Без тебя - Марта Заозерная

Увидев однажды её скользящий сканирующий и в тоже время отстраненный взгляд, ты никогда его не забудешь. Так и продолжишь себя несуразной блошкой чувствовать. Невероятная женщина, в присутствии которой взрослые состоявшиеся дяди боятся дышать. Одно неверное слово, и процветанию их бизнеса наступит конец. Я не знаю никого, кто бы так виртуозно владел информацией модного мира. Иными словами: вертит она всех… И меня в том числе.

— Я подожду. Ты ведь знаешь — мое время ничего не стоит, — иронизирует Сарин, давая понять, что я задерживаюсь с ответом.

— А что ты спросила? — вспоминая нашу с ней первую встречу, я пропустила её вопрос мимо ушей.

— Ты мальчику собираешься рассказать?

Ей мой ответ не требуется. Она лишь хочет считать мою реакцию и самостоятельно ответ получить.

— Собираюсь.

Смотрю ей в глаза с напускным равнодушием.

Я тоже кое-чему научилась. В том числе от неё самой.

Хад вздыхает.

— Фил сказал, что с тобой трудно стало общаться, но я не думала, что настолько.

Невольно уголок моих губ ползет вверх.

Я даже не сомневалась.

— Поговори со мной о предстоящей неделе моды в Нью-Йорке. Я с радостью с тобой планами своими поделюсь, — трубочкой собираю пенку со своего коктейля.

Съемка закончилась быстро. Присутствие Сарин ускоряет любой процесс. Трент решил блеснуть магией, и быстро справился с задачей поставленной. Я ему помогла. В награду со мной изволили пообедать.

— Это всё неинтересно, — она отмахивается. — Меня ты интересуешь. Первое — твоё здоровье. Второе — карьера. Третье — личная жизнь.

— Так бы и сказала сразу. По здоровью всё равно. Немного паники лишней. Никто из участников программы не беременел, но показатели в норме. Если и просели, то незначительно. На несколько месяцев очередной курс лечения можно будет отложить, — уже несколько лет раз в полгода я ложусь в клинику и провожу там три недели. Для большинства знакомых это мой отпуск безлюдный. Агентство запускает инфу, мол, я в обожаемой мною Кении. Кормлю собой аборигенов. — Нужно выносить до семи месяцев. А там уже по состоянию. Так, что там дальше по списку… Работа. В следующем месяце истекает мой контракт и я не знаю, продлевать его или нет. Я бы предпочла отдохнуть.

— Давят? — уточняет.

Пожимаю плечами.

— Ты же в курсе, да? Я сорвала им великую сделку.

Ухмылка трогает её губы.

— Майкл тобой загорелся. Он мне звонил. Просил, чтобы я на тебя повлияла. Вот, влияю. Поужинай с ним, раз уж решила бросить отца своего ребенка.

Прикрываю глаза. Медленный вдох не помогает. Не получается заблокировать воспоминания. Самым настоящим образом я ощущаю прикосновения его сильных рук к своему телу.

— Сарин, ты специально? — открывать глаза не спешу. Слезы уже на подходе.

— Я хочу понять, почему ты не даешь себе шанса? — её голос звучит на удивление мягко.

Влажные дорожки мои щеки расчерчивают. Чего уж терять? Раскрываю глаза и смотрю на неё.

— Если бы мой папа тебе изменил, ты бы простила?

Сафия

Я вижу, что Сарин не спешит отвечать. Прекрасно её понимаю. Впустить кого-то в свои мысли, рассказать об одолевающих чувствах, значит, сделать себя слабым и беззащитным.

Проходит минута, прежде чем она отвечает.

— Знаешь, малышка, меня больше волнует, простил ли он меня за то, что я сделала. И дня с нашего с ним расставания не было, чтобы я не пожалела о своем выборе. Мне бесконечно жаль. Я сделала ему больно.

Мы смотрим друг другу в глаза, и она слабо мне улыбается одними губами, в глазах море печали.

Киваю, прекрасно понимая, о чем она говорит.

Каждый день я ложусь спать, сожалея, что Сереже не рассказала. А утром просыпаюсь с мыслью — нужно дать ему шанс жить спокойно. Дело не в моей обиде. Я просто не могу справиться с бурей эмоций из меня вырывающихся.

Я его не виню, отношения на расстоянии — то ещё удовольствие… Как минимум физиологические потребности дают о себе знать, но в тот момент, когда я к нему приехала рассказать о беременности… Скорее всего, он был самым важным в моей жизни. Самым волнительным. Всё было бы иначе, если бы мы смогли побыть вдвоем.

— Я не хочу делать больно Сереже, — непроизвольно свою мысль озвучиваю.

— Но сделаешь, — Сарин накрывает мою ладонь своею. — Ты ведь понимаешь, в любом случае будет больно. Долго скрывать от него беременность ты не сможешь. Фил уже планирует продажу эксклюзивных обложек. Хотя какой это эксклюзив, если он тебя протащит по всему мировому глянцу?!

С ужасом представляю, как должно быть неприятно узнать из газет и журналов, что твоя бывшая беременна. Возможно, от тебя.

— Я недавно осознала, как сильно люблю свою жизнь, — признаюсь. — Сидела, размышляла, готова ли я всё бросить и уехать куда-нибудь, где не смогу продолжить карьеру. И, знаешь, так тоскливо на душе стало. Живя много лет в бешеном ритме, мне казалось — это только работа. А теперь, когда я могу всего лишиться, мне становится до жути печально.

Нервно сглатываю. Учащенно моргаю.

Моя жизнь самая лучшая. Миллионы девочек о такой только мечтают. Недавно нас пригласили в жури конкурса красоты, и я в шоке была. Сотни тысяч заявок от девушек со всей страны. Любая из них готова душу продать, чтобы оказаться на моем месте. Все ведь знают, успеха из них добьется даже не каждая сотая.

Как бы я ни любила Сережу, признания мне тоже хочется. Можно сколько угодно обманывать окружающих, но пустым придатком другого человека мне быть недостаточно.

Поэтому я и не бросила всё, как мы только с ним начали встречаться. Не было уверенности в том, что у нас всё серьезно. Горя друг другом, мы оба понимали — за пределами номера у нас другая, не менее важная жизнь. Я видела, с каким восторгом он о каждой новой встрече с сыном рассказывал, как мечтал получить должность в следственном комитете. Как можно было отобрать у него все мечты?! Никак. Как и свои потерять не хотелось.

Если бы не моя работа, я и сотой доли мира не увидела, а сейчас нужно постараться найти страну, которую я ни посетила. Не увидела бы бескрайние красоты самых отдаленных уголков нашей планеты. Не увидела бы восторг в глазах стольких людей, когда они на меня смотрят. Это бесценно. Я привыкла тянуться за новыми порциями эмоций.