щитами. Получается передвижная крепость — и это очень хорошо работает против орков. Мы отбивались против вдвое больших сил!
Литц скептически фыркнул.
— Ну, тут я могу полагаться на ваш опыт, герр Хозицер. Но что покупают эти самые «цверги»? Там один клан?
Посетители оживились — разговор пошел в желательном им русле.
— Два клана жили в предгорьях, один западнее перевала, другой — восточнее. Лучше иметь дело с западными. Как их называли — «Молотобойцы», кажется…
— Да, а других — «Черные камни». Очень тяжелые в общении существа, даже для цвергов. Иметь с ними дело решительно невозможно! С «Молотобойцами», конечно, тоже непросто, но у нас получалось….
— А живы ли они? Может, орки всех вырезали. Или эти цверги просто ушли куда-нибудь!
Рихтер покачал головой. Руппенкох надменно усмехнулся.
— Простите, Энно, — мне ведь позволено вас так называть, на правах собутыльника?
— Конечно, только не при подчиненных.
— Разумеется. Так вот, Энно, по вашему вопросу сразу видно, что вы не имеете никакого представления о том, что такое — «цверги»!
— Конечно, не имею. Я законопослушный сын нашей церкви!
— Вы посмотрите на него, Рихтер, — Руппенкох картинно обернулся к спутнику — и ведь ни один мускул не дрогнул! Говорить такое с серьезным лицом — это надобно уметь!
— Давай ближе к делу, Ханс, — ответил ему Хозицер, нервно покусывая седой ус.
— Так вот, цверги. Это такие твари, которых так просто не выведешь. Каждый клан считает «свои горы» священным владением, отданным им богами для добывания всяких руд и минералов, на процветание гномьего племени. И они ни за что не уйдут оттуда! А орки, несмотря на всю их мощь, в горах не соперники гномам. Их подземные лабиринты полны ловушек, в которых погибнет целая армия. А главное — шахты! У них там нарыты проходы на десятки миль, разведаны жилы, налажена и добыча, и выплавка! Как это бросить? Это не вилланы, которые могут уйти на сто миль и там также копаться в земле, как и на родине! Шахту с собой не заберешь.
Так что нет, нет и нет — кланы никуда не ушли. И они помнят про наши торговые дела — живут они долго, и ничего не забывают!
— Ладно. Допустим. Но как продать то, что мы от них привезем?
— Как продать золото? Да нет ничего проще!
— А они что покупают?
— Да, самые разные товары. Охотно берут плотные, теплые ткани, меха, хорошо выделанные и окрашенные кожи. Любят доброе, крепкое вино. Щедро платят за специи, особенно — имбирь и перец. Больше всего они ценят качество.
— И что из этого вы возили этим «цвергам»?
— Всего понемногу. Не стоит грузить все яйца в одну корзину!
— И какова прибыльность этого дела?
Советник сморщился и поднял глаза к потолку, пытаясь прикинуть суммы.
— Бывает, что два к одному. Может быть несколько меньше или больше. Но, ни разу не было такого, чтобы мы не удваивали наши вложения!
Ого.
— А обернуться можно за…
— За два с половиной-три месяца!
— Толково. Что же, господа. Предложение, не скрою, интересное. Мне нужно все обдумать, и, может быть, ответ вас устроит.
Посетители раскланялись. В дверях Руппенкох оглянулся.
— Да, и чтоб вам лучше думалось, коммандер, — стоит вам ответить «да», и одноглазый Клаус непременно присоединится к нам. Такого события он не пропустит!
— До встречи, господа.
Когда посетители ушли, я торопливо допил остатки воды и откинулся на кровать, чуть не пропоров спину ранее спрятанным там кинжалом. Деловые переговоры с утра пораньше здорово утомляют, особенно когда во рту сухо, а в глазах все плывет.
— Что думаешь, Литц? — пихнул я локтем прикорнувшего мага.
— Афера, — буркнул он, не приходя в полноценно бодрствующее состояние, и снова заснул.
Да, это так. Но, Кхорн возьми! В этом проклятом всеми богами мире ты всегда ходишь по грани. Каждый день — как последний. За прошедшую неделю я дважды видел смерть — и оба раза она была очень убедительна. А раз риск — это повседневность, то чего бы и не рискнуть еще раз? Тем более, если разобраться — дело стоящее!
Вот, допустим мы пойдем туда, и нас всех убьют орки. Чего я потеряю — да ничего. Меня не сожгут на костре, и даже руку не отрубят, — все, из ведения и светских властей, и инквизиции я выбыл однозначно.
А не идти к оркам нельзя. У нас приказ викария. И это такой риск, который перекрывает остальные. Так чего бы и не попытаться при этом подзаработать! Деньги мне не помешают в любом случае. Надоело выкраивать крейцеры и орты на сапоги!
И, насчет этих самых повозок. А ведь это прекрасная мысль — применить их как передвижной лагерь. И, думаю, Рихтер, опытный и в битвах, и в делах, подскажет еще не одну дельную мысль.… А если с нами будет и одноглазый Клаус — несомненный знаток зеленокожих — наши шансы на успех многократно возрастут!
Ну и, last but not least, в наш отряд добавится толковый командир — хауптфельдфебель Хозицер, и какое-то количество его людей. Дополнительные копья и арбалеты нам отнюдь не помешают.
В общем, по всему выходит, что предложение господ Хозицера и Руппенкоха надо принимать. И самому поучаствовать в торговле — а почему бы и нет? У меня еще лежит две сотни дублонов — вторая половина жалования наемников, и пригодятся они только по окончании дела. Это примерно через три месяца. Отчего же не пустить их пока в оборот? Да и телеги свободные есть…
Остается вопрос, что бы такое взять, чтобы без палева получить хороший навар. И тут самым надежным кажется выпивка — уж на это спрос есть всегда и везде! А если что, всегда можно сказать, что я взял ее для моральной поддержки солдат.
Приняв решение, я оделся, и, оставив спящего мага, отправился на рыночную площадь.
— Любезный, подскажите, у кого тут можно разжиться лучшим сортом самой крепкой винной эссенции? — обратился я к молодому пивовару, наблюдавшему за разгрузкой возка с солодом возле лавки.
Тот откровенно смерил меня взглядом и, признав благородного, неохотно, но вежливо поклонился.
— Извольте пройти в другой конец, вон туда — он указал рукой — там торгуют всем этаким.
Пройдя в указанную сторону, я действительно вскоре увидел вывеску с тремя бочонками, и небольшой склад дубовых бочек самого разного вида.
Ко мне подошел человек в темном хуке.
— Герр военный интересуется крупными партиями вина? — вежливо осведомился он, дав одновременно понять, что господину военному не стоит рассчитывать, что ему тут нальют одну кружку.
— Да, вы
