Забытая Эстремадура
Уже в самом названии этого региона Испании таится некая магическая сила — «Эстремадура». Невольно представляешь огромные просторы, затерянные в них города и села, овеянные легендами, и заражаешься желанием скорее оказаться в этих краях. Хотя заранее знаешь, что действительно обширная и окруженная мифами Эстремадура считается самой бедной, самой отсталой и слаборазвитой из всех тринадцати исторических областей страны. Лишь Андалусия может оспаривать у нее это печальное право. А ведь по площади Эстремадура занимает восемь процентов национальной территории. Ее земля богата природными ресурсами. И тем не менее сегодня, о чем бы ни заходила речь: о развитии экономики, о состоянии образования и культуры, о жизненном уровне населения,— числится Эстремадура в числе замыкающих...
Урок в сельской школе
Этого положения не скрывают даже учебники, по которым занимаются местные школьники. С любезного разрешения учителя Хоакина Прието я сижу на уроке в школе поселка с витиеватым названием Сан-Висенте-Алькантара, что находится недалеко от столицы области Бадахоса. «Нигде в Испании нет столько неграмотных, безземельных и безработных»,— написано в тонком учебном пособии с яркой синей обложкой. Впрочем, для мальчишек и девчонок, сидящих в классе, это никакая не новость. Расспроси у них о жизни, о работе родителей — и наслушаешься столько горьких историй, которые не вычитаешь ни в какой книжке.
Школьный звонок извещает о перемене. Мы остаемся с педагогом в классной комнате, а ребята шумно выбегают во двор, где под нестерпимым солнцем выгорает последняя, оставшаяся от весны зелень. Школьников в небрежности обвинять нельзя: просто они не имеют права поливать растения. Потому что, как и десятки других населенных пунктов Эстремадуры, Сан-Висенте находится на голодном водном пайке. И только пышные розы кто-то потихоньку поливает каждый день. Цветы украшают эту вконец иссохшую землю, где уже четвертый год не выпадает ни капли дождя. Учитель рассказывает мне, как на соседнее село два месяца назад неожиданно обрушился ливень. Жители выбежали из домов и мокли под дождем четверть часа. Потом об этом событии вспоминали как о большом празднике.
Но занятия продолжаются. С 45-градусной жары дети вновь возвращаются на занятия и открывают страницы, на которых изображены конкистадоры — Франсиско Писарро, Эрнан Кортес, Педро де Вальдивия... В рыцарских доспехах или в дворянских нарядах, они выглядят благородными, честными, храбрыми. Так и говорится о них в учебнике истории Эстремадуры. Да, страшно захватывающе узнавать о неимоверных трудностях плавания, о тяжелых переходах через джунгли, о постоянных битвах пришельцев с местным населением, которое совсем не хотело покоряться испанской короне. И все же многое не договаривают учебники о тех временах, об истинных целях рискованных походов конкистадоров. Может быть, сказывается магия имен, которые то и дело читаешь в больших городах и крошечных селах на табличках с названием улиц и площадей. В честь завоевателей Америки возведено немало памятников. А были они вовсе не так уж благородны и бескорыстны, как рисуют их книги...
Взять того же Франсиско Писарро, уроженца тихого, сонного эстремадурского городка Трухильо. Его подробная биография не для учебных пособий. Был он с молодости жесток и алчен. Бурные юные годы провел в подозрительных обществах — учиться не стал, а завербовался наемником и воевал в Италии. Наслышавшись рассказов о волшебной стране Эльдорадо, где, мол, умному и решительному человеку ничего не стоит обнаружить горы золота, он в 1502 году отправляется в Америку. О похождениях Франсиско Писарро и его двух братьев можно писать целые книги. Что и говорить, жизнь покорителя империи инков была богата событиями. Это Писарро захватил обманом их правителя Атауальпу, выманил у пленника золото, а потом публично удушил его. Это он прошел дорогами Панамы и Перу, грабя, разрушая и убивая из-за куска желтого металла.
Во время очередной перемены школьники показывают мне рукописный журнал «Дверца». Обращаю внимание на то, что из номера в номер ребята прослеживают историю пробкового дуба — одного из главных богатств их района. Они изучили его особенности, способы обработки коры, время и место производства первых пробок в Эстремадуре... Я знаю, что совсем недалеко от школы действуют несколько пробковых фабрик. И на одной из них у меня уже назначена встреча.
