— сама признается.
Спать на этот раз мы легли в разные постели и разные комнаты.
* * *
— То есть это сделал тот, кто не знает настоящую дату твоего рождения? — спросил Жан полуутвердительно.
— Угу.
Наташка уехала еще утром, а я воспользовалась случаем, что осталась наконец без соглядатаев, и позвонила Жану. Да, мне запретили на время с ним общаться, но запретный плод сладок, а кто так не считает, пусть бросит в Еву камень.
Мы встретились в кафе возле моего дома: мне очень хотелось погулять, стены собственной квартиры давно уже не служили мне крепостью и только давили на меня, но ехать куда-то далеко было лень, да и общая слабость не позволяла.
— Но есть еще вариант, — добавила я, — он так торопится со мной разделаться, что ему наплевать на реальную дату, он просто воспользовался фальшивой из соцсети.
— В таком случае зачем ему или ей вообще придерживаться каких-то дней? Взял да и послал открытку.
— С сестрами он соблюдал дни. Открытки они нашли в день рождения.
— А у них в соцсетях стоят верные даты? — задал он правильный вопрос. Сообразительный парень. Я вот тоже вчера перед сном решила это проверить. Просто на всякий случай.
— Да.
— Хм… Отлично, это значит, что убийца не среди вашего близкого окружения. Уже что-то.
— Что-то? Проснись и пой: на планете семь с половиной миллиардов человек. Ближе к восьми даже, насколько я помню. Это нам ничего не дает! Мы исключаем десятерых человек максимум из этого астрономического числа.
— Ну прямо не астрономического… — смешно отводя взгляд, протянул он, споря разве что в шутку.
Я хихикнула.
— Ну а серьезно, ты так и не вспомнила, кому насолила и ты, и твои подружки?
— Нет.
Наш разговор прервал звонок. Это был слесарь из автосервиса.
— Инесса Иванникова?
— Да, я.
— Работу я закончил. Масло тоже поменял. Можете забирать.
— О… я не знаю, когда смогу.
— Слушайте, нужно яму освобождать для другого клиента.
— Кого освобождать?
— Яму, в которой чинятся машинки, — перешел он на блондинистый сленг. Очередное хамло на мою голову. — Или придется брать денежки за простой.
— Отлично. Сколько?
Он назвал неподъемную сумму за день, и мне пришлось пообещать, что я заберу транспорт сегодня же.
— Что такое? — поинтересовался Жан. Я рассказала. — У тебя есть машина? Не знал. Так будет значительно удобнее.
— Что удобнее? — не поняла я.
— Заниматься расследованием. Поехали забирать машину, и я по пути расскажу, что придумал.
— Ой, нет, не люблю водить. Если только ты будешь за рулем.
— Что так? Купила машину, да и права, надеюсь, получила законным путем, а водить не любишь? Для чего тогда? Автомобиль — дорогое удовольствие, и в покупке, и в обслуживании. — Я молчала. — Понял, не хочешь говорить. Ну ладно, есть варианты. Такси, метро. Или я за рулем твоей машины, ибо своей не имею.
— Авария, — неохотно сообщила я.
Он вдруг подался вперед, словно увидел или услышал что-то поистине интригующее.
— Авария? Интересно. Кто-нибудь пострадал? Кто был за рулем?
— Нет, никто не пострадал. То есть насколько мне известно. Но… — грудную клетку что-то сдавило, стало тяжело дышать, как будто на меня положили каменную могильную плиту.
— Что?
— Ничего, ерунда. Едем.
Я резко встала, показывая, что не хочу продолжать.
* * *
— Итак. У Изольды самым близким человеком была ты. Ну, или вы с Натальей, — пересказывал он по дороге выстроенную им на досуге логическую цепочку, одновременно глядя в лобовое стекло и крутя руль моей старенькой «Лады». — Поэтому всех ее врагов, по идее, должна знать именно ты. А вот что с Аллой?
— Что с ней? А, — догадалась я, — ты имеешь в виду, есть ли у нее подруги, у которых можно что-то выспросить?
— В точку! Мы сейчас поедем в вуз, найдем кого-то из ее сокурсников и все у них спросим.
— Ну это вряд ли, — опустила я его на грешную землю. А то он уже вообразил себя суперменом, который спас всех нуждающихся. — Ее врагов могут знать только родители. Алла нелюдима. Изя рассказывала, что у нее нет подруг, по крайней мере близких. С сокурсницами она общалась постольку-поскольку. Она их называла тупицами, алкашками и развратницами.
— Лихо.
— Да, но она-то девочка домашняя, ее можно понять. Поэтому Изя и таскала ее изредка на наши общие сходки, «чтобы она совсем уж не одичала», как Изя говорила. Тут еще вот в чем дело… — Я потерла лоб, решая, говорить или нет. — Короче, второй ребенок был внеплановый, родился очень быстро вслед за первым. К этому никто не был готов. По этой ли причине, или по какой другой, в общем, Изю в этой семье любили больше. В итоге она выросла капризной и эгоистичной. А Алла замкнулась в себе, понимая это. Видя отношение к себе и сравнивая с отношением к сестре. Она в итоге стала социофобом, и мир воспринимался ею как жестокий, недружелюбный, одинокий.
— О мире, в котором тебя даже твои родители не любят, можно еще и не такое сказать, — согласился Жан, кивая.
— Они любили, просто немного не так, как надо было. Когда девочки выросли, родители поняли, что совершили ошибку. Но поздно. Алла от них отдалилась, а Изя стала неуправляема.
Я вздохнула, вспоминая давнишнюю фразу Федора: «Как ты ее терпишь?», ведь если даже родной отец говорит такое об обожаемой дочери, то… В общем, я уже объясняла, что за человек Изольда. Слава богу, Жан не насторожился, откуда я все это знаю (мы с Федором часто это обсуждали, и он всегда винил себя), он просто продолжил говорить:
— Ага, понятно, однако у нашей социофобки появился парень. Да и друга этого парня она знала, иначе бы не села к нему в машину. Так что старшая сестрица могла чего-то не знать. Диктуй адрес вуза.
— Ты правильно едешь. На светофоре направо. Слушай, это бесполезно. Парня она не нашла, а отбила у собственной сестры, потому что других мужиков перед глазами не было, и она даже не знала, что мужчина этот — не лучший выбор. Сравнивать не с кем, понимаешь? Так что это не аргумент. Глеба могла знать, ничего в этом удивительного нет. Но главный пункт, где провисает твоя теория, вот в чем: убиты и Изольда, и Алла. Значит, убийца знал их обеих. Тогда к чему нам сокурсники последней, если Изя их сама не знала?
— Что ты такая вредная? Тебе лень проехаться со мной? Я тебя неделями не вижу.
— Ты меня знаешь только неделю!
— Подумаешь, преувеличил немножко! Но мне начинает казаться, что ты меня
