «Вокруг света» Фото Е. Малинкина
В поисках «пишущего амура»
В коллекции собирается все. Горные породы, образцы животного и растительного мира, метеориты... Перечислять можно бесконечно. Но, как правило, все это зримое и осязаемое.
А вот живые образцы поиска биологов-акустиков в руках не подержишь. По той простой причине, что филофонисты к этому не стремятся. Им достаточно записать и хранить голоса своих образцов. Именно они надобны ученым для выяснения проблем зоологии, связанных с тайнами общения, путешествий, поведения всякой живности. Записи помогают сохранить и «звуковые портреты» редких и исчезающих копытных, крылатых, земноводных...
Пятнадцать лет — именно таков «возраст» фонотеки биологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова — срок, конечно же, незначительный. Но собрание звуков — на магнитной ленте и грампластинках — довольно внушительное, более трех тысяч голосов. И перспектива пополнения коллекции поистине кругосветная.
На земном шаре живет свыше восьми тысяч видов птиц, около трех тысяч зверей, множество звучащих земноводных, рыб и несметное число насекомых. Всякое собрание стремится к максимальной полноте. Но до того, как эта зоологическая звучащая галактика попадет в фонотеку, пройдет не один десяток лет. А в ближайшей перспективе маячит и видеозапись...
Может быть, самое удивительное в том, что сугубо научную коллекцию оказалось возможным использовать в разнообразных прикладных целях. Демонстрация голосов животных, допустим, на уроках способствует более образному восприятию учащимися курса зоологии и охраны природы. В сельскохозяйственный сезон массовые «посещения» птицами виноградников, садов и полей порой наносят значительный ущерб. Трансляция записей тревожных криков «летунов» для их отпугивания отчасти помогает сохранить урожай. Наконец, в лечебных учреждениях все чаще обращаются к песням птиц как к лечебному средству — ну хотя бы для лечения бессонницы.
Выпущенные фирмой «Мелодия» грампластинки с записями голосов животных быстро исчезают с магазинных прилавков. За последние двадцать лет вышло около тридцати наименований долгоиграющих дисков. Не слишком, конечно, много... Есть в зоологической фонотеке МГУ пластинки и на 78 оборотов. Они вышли в свет еще в эпоху граммо- и патефона и составляют предмет постоянного поиска. Эти легко бьющиеся винилитовые «гранды» хотелось бы собрать все до единого в нашу коллекцию, чтобы сохранить навсегда.
Странный, неугомонный народ ученые-собиратели. Они подчас придают значение таким предметам, которые для всех остальных ровным счетом ничего не значат. Казалось бы, лежат-пылятся всеми забытые «пишущие амуры» в бабушкиных сундуках, на дедушкиных чердаках — ну и пусть лежат. Ан нет! Через череду лет безуспешного поиска «Единственной записи настоящей канарейки», о которой известно только по анонсу в старинном каталоге 1914 года, я уже терзаюсь — а «был ли мальчик-то»? Существовала ли на самом деле такая пластинка, или это легкомысленное обещание акционерного общества «Граммофон»?
Но пора познакомить читателя поближе с этим хрупким рядом винилитовых дисков с экзотическими этикеточными наклейками. Осенью 1910 года в России фирма «Пишущий амур», которая входила в состав межнационального акционерного общества «Граммофон», выпустила самую первую у нас грампластинку с записью трелей соловья с натуры. Действительно, «маэстро» был настоящий, в списке семейства дроздовых именуемый южным соловьем. Но то, что запись была с натуры, сейчас можно утверждать с натяжкой. Ведь соловей сидел все-таки в клетке и запись шла в студии. Техника того времени просто не позволяла выйти на природу. Потому и студийная запись — большое достижение. Издателям было важно подчеркнуть, что песня соловья с натуры. Потому как до, так и после выпуска этой пластинки в России и некоторых других европейских странах время от времени появлялись фальшивые грамзаписи с подражаниями голосам домашних животных, с игривыми вальсовыми свистами «под соловья»...
Та пластинка, что вышла первым тиражом в 1910 году, была согласно объявлению в каталоге с записью на одной стороне. К тому времени только-только переходили на производство двусторонних дисков.
Листая подшивки дореволюционных рекламных журналов «Граммофонный мир» и «Граммофонная жизнь», я по отдельным, весьма скудным сообщениям попытался восстановить число выпущенных до 1914 года пластинок с трелями соловья. Их оказалось пять или шесть номеров, иными словами — выпусков. Неужели столько птиц перебывало перед рупором звукозаписывающего аппарата? Нет, конечно. Клеточный соловей был один и тот же — владельца Карла Рейха из Бремена. Но тот, кто хотя бы раз слышал короля певцов в природе, помнит, как долго и разнообразно он поет. А. К. Рейх предоставил соловья отменного, разнообразных колен. Разве поместится такая песня на одну пластинку со скоростью вращения 78 оборотов?.. Ведь длительность звучания десятидюймового диска («гранд») на обеих сторонах составляла всего пять минут. Для сравнения — современная долгоиграющая пластинка того же диаметра звучит в пять раз дольше. Вот и пришлось «Пишущему амуру» раскладывать, растягивать соловьиную песню по пяти-шести дискам. Что ж, фирме это было выгодно: трудоемкая запись сделана однажды, а пластинок выпущена серия, и все с разными комбинациями соловьиных песенных колен. Само собой, осуществлялись и идентичные переиздания — ведь спрос едва успевали удовлетворять.
И вот уже десять лет мы настойчиво разыскиваем эти затерявшиеся черно-этикеточные «амуры». Прямо скажем — удач немного. Первыми пришли на помощь коллеги — коллекционеры грампластинок, неутомимые «бурильщики» по части старинной культуры вокала. Известные в Москве собиратели С. Р. Закржевский и М. А. Марков любезно передали в фонотеку МГУ два отечественных «соловьиных диска». Так было положено начало...
Теперь самое время ответить на, возможно, возникший у читателя вопрос. Итак, по всей России граммофоны разносили песню южного соловья, записанную в Германии. А что же наш восточный соловей? Его тоже записали на пластинку, но уже в 1935 году. Это был певец из коллекции пернатых москвича В. Колотова, и запись была произведена на дому специалистами студии звукозаписи Грампласттреста. В целом, насколько известно, в наше время до войны успели выпустить пять дисков на зоологическую тему. Два из них необычны тем, что записи были впервые сделаны на натуре — в вольерах Московского зоопарка. В то время в зоологическом саду работал профессор П. А. Мантейфель. По его рекомендации были записаны голоса как зверей, так и птиц. Одну из этих пластинок — «День в зоопарке» — я несколько лет назад подержал в руках под надзором сотрудника Центрального архива звукозаписей, но сейчас ее там, увы, нет.
Об этом эпизоде я потом рассказал профессору Б. П. Мантейфелю, сыну Петра Александровича, с тайной надеждой, что уж в семье-то хранятся заветные экземпляры. Борис Петрович с интересом выслушал мое сообщение... и признался, что об этих пластинках ничего прежде не знал. Так где ж их после этого теперь искать?
В послевоенное время пластинки на 78 оборотов с записями голосов животных не выпускались. Благодаря пионерским начинаниям доктора биологических наук Б. Н. Вепринцева и его коллег с начала шестидесятых годов у нас начался совершенно новый этап в фиксации голосов животных в природной обстановке. И на сей день в свет вышли уже почти три десятка долгоиграющих дисков с записями песен и позывков ста пятидесяти видов птиц, двадцати — рыб, девяти — земноводных...
