...Находясь в ущелье, не верить — странно.
Вот убеленное черепами старое дерево, словно макабрическая рождественская ель. А вот — с ближайшей горы взглянет на тебя устремленная в небо башня без крыши, то вдруг сама гора окажется завершенной развалинами крепости. А вот на стене «обычного» склепа у дороги обнаруживается доисторическое двойное солнце, составленное из свастик (двойное — это чтобы светило и живым на земле, и мертвым под землей, где солнца, как известно, нет), а то и вовсе во тьме пройдет по отвесному склону старик в белом одеянии... святой Никола? Уастырджи?
Размышления внизу
Наверное, не зря осетины размещали свои святилища в двух плоскостях: вдоль дорог — ибо без дорог нет страны, а дороги в этой стране откровенно опасны и требуют божественного покровительства, и — высоко в горах, куда можно просто не дойти. Традиционно аланы жили именно в горах, вниз спускаться не любили, и равнинных людей, как все горцы, слегка презирали. Дзуары же свои устраивали еще выше — там, где не жили и куда не мог забраться даже привычный к серпантинам скот. Зачем же эти искусственные трудности? Утомительные и опасные путешествия тропами барса, переноска тяжестей — пирогов, пива, араки, посуды, мяса? Зачем надо так отчаянно карабкаться в гору, где разреженный воздух, откуда можно сорваться, зачем строить там каменные капища и вставать возле жертвенного стола, произнося молитвы, там, в пещере, запрятанной в обвалоопасных утесах, обращаясь к своему Богу и к заступнику пред Ним — к всаднику Уастырджи, пророку Илье-Уацилле или Николе-орлу? Только ли ради уединения, ради того, чтобы случайный человек не осквернил то, что свято для этого села и для этого народа? Не только. Просто вершин духа можно достичь лишь тогда, когда преодолеваешь, в частности, и физические препятствия. Когда стремишься вверх— и телом, и душой. И осетины, кажется, сделали все для того, чтобы вершины народного духа совпали для них с вершинами Кавказа.
…Включаю диктофон наугад и слышу себя: «...А вы сами во все это верите, Федар?..» Федар тянет загадочное «ну-ууу»... его кто-то перебивает, рассказывая новую историю о том, как Уастырджи даровал чьему-то там брату сына — сразу же, после того как был совершен ритуальный кувд, и я понимаю: есть вопросы, которые задавать просто нельзя. Таинства остаются таинствами. Осетины не все рассказали нам, хотя показать постарались все, что можно, и даже иногда то, что нельзя видеть чужакам. Теперь мне предстоит понять, чужая ли я в этих горах.
Динара Дубровская
Когда стихает ветер, вишневая гора Тельпос умиряется румяным светом. Присевшее на зырянском Олимпе облако принимает форму огромной головы, подпертой руками, с локтями, опирающимися на склоны. Эта мистическая голова сохраняет форму до самой таежной ночи, пока на небо не высыпает звездный песок. Потом, зацепившись за край обрыва, облако растягивается, изображая дым вулкана, и тайга погружается в сон… Национальный парк Югыд Ва — один из крупнейших резерватов мира — расположен в северо-восточной части Республики Коми. Его площадь составляет 1,8 миллиона гектаров, из которых половина — 985,8 тысячи — покрыта лесами. На территории парка расположена высочайшая точка Урала — гора Народа, 1 896 метров. Одним из символов парка также считается гора Манарага, оканчивающаяся шестью пиками. В горных районах находится 38 небольших ледников, самый заметный из них — ледник Гофмана на хребте Сабля. Многочисленные озера, их более 800, расположены на значительных высотах. Особенно красивые — озера Торговое, Балбанты, Окуневые. Наиболее крупные реки — Подчерем, Щугор, Большая Сыня и Косью. В них нерестятся ценные породы рыб: семга, палия, таймень, хариус, чир, сиг, пелядь и кумжа. Некоторые растения парка (47 видов) — эндемики. Родина многих из них — Восточная Европа и Северная Америка. Реликтовые растения проникли на Урал в эпоху оледенения из высокогорных районов Азии. Это курильский чай, родиола четырехчленная, белокопытник, ветреница пермская. Шесть видов занесены в международную и российскую Красные книги. Югыд Ва — самый богатый район Коми по разнообразию животного мира. Здесь обитают 190 видов птиц, 30 видов млекопитающих и 20 видов рыб. В парке можно встретить медведя, волка и лося, росомаху, лису и рысь. Только здесь водятся северная пищуха, полевка Миддендорфа и гибрид соболя с куницей — кудис. Из птиц — редкие орлан-белохвост, скопа, кречет, беркут и сапсан.
