что именно этим ножом и мечом добыты кости – полностью подтвердилась. А ещё мою душу стала грызть обида вселенского масштаба.
Туша медведя обглодана полностью, притом костей задних ног не было. Редкие куски оставшегося мяса покрылись противной зелёной плёнкой. Мясо с лёгким душком дракону не повредит – но вот откровенную гниль в пасть брать не стоит.
Размышления о своей несчастной судьбе прервала резь в животе. Пока что слабая, но ещё один месяц голодухи мне не выдержать. С убитого медведя мяса уже не получить, а тел медвежат нигде нет. Засада, одним словом. Придётся идти на охоту и надеяться, что встречу кого-нибудь вкусненького.
Сестра всё ещё стояла недалеко и едва заметно переминала передними лапами.
– Калиса, я так понял – ты уже ела. Да?
– Да. Когда мама пришла, она разрешила мне покушать. Прости, я всё скушала, – сестра жалобно посмотрела на меня.
– Ну и хорошо, что съела, а то бы всё пропало. Мама ничего не говорила про это место. Его охранять не надо?
– Нет, братик, ты что? Мама же сказала заняться охотой. Тут ничего нет.
– Ну, значит займёмся охотой.
Я размял затёкшие лапы, проверил хвост с крыльями и направился к центру леса. Отойдя от лагеря на десять шагов, оглянулся – сестра стояла на месте. Лишь лапками сильней перебирала.
– Ты идёшь?
Именно этого приглашения она и ждала. Ответив радостным возгласом, Калиса в три задорных прыжка оказалась рядом.
Было решено отправится в южную часть леса, а то здесь, в северно-западной части, вся хоть немного адекватная живность разбежалась во время нашего с медведем забега.
Пока шли, я спрашивал сестру о произошедших событиях, пока моё сознание находилось где-то далеко. Калиса с радостью отвечала на вопросы. Кажется, ей доставляло удовольствие просто говорить со мной, чем делиться информацией.
Постепенно, вычленяя фрагменты из сумбурных и бессвязных рассказов, общая картина медленно вырисовывалась.
Пока я пытался оседлать медведя, он сопротивлялся и не желал становиться лошадкой, а сестра бежала рядом и не знала, что делать – мама занималась добычей кристаллов. Она по привычке окружила себя барьером и ничего не слышала.
Сестра смогла связаться с мамой уже после того, как я отключился. Ликура пришла через два дня, долечила меня магией и обустроила временный лагерь. И поработала с тушкой медведя. Она сразу попросила Калису не трогать тушу, чтобы кости из ног вытащить и срезать шкуру со спины.
Вот как раз этой шкурой и был покрыт шалаш. В качестве подстилки её лучше не использовать: вдруг там блохи или что повеселей. Сам же шалаш был большим не просто так. Когда наступала ночь, Калиса подходила к нему задом, всовывала внутрь хвост и сворачивала его в бублик. Внутрь этого бублика залезала мама и, если верить сестре, высыпалась и даже не мёрзла. Но вот только мама не объяснила, зачем ей эти треклятые кости. Да и не понятно, почему система не оповестила маму о том, что мы в опасности.
– Может, мама будет их есть? – спросила сестра, когда я поделился своими мыслями о костях.
– Как ты себе это представляешь? Она же в облике ящеролюдки.
– Может, она станет обратно драконом и скушает их.
– А чего она тогда не стала драконом там, рядом с медведем?
– Я не знаю.
– И я не знаю. А что мама ела, пока жила в лагере?
– Ой, она много чего кушала. И даже на огне всё жарила. Даже дала попробовать. Так вкусно было, – сестра облизнулась.
Я едва не заорал от обиды. Значит, пока я гордо воевал с медведем, а потом с не меньшей гордостью принимал побои и откисал в прострации – Калиса лопала жареное мясо? Если это нельзя назвать несправедливостью, то тогда этим словном вообще ничего называть нельзя.
Из дальнейшего рассказа сестры выяснилось, что мама даже в облике ящеролюдки способна на многое. Одна только история про охоту обескураживает: она произнесла непонятный набор слов и выпустила из пальца молнию куда-то вдаль, потом ушла в ту сторону и вскоре вернуться с тушкой маленького кабанчика. Вот как раз жареным кусочком той дикой свинины мама и угостила Калису. Но вопрос всё ещё открыт: чем мама питается в форме ящеролюдки?
– Сиал, замри, – скомандовала сестра. Я послушно остановился.
Мы уже второй день бродили по южной части леса и своим видом пугали живность: птицы прекращали чирикать, едва заметив нас, а что-то крупное и вкусное так и вовсе не встречалось. Я уже был согласен на кролика, даже на мышку-полёвку, лишь бы притупить чувство голода.
– Что такое?
– Там, вдалеке. Стая волков.
Странная группа: маленькая, в девять голов и все старые, худые. Волки шли медленно, с опущенными головами и поджатыми хвостами. И нас не замечали. Такое ощущение, будто молодняк выгнал из стаи больных стариков.
– Что будем делать? – спросила сестра, глядя на меня самыми честными глазами.
– Ловить и…, – я осёкся. Калиса ведь неспроста смотрела подобным взглядом. – Ты хочешь что-то предложить?
– Нам нужно поймать их всех! – чуть ли не в приказном порядке протараторила она. – Ты ведь не кушал!
Интересно, эта её забота от желания помочь маленькому братику, или от охотничьего азарта? Лог.
Мана: 1230/1230
Магическая стрела потребляет семьдесят маны. Этого хватит на семнадцать зарядов. Ещё бы знать, сколько она урона наносит на четвёртом уровне.
Быстро сообщив Калисе план – я приготовился к забегу. Проблем возникнуть не должно: маны у сестры как у меня и мы их всех расстреляем издалека. Но проблема по итогу возникла, ибо один из волков оказался куда шустрее остальных.
Вначале всё шло гладко. Когда два трёхметровых дракона понеслись на волков, те вообще замерли, не понимая происходящего.
Но только первые магические стрелы попали в двух из них, как вся стая тут же бросилась наутёк. Мы последовали за ними и уж было подумали, что убегут – но, из-за их возраста и слабости, получилась вальяжная пробежка за стайкой ополоумевших от страха старичков. Совмещённая с грустным тиром. Волки падали замертво вовсе не от первой и второй стрелы, а от третьей и четвёртой.
Постепенно гонясь за стаей и запуская стрелу за стрелой, мы убили всех, кроме одного. Сил в нём оказалось куда больше, чем у остальных и он ускорился, постоянно виляя
