не шевелились, обдумывая план действий: адептов-громил здесь не было, и это радовало.
– Так вот откуда вся «примусовщина» пошла … – изрёк Мамс, осматривая помещение.
– Значит, берёшь иностранца, – шепнул Кир Казиону, – за мной кузнец, а ты, Мамс, будь наготове, если понадобится помощь.
– Я выдохся, – ответил Казион. – А иностранца знаю! Нам портрет в Академии показывали. Он известный маг. Как бишь профессор называл? Ренегат – его имя! Точно! Сильный чародей. Не по зубам.
– Думаешь, я гнома не боюсь? – пихнул мага в бок Кир. – Боюсь, но говорю себе: ты не Кир – сегодня ты благородный рыцарь. Ты же, Казион, не первокурсник, а архимаг. Понял? Правда то, во что веришь.
– А говорил, будто от Лошадяна отличаешься … – вздохнул Казион. Потом собрался с духом, расправил плечи и вышел на бой. Кир достал меч и встал рядом с другом, чтоб встретить смерть лицом к лицу. Сегодня они поборются с мощнейшим из врагов, поработившем умы человечества. С тем, кто заставил брата поднять руку на брата, слугу замахнуться на господина, собаку укусить хозяина, а таракана погрызть тапок. Сегодня они выйдут на бой против главной силы Тьмы, ибо они злоборцы.
Тыж-ж-ж-жь…
Кузнец выбрал для битвы увесистую булаву, маг закатал рукава и снял очки.
Мамс, чтобы избежать кошмаров по ночам на всю оставшуюся жизнь, решил воспользоваться методом известнейшего воина, исходившего земли вдоль и поперёк. Он побежал к лестнице, ведущей вон из подвала, вынул щеколду и заорал:
– Стра-а-а-жа! На помощь!
Солдаты прибежали, на удивление, быстро. Они только-только подоспели на тот, первый зов, уже собирались уходить, как вдруг услышали голос Мамса.
– Что происходит? – начальник охранителей порядка и хранителей беспорядка вошёл в подвальное помещение. – Объясните!
– Мы обнаружили злодеев, выдававших себя за бога Примуса, – отрапортовал Кир.
И слова ошарашили стражей.
– Шестнадцать магических каналов выходят отсюда и ведут к статуэткам вождя в разных частях Хаа-Хэна, – с видом знатока объяснил Казион.
– Жрецы подпольных храмов слушают пожелания, а эти хмыри с помощью магических каналов получают здесь деньги, – продолжил за него Кир, зная, что Казион много не говорит. – И потом начинается самое страшное – исполнение желаний. Их ничто не остановит, пока верный проситель продолжает платить.
– Они всё знают! – крикнул кузнец иностранцу. – Прорываемся!
Сотрясая воздух булавой, гном помчался к лестнице, на которой разместилось полдюжины стражников, готовых к встрече. Маг начал творить заклинание.
– Прикрыть глаза! – завопил Казион, расшифровавший последовательность движений ладоней иностранца. Инстинктивно послушавшись, стражники поднесли руки к лицу. Тут же в нарукавники вонзились огненные искры, металл кольчуги забурлил, словно болотная вода. Не дав времени опомниться, гном атаковал. Первых удалось смести с дороги, но оставшиеся успели вдоволь налюбоваться булькающей сталью и дали отпор. Иностранец начал плести новое заклинание, но Казион вспомнил простенькое четверостишие, очень популярное на первом курсе магической Академии.
– Свободы сеятель пустынный, я вышел рано, до звезды; рукою чистой и безвинной в порабощённые бразды бросал живительное семя…
– А! – вскрикнул иностранец, бросил колдовство и схватился за голову. – Волосы сплетаются!
– Р-р-р-р-р, – ругнулся гном, яростно бившийся с начальником стражи. – У тебя нет волос!
– Но они пытаются… дотянуться!
– Лучшего на ум ничего не пришло? – спросил Кир с ухмылкой. Хотя знал, что Казион обладал небогатым арсеналом заклинаний.
