предпочитает что-нибудь послаще, — даже не взглянув на официантку, проговорил Степан.
Яна снова зарделась. Ну да, на него пялятся девушки. Но ведь главное, чтобы он смотрел только на нее, не так ли?
— Хочу эти, — она ткнула пальчиком в точную копию вафель с витрины, — и капучино.
Тут у Степана пиликнул мобильник, он буркнул официантке:
— Мне то же самое, — и уткнулся в телефон, а потом и застрочил что-то, отвечая неведомому собеседнику.
— Конечно, как пожелаете, — прощебетала официантка, еще раз стрельнула глазками в сторон Степана и отошла.
Степа быстро набирал сообщения, временами хмурился и снова печатал.
Яна вздохнула и рассеянно огляделась. Вечер, большой торгово-развлекательный корпус, вокруг полно людей. Они сели почти у самого заборчика — только здесь были не жесткие стулья в стиле французского бистро, а уютные кресла с подушками. Сейчас Яна жалела об этом. Многие проходящие мимо девушки восхищенно пялились на Степана. Вернувшаяся официантка так старательно выкладывала приборы перед ними, что Булгаков наверняка мог бы рассмотреть все, что не скрывает вырез ее фривольной формы. Правда, его больше беспокоила переписка, он лишь недовольно буркнул девушке “Осторожней, пожалуйста”, а всех ее ужимок даже не заметил. Яну бы это рассмешило… но на нее-то он тоже не смотрел.
Раздраженно фыркнув, она сложила руки на груди и в упор уставилась на него.
— Что? — недоуменно вскинул брови Степан. — Подожди, Ян, я сейчас дам последние указания и весь твой.
— С кем ты переписываешься? — прищурилась Яна, даже и не думая отводить взгляд. В конце концов, у них свидание, а он…
— С Диной, — не задумываясь ответил тот и снова уткнулся в экран — наверное, пришло очередное сообщение. — Там накладка. Клиенты в последний момент передумали насчет некоторых организационных моментов, и теперь мы пытаемся согласовать правки.
— М-м-м… — протянула Яна и опустила глаза.
Дина еще эта, а ведь она Степана гораздо чаще видит, в отличие от нее, Яны…
Как-то вдруг все перестало радовать: и сам Степан, и новое платье, и сапоги, в которых Яна сама себе очень нравилась, и прическа, на которую она убила сорок минут, если не больше, и киносеанс, когда парень держал ее за руку, не отпуская, и знай себе поглаживал выступающую косточку на запястье и ладонь; и даже только что принесенные вафли, больше напоминающее произведение кондитерского искусства…
— Ян, ну ты чего? — Степан отложил телефон экраном вниз и потянулся взять ее за руку, но Яна, не успев подумать, инстинктивно отклонилась, откинувшись на спинку кресла. — Ну не злись, малышка. Я уже закончил. Ну, что не так?
— На тебя люди смотрят! — не выдержала она и подалась вперед, зашептав: — Ты правда, что ли, не замечаешь, как на тебя всякие девушки пялятся?
И тут же устыдилась того, что сказала.
— Ну и что? — Степан хладнокровно пожал плечами и ловко сцапал ее ладонь. — Встречаюсь-то я с тобой. Меня другие не интересуют. А смотреть я им, увы, не могу запретить. На тебя вот тоже смотрят, кстати. И у меня тоже есть небольшое желание подарить тебе паранжу, но я терплю. Не злись, попугайчик мой.
Яна вспыхнула. Прозвище ее и злило, и смешило, и раздражало. Он начал так ее называть из-за цветных прядок. Дескать, яркие, как перышки тропических птичек. Так Яна стала попугайчиком. Сейчас же она надулась, но и сдаваться просто так не хотела:
— А эта твоя Дина?
Степан тяжело вздохнул, потом помолчал, хотел было что-то сказать, но в итоге выдал только:
— Насчет Дины можешь не волноваться. Я много раз говорил, что она мой друг. Очень хороший старинный друг. Я уверяю, тебе не стоит волноваться.
Степан чуть потянул ее ладонь к себе и поцеловал пальцы, заставив Яну смутиться.
— Ну ладно, — она неловко улыбнулась, осторожно высвободила пальцы и с аппетитом набросилась на еще теплые вафли, а Степан рассеянно посмотрел на свои:
— Блин, и что я заказал?
— То же, что и я. Кошмар диабетика, — весело ответила Яна.
Степан тоже засмеялся и позвал официанта — в этот раз к ним ближе был парень, что ее порадовало.
— А у вас есть что-нибудь… несладкое? Пикантные с беконом? Это вкусно? Давайте их.
Яна же просто ела и улыбалась. В голове все еще носилось напоминание Степана: “встречаюсь-то я с тобой”. Как-то после их последней встречи в Кедрово этот факт смазался из-за множества других ярких впечатлений. Но они же встречаются! Это не может не радовать.
За соседний столик села просто одетая бабушка с внучкой. До слуха Яны долетел тихий голосок той бабули:
— Только, Яночка, выбирай не очень дорогие, у бабушки мало денег осталось.
Степан, тоже услышав это, весело подмигнул Яне:
— Что, порадуем твою мелкую тезку?
И, не дожидаясь ответа, встал со своего места с чашкой с вафлями:
— Это Яночке от Яны, — сказал он им, а когда бабушка с сомнением уставилась на Степана, спокойно объяснил: — Я не то заказал, деньги все равно не вернуть, только выкинуть. Так что пусть Яночка доест. У них любовь к сладкому, кажется, в имени записана.
***
Вадим в этот раз поймал ее на большой перемене. Яна скучала, сидя на широком подоконнике: девчонок отпустили пораньше, и они ушли в биокорпус есть манты, а Яна понимала, что уже не успевает. Да и есть не хотелось — как-то привыкла уже перебиваться в обед чаем с булкой, отъедаясь за ужином.
— Что грустишь? — Вадим сел рядом, примостив на колени сумку с ноутбуком.
Иногда Яне казалось, что этот черный кожаный портфель — не просто сумка. Она вообще с трудом вспоминала те случаи, когда видела Вадима отдельно от его ноутбука. Даже когда они ходили в театр, он прикрывал его какими-то подушками на заднем сиденье автомобиля.
— Я не грущу, я жду, когда начнется пара, потом — когда она поскорее закончится и я смогу пойти домой.
— Похвальное желание, — вздохнул Вадим. — А я только иду на первую. Чертова вторая смена!
— Зато выспался, — предположила Яна.
Вадим виновато улыбнулся, всем своим видом показывая: какое выспался? что такое спать? Они оба засмеялись, найдя ситуацию крайне забавной.
— Я вообще что здесь делаю-то, хотел пригласить тебя поужинать на выходных. В прошлый раз все как-то скомкано вышло, да и кафешка там не очень. Отвезу тебя поесть что-нибудь вкусненького…
Яна мигом растеряла всю веселость. Под ложечкой противно засосало, а чувство вины и страх практически затопили ее. И что говорить? Как выйти из этой ситуации?
— Вадим, я… я встречаюсь кое-с-кем, — тихо протянула она. — Прости…
Он молчал. Яна на него не смотрела — уткнулась
