Бронзовый монумент на горе Небо (автор — Дж. Фантони), откуда Моисею было дано увидеть Землю обетованную. Фото: Рубен Захарьян
Здесь, на севере, недалеко от горного истока, Иордан проходит на своем пути до Мертвого моря самый «порожистый» участок, образуемый изломами тектонической впадины Гхор. Благодаря этому глубочайшему разлому посреди Аравийской пустыни «разлилась» плодородная долина. Именно сюда стремились многочисленные племена людские: ханаанеи, филистимляне, евреи, ассирийцы, вавилоняне, персы, греки, набатейцы, римляне и так далее… И долина переходила и переходит из рук в руки. Реку Иордан мы видели потом еще не раз, но первое знакомство запомнилось ярче всего: зеленый, шипящий по краям, поток разделяет два также зеленых, даже в это время года, берега, и никакой разницы — западный ли, восточный ли… просто пологие речные берега.
Христианские «выси» и «глубины»
Впрочем, по силе впечатления эту панораму все же превосходит другая открывшаяся нам — а ранее (около трех с половиной тысяч лет назад) пророку Моисею и народу израилевому — с горы Небо. На гору эту мы совершили пешее восхождение — иначе на вершину, где захоронен, по легенде, сам пророк, не попасть. Бог дал Моисею орлиный взор, чтобы отец нации, кому не суждено было ступить на Землю обетованную, узрел ее хотя бы издали. Мы таким даром не наделены и все равно ясно различали основные «меты» Святой земли: Мертвое море, Иудейские горы… День был ясный, так что даже купола Иерусалима, до которого отсюда не больше сорока километров, казалось, угадывались в дымке.
Так мы долго стояли на круто обрывающемся плато, каждый думал о своем. Лично я — о том, что древним людям, не знавшим больших расстояний, эта небольшая, в сущности, долина, должно быть, казалась бесконечно огромной землей. Тогда, естественно, силуэта святого города не было видно, но в остальном пейзаж не слишком изменился за минувшее тысячелетие. О том документально свидетельствуют карты в «городе мозаик» Мадабе, в 10 километрах отсюда.
Разноцветных полов, выполненных в этой технике, там вообще очень много, а в греческой православной церкви Святого Георгия находится самая старинная мозаичная схема всей Святой земли. Созданная во времена императора Юстиниана, то есть около полутора тысяч лет назад, из почти двух с половиной миллионов кусочков, эта карта изначально имела размер 25 на 5 метров и покрывала территорию от финикийского Тира (ныне — в Ливане ) до дельты Нила. Даже в масштабе сохранившегося небольшого фрагмента наш дальнейший маршрут, который мы тут же привычно «проложили» на высокохудожественном полу, выглядел весьма скромно: вот Керак, Петра, Вади Рам, Мертвое море. Но прежде, чем продолжить путь, мы должны заехать в местечко Вади аль-Харар недалеко от Мадабы.
В Мадабе, «городе мозаик», находится единственная на Ближнем Востоке школа этого искусства
Всего несколько лет назад к списку — и без того внушительному — «своих» христианских святынь Иордания прибавила еще одну, и самую значимую, — место Крещения Иисуса Христа . Недалеко от поселка Вади аль-Харар археологи, исследуя развалины византийской церкви, обнаружили основание колонны, установленной в IV веке якобы в точности на том месте, где Господь принял Крещение от Иоанна Предтечи. В 2000 году папа Иоанн Павел II даже освятил должным образом сооруженную на восточном берегу Иордана купель, хотя до сих пор «тем самым» объявляют разные места в округе. «В сущности, спор пустой, — резонно замечает Адель, — ибо учеными установлено, что река изменила русло и в библейские времена протекала примерно на 40 метров восточнее. Там в любом случае не искупаться. Не зайти дважды в одну и ту же реку…» Философическая сентенция араба звучит убедительно, но мы все же совершаем «ритуальное» омовение там, где это полагается: в купели.
Между прочим, теперь на Иордане есть и наш «русский» гектар. Останься мы еще на день — и могли бы стать свидетелями передачи участка земли вблизи от святого места в бессрочное и безвозмездное пользование Российской Федерации. Так дипломатично и культурно вопросы международного паломничества решались, согласитесь, далеко не всегда.
