а почему же в прошлые мои сессии этого не было? Да и не нервничала я особо, есть дела поважнее экзаменов и зачетов. Вот в чем дело… Вроде все закончилось, но эта история меня не отпускает.
Федор! Федор с новостями.
Я не стала рисковать и вызвала такси, чтобы от больницы добраться с комфортом и не падать больше в общественных местах и транспорте. Будний день, час пик, как представлю себе эту духоту в стоячем положении, зажатая и пинаемая всеми… Короче, из такси, которое неминуемо встало в пробку, я написала Жану, что плохо себя чувствую, и отменила свидание. Затем позвонила Федору.
— Можешь приехать в магазин? — с места в карьер спросил он.
— Нет, я очень плохо себя чувствую, еду из больницы.
— Да? Что случилось?
— Паническая атака.
— Что? Почему?
— Давай ты лучше расскажешь, какие у тебя новости, — решила я сэкономить время. Тем более о причинах своей напасти я и сама толком не знала. — Или приезжай ко мне. Через сколько примерно мы будем? — закрыв трубку рукой, спросила я уже у водителя.
— Не знаю, как пробка… — ожидаемо ответил мужчина.
— Нет, я не смогу, — донесся до меня голос из трубки, — работы много, я тебе так расскажу, пока есть время.
Итак, на обуви и одежде Глеба нашли почву из ямы, в которой он хоронил Аллу (там какой-то особый состав почвы, соотношение каких-то растений, я не стала запоминать), а его бабушка признала свою флисовую куртку и жаловалась полиции, что уже неделю ей не в чем дома ходить (мне вот нормально дома в одной футболке, но пожилые всегда мерзнут), да он и так во всем сознался. Вопрос в другом. Федор, оказывается, заказал экспертизу по Алле в другом центре СМЭ, где у него есть связи, и вот там-то обнаружили, что Аллу отравили. А наркотиков в ее крови было так мало, что они никак не могли спровоцировать смерть (потому-то местные судебные медики, куда доставили Аллу первоначально, следов наркоты вообще не обнаружили). Аллергии на компоненты «Икса-Игрека» у нее тоже не наблюдалось, хотя, возможно, один из них и вызвал обострение уже имевшегося отравления, из-за чего деструктивные процессы в ее организме пошли быстрее.
Глеба спрашивали вновь и вновь, что он помнит о поведении Аллы и симптоматике. Снова вызвали Сафронова, поскольку он провел с ней больше времени в тот день (опять будет бегать за нами с Наташкой с топором, решив, что это наших рук дело). Теперь Федор ждет решения по эксгумации тела Изольды, потому что выходит так, что Алла… уже была отравлена, когда села в машину к Глебу.
— Но как? Чем?
— Над этим сейчас работают эксперты. — А дальше Федор сказал такое, что меня безумно взволновало, а так нельзя поступать с человеком, который только что и без того пережил паническую атаку: — Будь предельно осторожна!
— Федор, я не понимаю… Ты думаешь, что кто-то охотится на нас всех? Почему я должна быть осторожна?
Водитель стал на меня недобро коситься, я видела его взгляд через зеркало, но мне было все равно.
— Не знаю, что и думать. Соберитесь с Наташкой и вспомните, кому вы что сделали, чтобы желать вам смерти. Кого обидели.
Мне и напрягаться не пришлось, вопрос был очень легкий:
— Никого!
— Тогда, может, мои девочки что-то напортачили?
— Если так, то я об этом ничего не знаю!
— Тогда спроси свою Наташку, может, она знает! Инесса, дело серьезное. Думайте. Я потом приеду и спрошу с вас обеих, что надумали. Все. Отбой. Ах, и это… — быстро добавил он, пока я еще не успела скинуть звонок. — С этим своим парнем… поаккуратнее.
— В смысле?
— В смысле, что он появился недавно, когда все это началось. Так ведь? — Я подтвердила, что недавно, однако напомнила, что Изольда была уже мертва на момент нашего с ним знакомства. — Не важно, когда именно, главное, что недавно. Это очень подозрительно! Не общайся с новыми людьми пока. Нужно подождать, когда расследование завершится.
— Я попробую держать его на дистанции.
— Умница.
Мы распрощались, но я, однако, не считала, что от Жана мне может грозить какая-то опасность. Зачем ему ехать с нами на фабрику и ловить Глеба?
«Затем, что Глеб-то не виноват!» — ответил кто-то в моей голове, чем жутко меня взбесил.
Так или иначе, от свидания я все равно уже отказалась. Я могу сказаться больной и завтра, и послезавтра. А вот что потом? Будем надеться, что причину отравления и отравителя, если это сделал человек с конкретной целью, найдут очень быстро. Одно дело, когда смерти были якобы некриминальными, но сейчас выяснилась правда. Полиция должна бросить все усилия на то, чтобы установить истину и поймать тех, кого надо.
Я расплатилась и вышла из машины. Однако не спешила заходить в подъезд. Хотелось прогуляться. Сначала я подумала, что неплохо бы зайти в магазин и купить хотя бы хлеба, а еще желательно готовый ужин в отделе кулинарии — дома шаром покати, — но тут же вспомнила, как плохо мне было в закрытом пространстве, и решила просто пройтись вокруг дома. Итак, наворачивая круги и любуясь давно не крашенными облезло-желтыми стенами, я стала думать, как девочки могли отравиться до смерти. Многие в своей жизни испытывали пищевое отравление, но это совсем не то, что произошло с ними. Не было тошноты, рвоты и диареи, иначе близкие бы это заметили. И Изольда, и Алла жаловались на плохое самочувствие и слабость — вот и все. А перед этим получили злополучную открытку… Вероятно, интуиция меня не подвела с самого начала, и все дело в ней. Но я тут уже ничего не могу сделать, это работа экспертов. Я лишь написала Федору, нет ли новостей по открытке, и он довольно быстро ответил, что результаты будут завтра, во всяком случае, ему так обещали. Удовлетворившись, я вернулась домой, приняла душ и легла спать пораньше, даже не поужинав. Аппетита не было совсем.
Сон не шел. Я смотрела на стену, на которой плясали странные тени искривленных веток деревьев, рожденные моей рассеянностью: я снова забыла занавесить окна. Каждый проезжающий мимо моего дома автомобиль своими зажженными фарами временно смещал их положение, затем, уехав, передавал бразды правления статичным фонарям. В какой-то момент на меня стало что-то давить. Я лежала на боку, говорят, что сонный паралич настигает людей лишь тогда, когда они спят на спине. Что ж, у меня все не как у обычных людей, пора уже к этому привыкнуть. Я попыталась пошевелиться и с удивлением поняла, что могу.
