всеми знакомиться.
Если Булгаковых встречала целая толпа, то вот Милу в коридоре ждала только Яна. Разговаривали они шепотом, стоя почти вплотную друг к другу.
— Подержи пакет, это подарок, — Мила пихнула в руки Яне довольно увесистый сверток. — И пока я снимаю с себя все, можешь мне шепнуть: так вы со Степном все же встречаетесь? О чем это вы так мило разговаривали у порога?
Яна возмущенно приоткрыла рот:
— Ты что, подсматривала?
— Что? Я? Нет, ты что! Я просто шла, вижу вы вроде как целуетесь, не захотела портить момент и спряталась за воротами. Но так как я была легко одета, а на улице настоящая зима, то хотелось бы знать: я не зря мерзла?
Яна, так же тихо, чтобы в шумном зале их не смогли расслышать, засмеялась:
— Нет, не зря. И что это ты такое тяжелое принесла?
— Извращенный шоколад из Японии, — увидев ошарашенный вид Яны, Мила поспешно пояснила: — Извращенный — в смысле со странными вкусами, а не в виде гениталий. Там с васаби, с каперсами, со вкусом суши. Впервые мой гастрономический шопоголизм мне пригодился. Купила этим летом, когда там отдыхала.
Яна, приоткрыв пакет, и правда увидела много ярких коробок с надписями на японском:
— Ты была в Японии?
— Конечно. Я фанат этой страны. Даже японский немного знаю… хотя японцы, кажется, не считают, что я знаю японский. Я хорошо выгляжу? Где у вас зеркало?
И Мила начала озираться по сторонам, пытаясь отыскать вожделенный объект. Яна приоткрыла ей дверцу шкафа — мама когда-то посчитала, что зеркало лучше спрятать. Выглядела Мила, впрочем, хорошо. По совету Яны не стала надевать свои любимые платья, но бархатные брюки цвета марсала и облегающая темно-серая водолазка смотрелись крайне эффектно, несмотря на простоту. И аксессуары в тон. И даже свои шикарные волосы до попы заплела в какую-то хитрую косичку. В общем, у Яны в очередной раз создалось впечатление, что пока она повторяет образы со страниц модных журналов, Милу могли бы снимать для колонки StreetStyle.
— О чем вы тут, девочки, секретничаете? — вернулась к ним бабуля.
Мила тут же улыбнулась еще шире и доброжелательнее, легко закрыла дверцу шкафа и изящно шагнула к Анне Янушовне, попутно вырвав из рук Яны пакет с шоколадом.
Через пять минут, садясь на диван рядом со Степаном, Яна с восторгом наблюдала, как ее подруга умудрилась околдовать как минимум бабулю и ее подруг. Подошедшая к самому ужину Ангелина явно меркла на фоне разговорчивой и улыбчивой Милы.
***
Когда Степан с родителями выезжал на “день бухгалтера”, он представлял что-то менее масштабное. На деле же в доме Манцевичей собралось человек тридцать. Тридцать очень разговорчивых и жизнерадостных людей. Степан даже немного растерялся от всеобщего энтузиазма.
Понимая, что сложно такую толпу в небольшом доме комфортно разместить, организовали что-то вроде шведского стола, а подносы с бутербродами вообще расставили на все горизонтальные поверхности. И часть кресел принесли, кажется, из других комнат. Яна вообще стащила Степана на пол сидеть на подушках. Рядом с ними устроилась, как оказалось, подруга Яны, которую он и не знал до этого дня. Эффектная брюнетка травила байки чуть ли не охотнее Степана, но периодически интересовалась у Яны, в каких блюдах нет мяса.
Так уж сложилось, что все относительно молодые (самая старшая — Юля, которая, как помнил Степан, на пару лет его старше) собрались в одной части зала и общались больше между собой. Тут был и Януш со своей молчаливой девушкой, и младшая кузина Яны, и ее же троюродный брат Сергей со своей девушкой Светой. Юля, заметив что Мила избегает определенных продуктов, с долей иронии в голосе заметила:
— Ты тоже вегетарианка? Можете с Ангелиной основать свой клуб.
Отношении Юли к тем, кто не ест мясо, проступало даже сквозь доброжелательный тон, что заставило многих улыбнуться, а Яну, сидящую совсем рядом со Степаном, напротив, напрячься.
— Я не считаю себя вегетарианкой, — совершенно спокойно ответила Мила. — Я не ем мясо — животных и птиц, но иногда ем рыбу. От молочки и яиц я и подавно не отказывалась.
Впервые за весь вечер Степан заметил проблеск хоть каких-то эмоций на лице девушки Яна. Она была красива — Ангелина. Не так, как Яна или Мила, с несовершенствами, но с вагоном обаяния и цепляющей мимикой. Нет, Ангелине явно повезло с генами, и ее внешность казалась почти идеальной. Светлая кожа, большие серо-голубые глаза, пухлые губы — словно сошедшая с обложки модного журнала, она была так же скучна, как и красива. Не улыбалась. За все время здесь сказала едва ли пару фраз. Почти не ела, несмотря на огромное количество самых разных закусок, в том числе и вегетарианских. Ангелина просто сидела рядом с Янушом и равнодушно молчала. С таким же успехом Януш мог посадить рядом с собой куклу. Степан понял, почему Яна называет девушку брата “рыбкой”.
— Тогда почему не ешь мясо? — удивилась Юля.
Мила повела плечами, словно не хотела об этом говорить, но все же ответила:
— Глупо, наверное… но мне нравится думать, что я делаю хоть что-то для экологии и справедливости. Мясо есть перестала еще лет в тринадцать — прочитала статью про то, как обращаются там с животными. Просто потом не смогла. Я смотрела на этот стейк и прям видела, как страшно мычащую корову гонят на убой… Простите, кто ест. Вот и все. Не ем, потому что не могу.
— То есть рыб тебе не жалко? — тихо, но с явным осуждением в голосе спросила Ангелина.
Мила хмыкнула:
— А у рыб не развита нервная система. И слабо развит мозг в тех случаях, когда он вообще есть. Меня успокаивает, что если мне захотелось поесть рыбки, то мой обед хотя бы умер не в мучениях… Хотя я все равно редко ее ем. Возможно, это вообще мой организм временами заявляет что-то вроде: я устал получать белок из твоих порошковых протеинов, можно мне по-старинке кусок мяса, пожалуйста?
Последнюю фразу она произнесла немного изменив голос, так что в их кругу многие не удержались и расхохотались. Ангелина вроде открыла рот что-то возразить, но не успела, Анна Янушовна уже вскочила на ноги и радостно заявила:
— Яночка, тебе не кажется, что пора приступить к главной части вечера?
Яночка, прежде мирно сидящая на пухлой диванной подушке, кивнула и вскочила на ноги. Януш с Сергеем немного расчистили место — подвинули два столика, на которых стояли некоторые фуршетные закуски, гости, особенно “старожилы” праздника, заметно оживились. Степану же оставалось лишь с