По пустынной автостраде
Еще не более сотни километров на юг все по той же Королевской автостраде — и мы лихо притормаживаем у подножия замка крестоносцев в Кераке. Огромный и без видимых следов разрушений, он выглядит и сегодня внушительно. Должно быть, не менее внушительно, чем при последнем его христианском хозяине Рено Шатильонском, который более чем рыцарскими подвигами прославился грабежами. И надо же было ему — не по злому умыслу, а по случайному стечению обстоятельств — напасть однажды на богатый караван, следовавший в Египет прямо мимо замковых стен. Караван, как оказалось, принадлежал самому Саладину, мало того, с ним путешествовала родная сестра султана. Возмущенный таким поведением гяура, великий полководец немедленно объявил всему Иерусалимскому королевству джихад. Он продлился едва ли год, и в ноябре 1187-го над Иерусалимом было поднято желтое знамя султана. Виновный Рено незадолго до этого попал в плен, и Саладин, известный своим великодушием, прежде чем собственноручно обезглавить обидчика, вежливо предложил ему принять ислам. Рыцарь, отказавшись, сохранил честь, а Саладин, предложив, — добрую репутацию.
Эту занимательную историю Адель рассказал нам за столиком ресторана с шикарным видом на Керакский замок, где мы плотно подкреплялись перед тем, как покинуть плодородную долину и углубиться в пустыню. Всю ее можно пересечь по Пустынной автостраде — отличной асфальтированной трассе, но мы воспользовались этой дорогой, только чтобы добраться до Петры — «розового города, который всего в два раза младше, чем мир», как говорят о нем в Иордании.
Петра — знаменитый вырубленный в скале город, столица набатеев, впервые упомянутый в VII веке до н. э. Находится на высоте 850 м над уровнем моря. Фото: Рубен Захарьян
Приезжать туда следует рано утром — только на рассвете бывает в течение 15 минут полностью освещен лучами фасад главного храма-сокровищницы эль-Хазне. Ни свет ни заря мы прогреваем остывшие за ночь моторы и через 10 минут уже находимся у входа в ущелье Сик, которое ведет к спрятанному в горах городу. Заметьте — у входа, а не въезда, хотя тянется оно почти два километра. Мы специально всегда выбираем такое средство передвижения, как джипы, чтобы в любых обстоятельствах оставаться при мобильном транспорте, но здесь наши машины явно не прошли бы. Пришлось пересаживаться — даже не на пони, на ослов — обидно, понимаете ли. Ну ладно еще арабский скакун, но ишак… Только когда кто-то из наших вспомнил, что даже весьма достойные люди, вроде Ходжи Насреддина, не гнушались этими крепкими вислоухими животными, мы заулыбались и «разобрали» осликов. Разочарование вскоре сменилось неподдельным восхищением: ишаки выказали необыкновенную маневренность на узких горных тропах и безошибочное чутье — дорога к «каменной жемчужине» изобилует опасностями.
С развитием морских путей и забвением караванных к началу нашей эры старое (набатейское) население Петры осталось не у дел: иссяк источник процветания — «таможенные» сборы с торговых караванов. Но узкое ущелье, которое гарантировало легендарную неприступность древней столицы набатеев, по-прежнему делало это место привлекательным для тех, кто хотел спрятаться сам или спрятать что-нибудь ценное. Кроме того, случайно или намеренно, координаты города были неверно нанесены на карты, и Петра превратилась в легенду, город несметных, но затерянных сокровищ, пока в 1812 году его не обнаружил заново швейцарец И.Л. Буркхард. За 200 лет раскопок никаких сокровищ там не нашли, но мы на всякий случай повнимательнее осматриваем вырубленные в скалах пещеры, которые скрываются за фасадами удивительной красоты, — вдруг повезет.
«Возлежание» на водах
По Петре можно бродить несколько дней — всего на трех квадратных километрах здесь ютятся около 800 памятников уникальной архитектуры. Недаром город претендует на звание еще одного — к старым семи — чуда света. Но ишаки нетерпеливо бьют копытцами — пора возвращаться. Нас снова ждет переезд по пескам, на сей раз по бездорожью — «целине». Иорданская пустыня Вади Рам была к нам снисходительна и «пропустила» с миром — не ослепила песчаным ветром, не рассыпала под колесами бархан, не напугала миражами. Даже змеи, которые в изобилии тут водятся, не попались на нашем пути, часть которого — до бедуинской деревни — пришлось проделать опять-таки верхом—на сей раз на верблюдах.
На этот раз мы добровольно меняем «транспортное средство». Этот участок пустыни — природный заповедник с охраняемой территорией. При въезде путешественникам предлагают оставить автомобили на специальной стоянке и пересесть на местные джипы с водителем. Но какой же автомобилист захочет путешествовать с шофером! Вопросов нет — нам немедленно оформили аренду верблюдов.
