убийство лошади, которую я никогда раньше не видела, показалось мне более сомнительным с моральной точки зрения, чем перерезание горла двум человеческим существам, но это было так. Конечно, они были ужасными людьми, но всё же они были
людьми. Официальная позиция Дома Света заключалась в том, что у животных нет души в любом значимом смысле, поэтому убийство одного из них тоже не было грехом, но…
— Дьявол. Ты мог бы как-то подготовить меня, выбрать более плавную линию обучения, чем сразу бросить прямо в воскрешение мёртвых, — проговорила я сквозь стиснутые зубы, колеблясь и ненавидя себя за эту нерешительность. — Ну, образно говоря, позволить мне окунуть пальцы ног в хихиканье и монологи, прежде чем сделать метафорический прыжок.
— Монологи для любителей, — сообщил мне Блэк. — Если у тебя есть время произнести речь, то у тебя есть время убить героя. Тем не менее, это мягкая кривая обучения: ты не вмешиваешься в душу лошади, а просто оживляешь её тело некромантической энергией. С моральной точки зрения, это не отличается от рубки дерева, чтобы сделать тележку — ты делаешь средство передвижения из того, что раньше было живым.
— Ты пропускаешь ту часть, где я для начала его убиваю, — проворчала я.
Мой темноволосый собеседник равнодушно пожал плечами.
— Он умрёт в любом случае, а так ты спасаешь его от недель ненужной боли, избавляя его от страданий сейчас.
— Так почему же ты просто не приказал Чёрным Стражам принести какую-нибудь дохлую лошадь? — поинтересовалась я.
Я не была уверена, было ли это лучшим выходом на самом деле. Было бы легче дистанцироваться от негативных мыслей, если бы я никогда не видела коня живым, хотя в том случае я чувствовала бы себя настоящим некромантом. Ну, знаете, какой-то колдун заполз в полуразрушенную башню, и его приспешники принесли ему тела, чтобы сделать из них нечестивые мерзости.
— Ты не сможешь поднять его, — сказал Блэк. — Ты слишком неопытна в своей Роли, чтобы справиться с чем-то подобным — тебе понадобится связь с трупом. Кроме того, из свежего трупа получится более качественная нежить.
Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, мои пальцы сомкнулись вокруг рукояти ножа на моём бедре. Я всегда знала, что мне нужно пересечь некоторые границы, чтобы продвинуться в Империи. Боги, получив Имя по ту сторону баррикад, я отказалась от любого шанса попасть на Небеса после смерти, так что убийство больного животного было сущим пустяком в сравнении с этим фактом. «Всё равно что валить дерево, чтобы сделать телегу», — сказала я себе, и эти слова прозвучали как слабое утешение.
— Это будет больно? — спросила я, открывая глаза. — Для лошади, я имею в виду.
— Она даже не проснётся, — ответил Блэк. — Я знал людей, которые не умирали и вполовину так мирно.
— Что мне нужно сделать? — хмыкнула я, отпуская нож.
— Положи руку на её шкуру, — тихо приказал Рыцарь. — Я сделаю большую часть работы, тебе просто нужно почувствовать, что происходит.
Я опустилась на колени перед лошадью, неловко потянувшись к её шее сбоку. Она даже не шевельнулась. Блэк присел на корточки рядом со мной и приложил палец к её лбу, почти незаметно прищурив глаза. Не было никакого потрескивания энергии или вспышки света — это не было магией, по крайней мере не в привычном понимании — но внезапно на мои плечи легла тяжесть. Температура лошади упала, от ощущения прикосновения к ней у меня по коже побежали мурашки. То, как это чувствовалось, было… трудно описать. Прошлым летом я плавала в Серебряном озере на одном из самых мелких пляжей. Солнце палило весь день, так что вода у самой поверхности была приятно тёплой, но глубина, куда опускались мои ноги, оставалась прохладной. Сейчас было немного похоже на то, если бы тёплые воды были остальной частью Творения, а всё моё тело было бы в глубине. Сила не казалась извращённой или неестественной, как я ожидала от действия Зла. Это было просто нечто другое, на каком-то фундаментальном уровне.
Лошадь сделала последний вдох и замерла.
Брови Блэка нахмурились.
— А теперь самое сложное.
Сила внутри коня натянулась как верёвка в ответ на волю Рыцаря, и труп дернулся: мои пальцы впились в бок трупа, когда я сосредоточила всё своё внимание на происходящем, не желая упустить ни одного момента. На моей ладони появилось острое покалывание, как будто меня укололи иглой, и моё осознание трупа развернулось, как шестое чувство. Я могла чувствовать струны, которые оживляли лошадь, и они были моими так же, как и любой из моих пальцев: я пожелала — и конь поднялся на ноги. Я не знала, как должны двигаться лошади, как должны работать их конечности, но труп знал, и я использовала то, чем он был, пока был жив.
— Молодец, — пробормотал зеленоглазый мужчина, поднимаясь на ноги.
Я вдруг поняла, что уже встала — когда это случилось?
— Ему нужно имя, — подсказал мне Блэк.
Я на мгновение задумалась. Я могла бы назвать его как-то героически или вдохновляюще, но это было бы своего рода ложью, отрицанием того, что я только что сделала. Называйте вещи своими именами.
— Его будут звать… — объявила я, — Зомби.
Примечание к части
Отбечено 18.03.22
— Чемпиона от трупа отделяет один удар. —
пословица праэс
Рассвет наступил слишком рано. Я надела свой акетон и, поморщившись, застегнула ремни. Мне сказали, что боль во всем моём теле утихнет, когда я освоюсь со своими верховыми ногами, что бы это ни означало, и Зомби облегчал мне эту задачу больше, чем настоящая лошадь. Не то чтобы мне это нравилось. Я потащила свою задницу в общую комнату гостиницы, в которой мы оказались, и без особого энтузиазма принялась за овсянку, заставляя себя глотать еле тёплую похлебку. В данный момент есть не хотелось, но я знала, что если сейчас не наполню желудок, то через несколько часов почувствую голод. Капитан была единственным человеком, сидевшим за столом, она методично, не говоря ни слова, опустошала вторую миску. Даже во время еды её глаза не знали покоя — постоянно осматривали углы гостиничной столовой — привычка всей жизни, проведённой в качестве телохранителя моего учителя. Состроив гримасу, я отложила ложку, понимая, что больше не могу заставить себя проглотить ни
