— ...своими разговорами вы только вредите, вот что я вам скажу. Здесь есть люди, которые хотят пойти домой, чтобы удостовериться, что их семьи в порядке. У меня у самого сестра с годовалым ребенком дома в Нейплсе, и я, конечно, хотел бы проверить, как она там. Но если люди поверят вам и начнут расходиться, с ними случится то же самое, что с Нормом.
Но Нортон не принял предложения Олли, и никто не принял. Он и его маленькое «Общество», уменьшившееся теперь на несколько человек, отошли к прилавку с готовыми мясными продуктами. Один из них при этом задел Билли за ногу, и он проснулся.
Я хотел уложить его снова, но Билли прижался ко мне и прошептал:
— Не надо, папа. Пожалуйста.
Я разыскал тележку и посадил его на сиденье для детей. Это было бы забавно, если бы не его бледное лицо, темные волосы, сбившиеся на лоб, и грустные глаза.
В отсутствие «Общества Верящих в Плоскую Землю» дискуссия нашла себе новый громоотвод. И теперь в этой роли оказалась миссис Кармоди.
При тусклом освещении в своем ослепительно канареечном костюме, с раздувшейся сумкой и позвякивающей кольчугой бижутерии из черепаховой кости и адамантина, она здорово походила на ведьму. Лицо ее прочертили глубокие вертикальные морщины. Серые, мелко завитые волосы удерживались на месте тремя роговыми гребнями и были собраны сзади в пучок, а сжатые губы выглядели словно отрезок узловатого каната.
— Нет зашиты против воли Божьей! И того, что произошло, следовало ожидать. Я видела знамение. Здесь есть те, кому я говорила это, но нет таких, кто был бы настолько слеп, что не увидел бы сам.
— Ну и что? Что вы предлагаете? — перебил ее Майк Хатлен, член городского управления, хотя сейчас, в своей яхтсменской шапочке и «бермудах» с отвисшим задом, он на официальное лицо никак не походил. Он пил пиво, что теперь делали уже почти все мужчины. Бад Браун давно прекратил протестовать, но тем не менее записывал фамилии, стараясь уследить за всеми сразу.
— Предлагаю? — эхом откликнулась миссис Кармоди, поворачиваясь к Хатлену.— Я предлагаю, чтобы ты, Майк Хатлен, готовился встретить своего Господа.— Она обвела взглядом всех собравшихся.— Готовьтесь встретить своего Господа!
— Готовьтесь встретить кучу дерьма! — пьяным голосом пробормотал Майрон Ляфлер из-за охладителя.— Старуха, у тебя, наверно, язык подвешен посередине, чтобы ты могла трепать им с двух сторон.
Послышался одобрительный ропот. Билли нервно оглянулся, и я положил руку ему на плечо.
— Нет, я все-таки скажу свое слово! — прокричала миссис Кармоди. Верхняя губа ее вытянулась вверх, открывая кривые зубы, желтые от никотина, и мне вспомнились пыльные чучела животных из ее магазина, вечно лакающие воду из зеркала, изображающего ручей.— Сомневающиеся будут сомневаться до самого конца! Но чудовища заберут этого заблудшего! Чудовища из тумана! Мерзость из дурных снов! Ты сомневаешься? Тогда выйди на улицу!
— Миссис Кармоди, вам придется прекратить это,— сказал я.— Вы пугаете моего ребенка.
Какой-то мужчина с маленькой девочкой поддержал меня. Девчонка с пухлыми ножками и ободранными коленками прижалась лицом к его животу и закрыла уши руками.
— У нас есть только один шанс,— провозгласила миссис Кармоди.
— Какой, мадам? — вежливо спросил Майк Хатлен.
— Жертвоприношение,— ответила она и, мне показалось, улыбнулась в полумраке.— Кровавое жертвоприношение...
«Кровавое жертвоприношение» — слова будто повисли в воздухе, медленно поворачиваясь. Даже сейчас, когда я знаю, что это не так, я говорю себе, что она, может быть, имела в виду чью-нибудь собачку. Две как раз бегали по залу, несмотря на правила, запрещающие приводить собак в помещение магазина.
Она открыла рот, собираясь что-то добавить, но в этот момент небольшого роста мужчина в красных спортивных брюках и опрятной футболке ударил ее по лицу. Мужчина с аккуратным, словно по линейке, пробором слева, в очках — типичный турист из тех, что наезжают сюда летом.
— Немедленно прекратите эти грязные речи,— сказал он мягким невыразительным голосом.
Миссис Кармоди подняла руку к губам, потом вытянула ее в нашу сторону в молчаливом обвинении. На ладони была кровь, но ее черные глаза светились, казалось, каким-то сумасшедшим ликованием.
