Вор. Мне это не понравилось, и некоторые вещи, которые я сделала, будут преследовать меня до самой могилы. Но единственные чистые победы — это победы в историях. Проповедуй сколько хочешь,
я уже всё сделала.
Я запыхалась, задыхаясь, мой голос стихал:
— Кто из вас, придурков с другой стороны, может сказать то же самое? — спросила я.
— Иногда нужно отстаивать свою позицию, даже если ты знаешь, что не сможешь победить, — сказала она.
— Это говорит гордыня, — ответила я. — Это значит убивать людей ради своих принципов, и я не могу придумать ничего более эгоистичного, чем это.
Вор горько рассмеялась.
— Знаешь, в том, что ты говоришь, есть доля правды, — признала она. — Но всё это не имело бы значения, если бы ты была героиней.
Я была в этой игре достаточно долго, чтобы удивление так и не отразилось на моем лице.
— Уильям никогда не должен был стать лидером, — сказала Вор. — Он не подходил для этого. Но я смотрю на вечеринку, которую мы устроили, и не могу не думать, что всё так и должно было случиться. Все мы родились в Кэллоу, за исключением Странствующего Барда, и я не уверена, что она должна была быть частью этого. У нас было бы по одному Имени против каждого из Бедствий, если бы ты была на стороне Добра. И мы все видели, что ты можешь сделать в тяжёлой битве.
— Я знаю их, Бедствий, — сказала я. — Я знаю, что они могут сделать, лучше, чем большинство. Это был бы не тот бой, который можно было выиграть.
— У Небес есть способ уравнять шансы, — сказала она.
— Молитва — для слабаков, у которых нет реальных планов, — ответила я. — У меня нет на это терпения.
По крайней мере, в этом я действительно была преемницей Блэка.
— То, что вы построили, рушится, — сказала Вор.
— К концу года в Кэллоу не будет губернатора праэс, — возразила я.
— Я говорю не о губернаторах, — вздохнула она. — Я говорю о Правящем Совете.
— Тут уже всё, — устало сказала я. — Я пыталась, но это не удалось. С восходом солнца они оба будут мертвы, и я никогда больше не откажусь от этой власти.
Героиня нахмурилась.
— Ты назовёшь себя королевой? — удивилась она.
— Скорее всего, вице-королевой, — задумалась я. — Церемониальный титул: я не могу управлять страной, если веду войну за границей, и стало ясно, что я в любом случае не сильна в этом. Я назначу генерал-губернатора, который будет управлять всем и сохранит власть только номинально. Башня не примет никого, кроме злодея во главе Кэллоу.
Вор долго смотрела на меня.
— Чего ты хочешь, Оруженосец? — сказала она. — Я думала, ты придёшь сюда, чтобы угрожать мне или вызвать на драку, но, очевидно, это не так. Почему мы здесь?
— Одна десятая — сказала я.
Героиня моргнула:
— Что?
— Ты получишь десятую часть казны, — сказала я. — Остальное возвращается в хранилище.
— Ты пытаешься подкупить меня монетой, которая уже у меня? — спросила ошеломлённо Вор.
— Не взятка. Я нанимаю Гильдию воров.
— Мы не нанимаемся.
— Хорошо, тогда я даю тебе подарок «за ожидаемые услуги», — проворчала я. — Мне нужно подмигнуть, или что там ещё принято в таких случаях?
— Это не… — героиня остановилась, не закончив фразу. — Для чего ты хочешь нас нанять?
— У Императрицы и Блэка есть сети информаторов, которые создавались сорок лет, поддерживаемые Легионами Ужаса, — сказала я. — У Первого Принца сто тысяч закалённых в боях ветеранов и самая богатая нация Калернии у её ног. Если я хочу играть в той же лиге, мне нужны талантливые люди, и они нужны мне сейчас. Твои люди — преступники, но они преступники, присутствующие в каждом городе Кэллоу и имеющие множество контактов за границами. Прямо сейчас у меня есть глаза только в Легионах и в Пустоши — я слепа везде, и это уже дорого мне обошлось.
— Я героиня, — напомнила мне Вор.
— Если бы Уильям продолжал убивать преступников на улицах Саммерхолма, я бы дала ему жалованье и хренов значок, — честно ответила я. — Я работаю с монстрами, потому что они дают мне возможность делать то, что мне нужно, а не потому, что у меня есть какие-то иллюзии относительно того, что они собой представляют. Я сражаюсь с героями не из принципа, Вор, я сражаюсь с ними, потому что они продолжают пытаться убить меня и в процессе превращают Кэллоу в месиво.
— А если я не буду сотрудничать? — спросила она игривым тоном, но её глаза выдавали, насколько она серьёзна.
— Это та часть, где я говорю: «Если ты не актив, ты обуза», верно? — Я вздохнула. — Я возвращаю казну, вот что я делаю, потому что она мне нужна. А потом я буду вежливо притворяться, что тебя не существует. Пока ты не встанешь у меня на пути. — Я слабо улыбнулась и продолжила: — И я думаю, что ты это сделаешь. Держись подальше от меня. Ты же не хочешь, чтобы кто-то из моих противников победил: я — меньшее зло. Кроме того, на случай, если ты не заметила, у ворот волки. У меня нет ни времени, ни энергии, чтобы тратить их на бессмысленные ссоры.
Вор молча уставилась на меня. Я встретила её взгляд, не дрогнув.
— Ассасин пытался завербовать меня, когда я впервые назвалась своим Именем, — внезапно сказала она.
— Мне говорили, что его постоянно пробивает смех, — ответила я.
— Разговор длился меньше четверти часа, — сказала Вор. — По сей день я дрожу, когда думаю об этом. Это… это была смерть, ставшая плотью.
Я не была уверена, к чему она клонит, поэтому промолчала.
— И всё же, — продолжила героиня, — я думаю, что ты, возможно, самый опасный злодей, которого я когда-либо встречала.
— Ты просто никогда не встречала Блэка, — сказала я.
— Дело не во власти, — ответила Вор. — Ты делаешь так, что за тобой хочется следовать. Потому что ты разумна, потому что ты добиваешься результатов. Мне следует попытаться убить тебя сегодня вечером, потому что, если я этого не сделаю, ты можешь просто повредить Калернию