Гном был повержен.
– Я лишь хотел, чтобы у каждого появился шанс получить минуту славы, – вырвалось признание из уст кузнеца.
Но ему скрутили руки за спиной и увели вслед за магом-иностранцем, которого связали раньше. Злоборцы остались перевести дух после схватки.
Дверь снова распахнулась. На пороге стоял Лошадян в обнимку с разбитой статуэткой вождя. Воин выглядел чересчур грустным, будто вновь испытал потерю семьи, деревни и свободы. Но он сильно удивился, заметив знакомых.
– Опять вы? А где?.. – Лошадян осмотрелся. – О, вот и девочек нашли! Хвалю.
Несмотря на воодушевление Лошадяна, злоборцы смутились, так как совершенно забыли о двух куртизанках, сидевших с остекленевшими глазами на той же самой скамье.
– Мне сказали, его можно тут починить. – Он любовно указал злоборцам на вождя. – Я раньше думал, Примус – главнейший враг, но жрец рассказал о его чудесной силе. Я мечтаю попросить Примуса вернуть былую славу. Хочу вновь стать первым!
– Ничего не вернёшь, Лошадян. – Кир сунул меч в ножны и пошёл навстречу последним лучам заходящего солнца, наверх, прочь из сырого подвала.
– Примуса больше нет, – вторил ему Казион и тоже направился к выходу.
Лошадян пропустил их, в задумчивости пытаясь силой прижать кусочки разбитой статуэтки друг к другу, чтобы они стали едиными вновь.
– Нет, – повторил Лошадян, осмысливая фразу. – Нет так нет. Зато есть девочки.
Герой спустился и направился утешать дам.
***
Они вышли из полумрака затхлого помещения на свет. Словно впервые увидели зелёные аллеи города, тянущиеся по длинным улицам до границ горизонта, куда скрывалось солнце, дарившее последние отблески лучей узорчатым крышам высоких домов и куполам храмов.
– Мир прекрасен без зла, – заявил Кир.
– Город расцвёл после исчезновения Примуса, – согласился Казион.
– Да вы чего! Глаза раскройте! – разрушил их мечты Мамс. – Посмотрите хоть на людей.
И друзья посмотрели.
Три аристократки в тогах кружили и щебетали каждая о своём около хлипкого юноши с яблоком в руках. Они бросали друг другу ненавидящие взгляды и мило улыбались пареньку. Юнец вдруг отдал яблоко самой молодой, за что две другие женщины влепили ему пощёчины и покинули, осыпав проклятиями.
По другой стороне улицы мимо прошёл жизнерадостный музыкант, насвистывавший весёлую мелодию. Следом плёлся угрюмый коллега. Он достал из кармана бутыль с чёрной жидкостью, посмотрел на неё и дрожащими руками спрятал обратно. Они зашли в трактир.
А прямо перед входом в дом кузнеца два человека с разных сторон схватились за торбу, и каждый пытался забрать её себе. Дело пахло дракой.
– О, я скажу незнающему свету, как всё произошло! То будет повесть бесчеловечных и кровавых дел! – выкрикивал знакомый актёр.
– Нет, с возвышенья я всенародно расскажу про всё случившееся,1 6 – отвечал лицедей из труппы сгоревшего театра, а затем пустил в бой зубы.
Видимо, в торбе лежала старинная рукопись.
– Сдаётся мне, Примус и вправду существует, – грустно сказал Кир, оценивая увиденное. – И кто мы такие, чтобы тягаться с богом?
– Да, – согласился Казион. – Примус жив…
– Примус будет жить! – Лошадян в сопровождении девушек вышел из подвала. Одна из них несла, словно ребёнка, сломанную статуэтку. – Мы решили ждать, пока вождь сам собой не склеится. Сложим осколки в центре города, построим алтарь…
И Лошадян отправился с девушками гулять по улицам Хаа-Хэна, как и много-много лет назад.
***
Трактир, куда злоборцы отправились провести ночь, находился вдали
