...В девятом часу утра Дженнаро Музелла, строительный подрядчик из города Реджо-ди-Калабрия, открыл дверь своего «мерседеса», помахал рукой жене, выглядывавшей из окна, и уселся за руль. Мимо по тротуару пробежали ребятишки, опаздывавшие на занятия. Музелла, не торопясь, включил мотор, вырулил на середину фешенебельной улицы Аполло, проехал метров двадцать. Вдруг мощный грохот разорвал утреннюю тишину. Взрыв высоко подбросил автомобиль, затем машина рухнула наземь и разлетелась на части. В радиусе двухсот метров в окнах вылетели стекла. Ранены четверо прохожих. Полтора десятка припаркованных поблизости машин покорежены. «Мерседес» и его владелец разорваны на мелкие куски. У следствия нет сомнений: «Дело рук мафии».
Чем же провинился Дженнаро Музелла? Не был достаточно послушен? Не согласился участвовать в очередной строительной спекуляции? Урвал слишком большой куш? Проболтался? Установить не удалось.
Эта история показательна во многих отношениях. Она прежде всего свидетельствует о той реальной силе, которой обладает в Медзоджорно мафия.
Строго говоря, слово «мафия» применительно только к Сицилии. В Калабрии огранизованная преступность носит название «ндрангета», в Неаполе — «каморра». Но от смены названий суть не меняется. Банды мафиози в значительной степени захватили в этих областях бразды реальной власти, проникли во все поры общественной жизни. Грабежи, налеты или кражи — подобные криминальные деяния для мелких рыбешек. Мафия проворачивает более крупные операции — прежде всего занимается перевозкой наркотиков и контрабандой. Палермо, областной центр Сицилии, и Неаполь стали едва ли не крупнейшими перевалочными пунктами на пути наркотиков из Азии в Западную Европу и США.
Но и наркотиками не ограничивается сфера деятельности мафии. Кланы преступников прибрали к рукам значительную часть местной экономики, установили связи с отдельными политиками из буржуазных партий, которые прикрывают темные аферы современных «джентльменов удачи». Одна из главных статей дохода мафии — вымогательство, рэкет. Все — от мелких торговцев до владельцев заводов — должны платить бандитам определенную дань. В обмен преступники обещают покровительство — иными словами, обязуются не трогать исправных плательщиков. Откажешься платить — имущество сожгут, поломают или поступят как с Дженнаро Музеллой. Известно, что рэкетиры требуют в качестве «налога» до 10 процентов прибыли. Предприниматели идут на это: ведь хотя одной рукой мафия загребает деньги из кассы, но зато другой рукой помогает держать в узде рабочих, батраков, расправляется с вожаками трудящихся, с профсоюзными активистами. Вот и получается, что местные бизнесмены, финансовые тузы и помещики разного калибра сами оказываются главарями мафии, принимают активнейшее участие в ее преступлениях.
Раньше основными центрами организованного бандитизма в Италии были Сицилия и Калабрия, но в последние годы пальму первенства захватывает Неаполь. Для характеристики сегодняшней обстановки в Неаполе журналисты приводят слова Боккаччо, сказанные в XIV веке: «Не такой город Неаполь, чтобы ходить по нему ночью».
Да, в Неаполе не до шуток. В городе и его окрестностях свирепствует беспощадная «каморра». Она прибрала к рукам вербовку сезонных рабочих и строительные подряды , не говоря о контрабанде и наркотиках.
И вот что самое бесчеловечное в нынешнем наступлении «каморры»: мафия стремится прикарманить те государственные субсидии, которые выделяются на восстановление Кампании после землетрясения. Таким образом, само возрождение области обеспечивает рост силы «каморры». Как писали газеты, преступникам удалось заполучить многие подряды, подчинить своей власти разорившихся мелких и средних промышленников.
Отсталость Медзоджорно — вот та питательная среда, которая создала и сохраняет могущество мафии. Неграмотные крестьяне, сотни тысяч безработных, в первую очередь молодых, запуганное население, обилие деклассированных элементов создают благоприятные условия для мафии и максимально затрудняют борьбу с ней.
«В такой обстановке многие молодые люди могут сделать выбор в пользу насилия»,— писал недавно член руководства ИКП Пио Ла Торре, возглавлявший партийную организацию Сицилии. В конце апреля он сам пал, сраженный убийцами-мафиози, которые расправились с ним за его активную борьбу против засилья мафии.
Демократические силы Южной Италии не сдают позиций, не позволяют себя запугать. Они развернули мощную кампанию по мобилизации населения против мафии.