Директор фабрики — дон Марио, итальянский гражданин, сама любезность. Он показывает, как снятую с дуба и привезенную во двор кору (эта операция производится на дереве раз в девять лет), тут же распиливают, варят в огромных чанах с кипящей водой... Словом, далеко не сразу грубая кора превращается в изящные пробки самых причудливых форм и размеров, которые расходятся отсюда по всему свету.
Дон Марио жалуется на плохой спрос, на то, что много в производстве ручного труда, что испанским рабочим согласно существующему закону приходится платить больше, чем соседям-португальцам. Он уже ставил перед руководством фирмы вопрос о переводе фабрики в Португалию...
— Но тогда лишатся работы жители этого села...
— А что мы можем сделать? Бизнес превыше всего.
— Чей капитал преобладает на вашем производстве?
— В основном итальянский, английский, ФРГ... Короче, смешанный.
Вот так сегодня на родину конкистадоров приходит завоеватель нового типа — международный капитал.
Границы
Слово «эстремадура» в давние времена переводилось как «граница». Ибо был этот регион западным форпостом испанского государства в многочисленных войнах той смутной поры. Сегодня на этой территории нет предела границам частного землевладения. Когда едешь по здешним дорогам, перед тобой постоянно тянется колючая проволока, мелькают столбы с предупреждающими надписями: «Частное владение. Вход запрещен!» А там, за проволокой, пастбища, плантации оливковых деревьев и пробкового дуба, земли, возделанные под хлеб, хлопок, дыни, томаты.
Между прочим, именно в эстремадурских провинциях Касерес и Бадахос расположены крупнейшие латифундии Испании. Согласно официальным данным поместья свыше 500 гектаров здесь занимают ровно треть всех земельных угодий и находятся в руках таких крупных собственников, как герцог Пеньяранда, герцогиня Тарифа, граф Инфантадо. Хотя безусловный рекорд принадлежит некой Хильде Фернандес де Кордова, она же герцогиня Монтильяно. У нее «скромный» участочек в одиннадцать тысяч гектаров.
Наряду с аристократией поместья здесь принадлежат финансовой олигархии, церкви, богатым промышленникам. Эта система землевладения ведет начало с давних веков. Когда-то у испанского монарха не было сил отвоевать эстремадурские территории у неприятеля, и он звал на подмогу членов военных орденов, наемников-авантюристов, разорившихся дворян, монахов. Условие король ставил одно: завоевание земли официально должно числиться за короной, а на деле — распоряжайся ими как знаешь. Так и стали передаваться по наследству лучшие участки, которые со временем все больше расширялись за счет разоряющихся крестьян.
Прошли века, но ничего не изменилось в Эстремадуре. По-прежнему страдают от недостатка земли труженики, вынужденные с утра до вечера гнуть спину на чужой усадьбе. Правда, графы и маркизы нынче уже не те, что раньше. Сегодня большинство из них предпочитают жить в крупных городах или на курортах — дело с батраками имеют управляющие, а то и просто надсмотрщики. Разве что барин с компанией приедет раз в год на несколько дней поохотиться на кабана или на диких кроликов. Ну а уж если на его земле за таким занятием стража застанет бедного крестьянина, то наказания не миновать. А то, что иным окрестным крестьянам негде держать и пары кур, местных владык не беспокоит. Вот почему здесь родилась горькая крестьянская притча. Богатый сеньор объясняет беднякам: «Так как у меня в отличие от вас есть лошадь, то соответственно мне и земли больше требуется».
Из-за невыносимого положения сельских тружеников, растущей безработицы и массовой эмиграции населения за границу и в другие районы Испании прошлые правительства не раз пытались принимать какие-то меры. В свое время франкистский режим разработал так называемый «план Бадахос», разрекламированный на всю страну. Чего только не предусмотрели на бумаге пропагандисты каудильо! И индустриализацию Эстремадуры, и перевод ее сельского хозяйства на современные рельсы, и орошение земель... Как и следовало ожидать, «план» завершился полным провалом. Этой земле нанесен непоправимый ущерб. В результате бездумных действий уничтожено свыше 70 процентов лучших пастбищ области.
Правда, было построено несколько «образцовых» селений, где переехавшим предоставлялись дома и земельные наделы. Однако переселенцы вынуждены были работать на этих участках чуть ли не сутками и целыми семьями, ибо всё им давали исключительно в кредит, под большие проценты. Так что бедняги на всю жизнь влезали в долги. Те, кто как-то смог выпутаться из этой франкистской паутины, немедленно бросали Эстремадуру, унося ноги подальше.
