заставляя сосредоточиться на реальности, а особенно на огромном лохматом псе, сейчас яростно атакующего моё лицо языком.
-Фу, Ал, прекрати, глупый пёс, — через силу отталкивая до безумия счастливую собаку, я параллельно чесал его за ушами, вызывая громогласный лай, полный счастья, — ты слишком игривый для защитника. Нельзя просто так ластиться к незнакомцам.
-Ал хороший, как и ты. Почему ему нельзя с тобой играть?
Я не знал, что на это ответить. Не спорить же с непосредственностью ребёнка, доказывая ему, что мир полон ублюдков и дерьма, что постоянно прячут лица под масками доброжелательности.
-Ну, он должен играть с тобой, а других отгонять, — пощекотав девочке бок, вызвав радостный, как перезвон колокольчиков, смех, я откинулся на спину, почти полностью развалившись на ящике, — да и вообще, откуда ты знаешь, что я хороший? Может я хочу тебя украсть?
-А?!
Испуганно округлив глаза, Нина наигранно шарахнулась в сторону, приложив ладошки к личику.
-Папа говорил мне об этом. Что ты слишком подозрительный дядька, Тев!
Тыкнув в меня маленьким пальчиком, она важно покивала головой, словно раскрыла преступление.
-Поэтому ты будешь наказан самым злобным способом. Давай, Ал, атакуй его!
-Э! Чего?
Прервав зарождающийся смех, я судорожно начал «отбиваться» от огромного мохнатого пса, наседающего на меня сверху и обслюнявливающего меня с головы до ног.
Мало того, Ал собирал своей густой шерстью огромное количество грязи и сейчас большая её часть оседала на мне, смешиваясь со слюнями собаки.
-А-а-а, хватит, я сдаюсь, сдаюсь!
Когда пёс прорвался сквозь мои скрещенные руки, оставалось только признать поражение, пока заливающаяся смехом Нина не отволокла довольного собою пса назад.
-Это было подло, бесчестно и жестоко, — смахнув смачный слой слюней на землю, я всё равно не смог удержать улыбки, — одобряю.
-Ха-ха, дядь Тев, у тебя причёска как у этих снобов из Внешнего города!
-Верхнего, — автоматически поправив, пока отряхивал одежду от шерсти и грязи, я и сам того не заметил, как к нам присоединилась новая фигура, — во Внешнем городе дай боже умываются, а уж о причёсках и говорить не стоит.
-Солидарен с вами более чем полностью, юноша.
Хриплый отеческий голос пожилого мужчины не стал для меня неожиданностью. Поправив на лице очки, этот человек аккуратно прижал дочку к себе, положив руки ей на плечи.
Его усталое, изможденное лицо выражало печаль и тоску, но стоило мужчине лишь бросить взгляд на дочь, как он сразу же менялся на глазах. Его глаза оживали, а морщинки в уголках губ разглаживались, показывая, как нечасто он улыбается на самом деле.
Я легко признал родственника девочки, особенно после всех её просьб познакомиться с отцом и переданные через Нину предложения о встрече. К тому же они были крайне похожи и только возраст и возложенные на мужчину обязанности, оставившие свой отпечаток, разнили их.
Светлые волосы, мягкий округлый подбородок, голубые глаза. Как две капли воды, на миг мне даже стало интересно, как выглядела его жена.
-Рад познакомиться с вами, Тевиер. Моя дочь много рассказывала мне о вас, — протянув мне руку, мужчина растянул губы в приветливой улыбке, но что-то мне в нём не нравилось, даже несмотря на позитивное впечатление от дочери, — ох, простите старику его грубость, меня зовут Шун.
-Да, я тоже рад...
-Тевиер, что же мы стоим здесь, посреди дороги? Не хотите заглянуть к нам? Прошу пойдёмте, я угощу вас элем по домашнему рецепту.
В который раз пройдясь по фигуре мужчины, я решил согласиться на это спонтанное и непонятное приглашение, решив узнать его получше.
Огненные Кулаки считаются самой большой гильдией наёмников во всём Фаэруне.
Их штаб находится во Вратах Балдура,
Где у гильдии с городом заключён чуть ли не пожизненный контракт.
Они движимы как золотом, так и славой,
Но лидеры гильдии предпочитают сдерживать хаос, нежели сеять его.
Кулак мудро составляет контракты и строго их придерживается.
Горе нанимателю, попытавшемуся надуть эту гильдию.
-Благодарю, Шун, надеюсь это наша не последняя встреча.
Общение с отцом позитивной и общительной крохи, а также хозяином белого пса оказалось на диво непродуктивным. Пустые разговоры ни о чём, больше похожие на встречу парочки дальних родственников, когда вроде вас что-то и объединяет, но на деле вы абсолютны чужды и не интересны друг другу.
Махнув рукой на прощание, я быстро скрыл голову под капюшоном, удаляясь как можно дальше от дома Нины. Не хватало ещё, чтобы кто-то смог опознать меня в лицо, хотя шансы на это были крайне малы.
Как и Йорг, я предпочитал отправляться на войну с бандитами, сектантами и прочими ублюдками полностью прикрывая своё лицо, чтобы избежать подобных ситуаций. У меня слишком много дорогих людей, жизни которых сразу же окажутся в опасности, стоит хоть кому-то выследить место моего жительства.
Уверен, Синдикат и другие психи многое отдадут за то, чтобы выследить и перебить оставшихся в городе арфистов.
«Поскорее бы наставница и Минск вернулись, без них проблемы скапливаются, как дерьмо в переулке Внешнего города».
А ведь это было только началом. Вступив на полноправной основе в арфисты, я сразу же окунулся в ту бурю новостей, что гуляли по городу и чем больше вчитывался в донесения информаторов, тем сильнее сжимались зубы, а внутренние мольбы о возвращении Джахейры и большей части наших усиливались.
Город утопал в смертях и гнили, привезённой со всего света. Мало нам было постоянных убийств, превращающих дома в филиалы скотобойни, где безумцы создавали из тел своих жертв «произведения искусства», так помимо этого хватало маньяков и алчущих пустить кровь ближнему своему.
Начали пропадать видные люди, торговцы средней руки, мастеровые, дорогие куртизанки и многие другие. Всех их объединял лишь один-единственный факт