Скалы Шер-Кырта состоят из известняков каменноугольного возраста и образуют эффектные Средние ворота Щугора
Республика Коми. Девственные леса занимают здесь 15 % территории. В 1994 году большая их часть была объявлена Национальным парком Югыд Ва, который стал самой крупной охраняемой природной зоной в Европе. Югыд Ва, что на языке коми означает «светлая вода», растянулся по меридиану вдоль западного склона Приполярного и Северного Урала почти на 300 километров и занимает горы, предгорья и низменности, сформировавшиеся более 200 миллионов лет назад. Больше половины — леса, или, как их здесь называют, «парма»: ель, кедр, лиственница и пихта сибирские. Много березы, которая осенью пятнами желтизны разнообразит глухую еловую зелень.
При окончательном определении границ парка не обошлось без локальных схваток. Особо сопротивлялись промышленники республики, добывавшие рассыпное золото в бассейне реки Кожим. Наконец, несколько высоких экспертиз убедили всех в необходимости включения района реки Кожим в Национальный парк и прекращения экологически вредной золотодобычи. И все же здесь, на золотых разработках, тундра в прежнем виде уже не восстановится...
Сегодня на территории Югыд Ва не допускается никакая промышленная деятельность. Исключение сделано для газопровода «Сияние Севера», пересекающего южную часть парка (его труба с разными службами просекой тянется по живому лесу), и Кожимского добывающего предприятия, занимающегося разработкой кварца в шахтах Интинского района. В 1996 году по инициативе «Гринписа» России Югыд Ва вместе с Печоро-Илычским заповедником, с которым парк граничит на юге, был включен в Список объектов всемирного природного наследия ЮНЕСКО под именем «Девственные леса Коми».
Вторая по высоте вершина Урала — Тельпос-из (1 694 м). Коми верят, что там живет бог ветров и холода — Войпель
Там, где живет ветер
…Раннее утро. Вертолет закладывает вираж над широкой лентой Печоры, сворачивает вправо и сразу теряется над зелено-желтым размахом с миражными горами на востоке. Гряды болотных полей напоминают пустынные барханы. Из-под них, поблескивая в толстых мхах, бегут ручейки. Безбрежная тайга напоминает шкуру огромного зверя. Спит он, привалившись спиной к Большому Камню — Уралу. Пятнистая шкура изрезана реками, и оказывается, что у зверя голубая кровь в незаживающих ранах. А что там дальше, в глубоких глубинах, — непостижимая тайна для человеческого ума.
Хребет Сабля подпирает облачный потолок, упрятав в нем вершины. Обрыв западного склона заснеженный, черно-белый, пятнистый. Мы влетаем в тесное пространство между нависшими тучами и коварными курумниками (реками камней), где ломают ноги олени. Медленно скользит вертолет вокруг горы, приближаясь к отвесной стене, пока она не занимает все пространство обзора. Грандиозно!
Сесть у Сабли не решаемся, туман и ветер на вершинах непредсказуемы. Уходим вбок, к третьим воротам Щугора. Вертолет опускается ниже, и цветная масса внизу начинает делиться на отдельные деревья, возвращая глазам привычный масштаб. По ковру болота бредет палевый лось. Он поднимает голову на шум наших винтов и своими огромными рогами касается спины.
От родниковой колыбели в сердце гор Щугор бежит сто километров на север между хребтов Каменного пояса (Урала. — Прим. ред.). Потом прорывается на восточный склон тесным коридором тектонического разлома между Северным и Приполярным Уралом. Он течет по пути ледника, пропахавшего Припечорскую низменность, выровнявшего скалы. Первые утесы начинаются только после Овин-пармы. Здесь река в юную свою пору пробила каменный кряж, оставив для памяти огромный камень. Течение намыло позади галечную косу с прудиком в воротнике низкого ивняка. Сверху Овин-камень — маленький кубик посреди русла. Вблизи же — как дом.
Я живу теперь в таежной заимке недалеко от берега Щугора. Полукругом огибая двухголовую гору Тельпосиз, река ветвится протоками, дробится островками. Между рекой и отрогами горы непроходимые морошковые болота. Тельпос-Из — былинная вершина, ветряное гнездо, где на склонах видны еще следы громадных ног богов. Здесь условная граница Северного Урала с Приполярным. Единственная дорога сюда — заглохший зимник, бывший Сибиряковский тракт. Сто верст тянется он от деревни Усть-Щугор, пересекая болота и речушки, и уходит за Урал. До революции это был оживленный путь в Приобье, до Ляпино (Саранпауля), со сторожевыми постами, с постоялыми дворами. Ездили чаще зимой, на санях. Летом — иногда, волоком проходя болота. Из Сибири везли пшеницу — неподходящий с западной стороны Урала был для нее климат, ее растили тут только в войну. А сейчас совсем зарос старинный тракт, никого на нем теперь не встретишь, кроме дикого зверя.