— Люди должны поверить, что «каморра» не всесильна, не всемогуща, что она не может сладить с объединившимися трудящимися,— говорил мне профсоюзный деятель Пьетро Кардуччи, с которым я познакомился на одной из пресс-конференций.— Кампания противостояния мафии получила в последнее время особый размах, слившись с нарастающим антивоенным движением, охватившим страну. Как известно, на Сицилии, близ местечка Комизо, на месте военного аэродрома времен фашизма, планируется размещение 112 американских ядерных крылатых ракет. Четкое осознание того, что планы военщины превращают остров в ядерный бастион Пентагона, что жертвами ядерного безумия американских генералов станут в первую очередь жители Сицилии, повлекло за собой невиданную мобилизацию общественности. Сборы подписей под петициями протеста, массовые митинги, манифестации, марши мира прокатились по острову. Это встревожило не только правящие круги Италии, руководителей НАТО и США, но и мафию. Ведь залог ее могущества — разобщенность людей. Тем более, как намекали некоторые газеты, определенные работы в Комизо достались подрядчикам, связаным с мафией...
Порочный круг
Сложный город Неаполь, много у него проблем, и все-таки надо быть к нему справедливым. Неаполь — родина многого из того, без чего немыслима Италия. Например, спагетти. Кто не слышал этого слова? Каждая итальянская область, а то и город, может похвастаться своим особенным рецептом приготовления макарон, с которых начинает обед любая семья. Так вот спагетти—тонкие и длинные макароны — впервые появились в Неаполе, а уж оттуда направились на завоевание всей итальянской кухни. По единодушному мнению и римлян, и флорентийцев, и миланцев, наиболее вкусная «паста» (это название объединяет и спагетти, и все прочие виды макарон) делается именно в Неаполе — точнее в неаполитанском пригороде Торре-Аннунциата. Все дело, утверждают специалисты, в воде. Химический состав местной воды — в частности, содержание солей кальция и магния, придающих жесткость,— идеален, для нужд макаронной кулинарии.
Или взять знаменитую «комедию дель арте» — комедию масок, этот осколок античного мира, сохранившийся в тысячелетиях. Несколько основных масок — венецианец Панталоне, Арлекин и Бригелла из Бергамо, неаполитанец Пульчинелла и некоторые другие— создали неповторимый лик национального театра, ту почву, на которой выросли Гольдони, Гоцци, Альфиери. В периоды разрухи, опустошения, жестокой церковной цензуры театр масок объединял Италию, сплачивал разобщенное население полуострова.
Традиционная комедия дель арте жива по сей день. Бродячие театры марионеток — с куклами-масками, известными всем итальянцам,— представляют свои нехитрые сценки в парках и садиках по всей стране. Правда, в наше время чахнет древнее народное искусство. Как ни жаль, его вытесняют из ребячьего мира сказок бессмысленные импортные мультфильмы о галактических войнах и гигантских боевых роботах. Бессмысленные, но сделанные по всем правилам безжалостной коммерции.
Неаполь дал комедии масок несколько ключевых персонажей. Это хитрец Пульчинелла — носатый горбун в неизменном низко подпоясанном белом балахоне, Тарталья — простак и заика, Ковьелло — долговязый бродяга, весельчак и скрипач, Скарамучча — вояка-авантюрист, драчун и интриган.
Наиболее почтенный возраст у Пульчинеллы. Историки отмечают, что под именем Маккуса он участвовал в языческих представлениях времен Древней Греции и Рима, и уже в ту пору сложился его канонический внешний облик: в частности, горб и непременная черная носатая маска. В чем секрет нынешней популярности Пульчинеллы? Наверно, в его естественной связи с характером неаполитанцев. Беззаботный и не утомляющий себя работой нищий, но жаждущий быстро обогатиться, жуликоватый, но верный в дружбе, разоренный непосильными поборами, но никогда не унывающий — таков типичный образ «наполетано», прошедший через века. Недаром именно в Неаполе родилась азартная игра «лоттерйя» — лотерея, в которой бедняки просаживают последние гроши в погоне за призрачным выигрышем.
Конечно, беспечность нынешних неаполитанских пульчинелл — это скорее туристский взгляд на вещи, ибо ни один неаполитанец из гордости не станет выкладывать перед чужаком свои проблемы. Но за внешней легкомысленностью скрывается трагическая озабоченность сегодняшним и завтрашним днем, скрывается горькая бедность — удел большинства жителей Неаполя.