— Давно напрашивалась! — выкрикнула из толпы женщина.— Я бы и сама с удовольствием это сделала!
— Они доберутся до вас,— миссис Кармоди протянула к нам окровавленную ладонь.— Не сейчас... Вечером. Ночью, когда опустится темнота. Они придут в ночи и возьмут кого-нибудь еще... Ночью они придут! И вы услышите, как они ползут и скребутся. И когда они придут, вы еще будете умолять мать Кармоди подсказать вам, что делать.
Мужчина в красных спортивных брюках медленно поднял руку.
— Ну, ударь меня,— прошептала она, улыбаясь окровавленными губами.
Рука дрогнула.
— Ударь, если посмеешь.
Рука опустилась, и миссис Кармоди пошла прочь. Билли заплакал, прижавшись лицом ко мне, как только что плакала маленькая девочка.
— Я хочу домой,— сказал он.— Я хочу к маме.
Я утешал его как мог. Но, наверное, я мог не очень многое.
Перевел с английского А. Корженевский
Продолжение следует.
В это не верилось, но он действительно летел. Плавно взмахивая крыльями, ловя восходящие потоки в морозном декабрьском воздухе, над полем кружил огромный крылатый ящер — птерозавр.
Древние птерозавры — самые тяжелые животные, когда-либо пробовавшие летать. Последние из них исчезли около 70 миллионов лет назад. И вот — летит...
Собравшиеся внизу люди сосредоточенно следили за полетом. Очнулись они лишь тогда, когда крылатый гигант задумчиво покачнулся в воздухе и вдруг резко пошел вниз... Спасательная группа помчалась через поле, но рептилия рухнула, не дождавшись людей. Подбежавшие спасатели увидели обломки крыльев и покореженные механические внутренности. То, что в полете казалось живым существом, на самом деле было всего лишь добротно сработанной моделью, копией древнего летающего ящера.
Больше всех был расстроен неудачей Мак Креди — автор проекта и энтузиаст, опытный авиационный инженер. История эта началась для него в 1975 году, когда американский палеонтолог Ван Лэнгстон раскопал в национальном парке «Биг Бенд» (штат Техас) несколько огромных костей с удивительно тонкими стенками. Когда части костей сложили, получилось крыло птеранодона — такое название получили летающие ящеры с непомерно большими крыльями. Они вчетверо длиннее, чем у альбатроса и других известных нам летунов.
Конечно же, Мак Креди поехал взглянуть на находку. Удивляться было чему. Хотя крыло сохранилось только одно, нетрудно было определить размах крыльев: он достигал 11 метров. Это был самый крупный птеранодон, найденный до сих пор.
— Под такими огромными крыльями,— объяснил инженеру Ван Лэнгстон,— было подвешено маленькое туловище, просто мизерное по сравнению с ними.
— Интересно, как он крыльями махал? — задумался Мак Креди.— Это ему, пожалуй, было не под силу. Туловище очень маленькое... Скорее не летал, а планировал.
— А как же рыба? — возражал автор находки. Он перелистывал страницы энциклопедического издания.— Вот скелеты птерозавров, найденные на дне бывшего моря, далеко от берегов. Для того, чтобы полакомиться рыбой, наш птеранодон должен был стремительно бросаться на добычу сверху и пикировать в воду. Но если он не умел махать крыльями, как же этот ящер поднимался с водной глади? Смотрите: все кости — длинные, тонкие — скреплялись между собой очень подвижно. От четвертого крайнего пальца к телу и задней ноге тянулась кожистая перепонка — совсем как у летучих мышей...
Спор зашел в тупик, и Мак Креди решился на эксперимент: необходимо было построить модель птерозавра и испытать ее в полете. За дело взялась группа энтузиастов — ученые из Смитсонианского института в США. Работа нашлась для биологов, инженеров, палеонтологов и вообще для всех тех, кто хотел помочь птерозавру взлететь.
Проблемы возникали буквально на каждом шагу. Например, что покрывало тело летающих ящеров — шерсть или перья? Или оно было гладким? Сейчас ученые склоняются к тому, что покров все-таки был — он помогал сохранить тепло, а значит, аккумулировать энергию для полета. Перья обязательно оставили бы след на ископаемых останках. Значит — шерсть. Отсюда еще один важнейший вывод: летающие ящеры должны были быть теплокровными животными. Тогда их нельзя смешивать с рептилиями и надо выделить в отдельный класс... В общем, загадок у птерозавров много, и одной моделью их, конечно же, решить было нельзя.
