буквы, изучаем.
И почему имя историка напомнило мне о Никоне? С каждым днём всё больше убеждаюсь, что я даже не вторая землянка здесь, слишком уж много знакомых словечек, обычаев.
— Лири сегодня утром принесла, сказала, что мне это поможет разобраться во многом. Пока я читаю лишь историю какого-то попаданца, — недовольно фыркнув, откидываюсь на подушке.
— Так и есть, — ошарашивает тремя словами ль’Ву. Потягивается устало и поясняет, — знаешь, как я это понял? Хоть для других и потеряно имя первого мага, в моей семье до сих пор хранят его тайну. Его звали Александр. И в честь отца первый маг льда назвал свою династию ал’Сандрами. Если вдаваться в подробности, то можно заметить связь между именем и тем, что делают до сих пор северяне — защищают.
— Неужели до сих пор никто до этого не додумался? — пытаюсь осознать внезапно свалившуюся информацию.
— Здесь относятся с подозрением к чужеземцам, занимающим чужие тела. И вот уже несколько веков предпочитают их умертвлять, чем давать шанс, чтобы потом расхлебывать последствия. Как там говорят? «Не делай добра — не получишь зла». Так что банально некому было просветить местных о том, что же значит именитая фамилия. Я рад, что тебе хватило ума не кричать сразу же, кто ты такая, — наг берет из миски на моем столе яблоко, вдыхает его запах, от удовольствия зажмуривая глаза, и кусает, пачкая губы соком. Раздвоенный язык быстро по ним пробегается, собирая влагу. Затем вновь переводит свой взгляд на меня. — Скажу больше, фамилии и остальных королевский родов имеют земное происхождение: Немезида — богиня мщения, народ с юга мстил за истребление драконов; Вавула — ловушка, в которую заманивают хитрые наги других людей; Айтуган — как лунный свет, что освещает тропы Следопытов.
Никогда не думала, что история может быть такой интересной. Удивительно наблюдать сплетение тонких нитей деталей в полотно бытия.
Почему я раньше этого не замечала? Жила, упиваясь лишь собственным горем и одиночеством, не пытаясь сблизиться с кем-то, тем самым продлевая агонию. Ведь наверняка первопроходец-маг Александр именно так себя чувствовал, попав сюда, но не отчаялся, нашёл место в мире, дал себе и своим идеям продолжение.
— С тобой куда познавательнее, чем с книгами, — наконец отмираю, отвечая ль’Ву.
— Приму за комплимент, Нивес, — видит, как я дергаюсь от чужого имени. Утешает, — если не хочешь нажить себе проблем, привыкай к нему. Нет больше Леки, теперь ты Нивес ал’Сандр. Кстати, — вдруг встрепенулся, приподнимается на хвосте, приближая своё лицо к моему, — мне показалось удивительным, как сильно совпадает значение твоих имён в обеих жизнях. Я попал в этот мир, потому что отчаянно любил змей, и одна из них задушила меня. Что же сделала ты? Ну не упал же снеговик тебе на голову, не так ли?
Припоминаю детали своего последнего дня и рассказываю их, пытаясь не упустить даже самую незначительную:
— В тот день было очень холодно. Я пошла в ванную, где тоже меня хорошенько обдало ледяной водой. Зажгла свечу на именинном кексе…
— Ага, с прошедшим, — вставляет ни к селу ни к городу Даар, полностью погрузившись в собственные мысли.
— Свеча! Она была синей, как замёрзшие воды озёра зимой! Я задула её и пожелала семью.
— В таком случае всё ясно. Вселенная посчитала, что здесь ты обретёшь то, о чем мечтаешь. Учитывая, что огонь ты задула, тела южан тебе были недоступны для вселения, вот и отправилась прямиком в освободившуюся тушку наследницы.
— Меня больше волнует вопрос, почему она решила заморозить себя. Ведь знала, что это конец её существования.
— Причина должна быть серьезной, и нам только предстоит выяснить мотив. Не исключено — кто-то мог помочь будущему правителю Севера отправиться на тот свет, — огрызок от яблока ль’Ву метким движением забрасывает в урну у двери.
И тут же ловит укоризненный взгляд Лири, пришедшей на вечерний осмотр.
— Господин учитель, — строго уперев руки в бока, обращается к моему посетителю, — думаю, вам уже пора. Только и делаете, что пациентке нарушаете режим. Ей восстанавливаться надо, силы копить. И кому, как не вам знать, что лучший способ это сделать, так это отоспаться?
Наг смотрит на неё скептически, затем же вдруг ухмыляется и подмигивает девушке.
— В таком случае, может, ты мне скрасишь вечерок? А ещё лучше ночь, — вкрадчиво подползает к ней. Кончик хвоста Даара покачивается заинтересованно из стороны в сторону.
Оказавшись совсем рядом с помощницей лекаря, тянет свои руки к её талии, но тут же получает смачную оплеуху.
— Иди шипи со своими змеями, негодяй, — даёт Лири уверенный отпор. Силу она вложила в пощечину не малую, вон, теперь потирает о бедро ладонь, ругая себе под нос ль’Ву на чем свет стоит.
— Вечно она так, недотрога, — впрочем, на лице у Даара выражение шкодника, достигшего желаемой цели. Он машет мне рукой, Лири кланяется, — за сим попрощаюсь с тобой, Нивес, пока цел. На днях ещё заползу.
Мне же остаётся сдаться в руки девушки. Она подходит к моей кровати, убирает с неё книгу на стол, продолжая ворчать. Но вскоре уже и не вспоминает о бесцеремонном поведении нага, щебечет радостно, со мной ей явно интересно. Померив температуру и отдав ужин, достаёт из вместительного кармана белого фартука небольшую деревянную коробочку. Открывает, показывая на крупный чёрный камень.
— Сегодня лекарь наказал начать подпитку ваших магических сил, госпожа.
Вопрос «что же с этим делать?» совершенно точно отражается на моем лице, поэтому Лири поясняет:
— Вы у нас ещё ни разу с начала учебного года не лечились, перенапрягшись на занятиях, вот и не видели амулет Таар.
Она протягивает его к моей груди, и камень тут же прилипает к гладкой коже. Чувствую тепло, расходящееся от этой точки по всему телу, о чем и сообщаю девушке.
— Значит, всё правильно работает. Сегодня, ал’Сандр, вас ждут очень приятные сновидения.
Сказав эти загадочные слова, Лири хлопком ладоней тушит свет, исходящий от двух сфер под потолком, подтыкает мне заботливо одеяло и уходит. Я же, мучившаяся все эти дни в лазарете от бессонницы, впервые быстро отбываю в царство Морфея.
Вначале я не вижу ничего. Даже тьму. Будто нахожусь в вакууме. Затем органы чувств приходят в себя. Первым делом осознаю, что лежу на траве. Она щекочет кожу, а кое-где и вовсе колется. Провожу рукой по ней, собирая прохладные капли росы. После в игру вступают обоняние и зрение. Полной грудью вдыхаю свежий запах полевых цветов и смотрю на чёрное-чёрное, освещённое лишь звёздами и только начавшей расти луной,
