детей трое, а меня мама не так воспитывала (тут Даша всхлипнула), чтобы я у чьих-то детей кусок хлеба отнимала! И бабушке надо помочь. Ничего, я справлюсь!"
Тетки были растроганы до слез Дашиной историей и ошеломлены ее мужеством, хвалили ее, объясняли ей, какой она молодец. И вот почему только люди молодежь ругают? А она добавляла все новые и новые душещипательные детали и штрихи, но, как опытный художник, точно знала, где и когда остановиться. Так что когда они подъезжали к Бологому, все необходимое было уже сказано, все слезы и сопли были вытерты, и она опять предстала перед своими благодарными зрительницами почти джек-лондоновской героиней, маленькой, но сильной. В Бологом тетки, прежде чем сойти, дали ей пять купюр того же достоинства, что дал ей майор ("Мы не обеднеем, а тебе на первых порах поддержка"), обняли ее по очереди и сошли с поезда. Даша Помойка спрятала деньги, сунула в "дяди Лешин" пакет забытые тетками книжки и стала готовиться к очередной операции.
Отдохнув минут десять и собравшись с мыслями, Даша вышла в коридор и открыла дверь в соседнее купе. "Ой, извините, ошиблась дверью!" Даша Помойка "ошибалась дверью" еще три раза, прежде чем увидела своих очередных клиентов. Немолодой, подтянутый полковник-ракетчик и его расплывшаяся, добродушная супруга благодушно пили чай с вишневым вареньем. На робкую просьбу Даши, нет ли у них мобильного телефона и нельзя ли ей по нему позвонить ("Мне уж очень надо позвонить, я быстро, две минуты и все! А я за это время заплачу, вот у меня денюжка есть.") полковница дала ей мобильный и, смеясь, отвергла "денюжку".
Но больше она уже не смеялась, потому что Даша, набрав номер сердобольной старушки со второго этажа, затараторила: "Мария Петровна, это я, Даша! Спасибо вам огромное, я за полчаса до начала похорон успела. Тетенька моя любимая, Галочка моя! Она же мне как мама была! А какая она красивая в гробу лежала, все любовались. (Даша всхлипнула и начала свободной от телефона рукой вытирать глаза) Мария Петровна, я вам все деньги верну, все до последней копеечки. Спасибо вам!" И Даша вернула мобильный, поблагодарила и, шмыгая носом, повернулась, чтобы уйти, но полковница ее остановила.
"Деточка, ну куда же ты такая пойдешь? Успокойся хотя бы, посиди, чаю с нами выпей, умойся." Полковник решительно поддержал жену, и через несколько минут Даша уже рассказывала очередную "выездную" версию, рассчитанную на военных. Здесь фигурировали и Дашин дед, подполковник-танкист, героически погибший в Афганистане задолго до Дашиного рождения, и непутевая, сбившаяся после его смерти с правильного пути Дашина мать, которая родила Дашу неизвестно от кого, и незабвенная питерская тетенька Галочка, которая заменила Даше мать и вот теперь неожиданно, скоропостижно скончалась, и святая женщина, соседка Мария Петровна, которая дала Даше денег на поездку в Питер на похороны и обратно.
Перед самой Москвой Даша Помойка успешно провела еще одну операцию "Звонок с Мобильного". На этот раз ее клиентами стала молодая, явно очень хорошо обеспеченная пара, в которой молодой муж все еще пытался произвести на жену впечатление широкой натуры. Этот звонок Даша сделала своей начальнице, извинилась, что все произошло так неожиданно, а в целом повторила все то, что сказала Марии Петровне, а супругам повторила почти то же самое, что и полковнику с полковницей, но только в этой версии, рассчитанной на либералов, вместо героического деда-танкиста фигурировал дедушка-журналист, убитый еще до рождения Даши за статьи, в которых он мужественно разоблачал крупных коррупционеров, воров в законе и оборотней в полковничьих и генеральских погонах.
В общем, за три операции к двум дядюшкиным купюрам прибавилось еще десять таких же купюр. А на мелкие расходы у Даши оставалась еще половина денег, которые ей дала невестка сердобольной Марии Петровны. Так Даша Помойка превратила Смерть в высокодоходный, экологически чистый бизнес.
Добрые у нас люди! Ох добрые!
Широк русский человек! Ох широк!
Мы так увлеклись обсуждением этого необычного бизнеса, что и не заметили, как Даша Помойка подъехала к Туле. Теперь ей нужно было завоевать этот город, сделать его базой для своих далеко идущих планов. Но это уже совсем другая история.
Вот такие дела, друзья мои. Мораль сей басни такова: Так выпьемте же за то, чтобы при всей широте нашей натуры мы никогда не были лохами!
Глава 5. Как Даша Помойка взобралась на плечи гиганта
Дорогие читатели! Многие из вас, наверно, обратили внимание на то, как уверенно проводила свои "операции" Даша Помойка и в Ростове, и во время своего тульского "анабасиса". Ни врожденные способности и чисто обезьянья хитрость Даши, ни ее изощренная фантазия шизофреника никак не могут объяснить то огромное знание людей и ту ювелирную отточенность приемов, которые она продемонстрировала. Нет, для этого нужен был большой опыт, ведь она проводила свои "операции" так, как будто уже делала это сотни раз. А все дело в том, что Даша Помойка, как и все выдающиеся мастера, использовала огромный опыт своих предшественников. Сэр Исаак Ньютон говорил: "Если я видел дальше других, то потому, что стоял на плечах гигантов." Точно так же и Даша Помойка стояла на плечах гиганта, ее предшественницы, можно даже сказать - ее Предтечи!
Чтобы понять, в чем дело, перенесемся на два месяца назад. На пятый день пребывания Даши в дурдоме, в субботу, после завтрака, когда она скорбно обдумывала свое печальное положение, кто-то положил руку ей на плечо. Даша подняла голову и увидела глыбу жира, облаченную в шикарный, красный, расшитый золотом халат. Третий подбородок глыбы плавно перетекал в необъятный бюст, крохотные, заплывшие жиром глазки смотрели весело.
Глыба дружелюбно спросила: "Знаешь, кто я?" Даша Помойка кивнула. Соседки по палате вчера издали показали ей глыбу и сказали, что это Нюша, хозяйка азовского "Сапфира", одного из лучших борделей Ростовской области. Нюшино заведение процветало благодаря стратегическому расположению рядом с шикарным гостиничным комплексом и ни в чем не уступало лучшим ростовским и волгоградским заведениям. Свое появление в ростовском дурдоме Нюша объясняла так: "У Верки моей два байстрюка, дома шум-гам-тарарам, пяти минут спокойных нет. Я сюда как бы на отдых недели на три записалась. Тихо, чисто, спокойно, на всем готовом. Ну, разве что кормят не очень, так мне оно и хорошо, может маленько жира сбавлю. А заведением-то я и отсюда управлять могу, а если что - через час в Азове буду."
Нюша села рядом с
