всю эту мерзость и грязь с участием любимой женщины… И теперь точно знал: где и как ублюдок ее трогал.
Роберт предпочел бы оставаться в неведении относительно того случая. Сейчас же, помимо жгучей ревности и злости, испытывал отвращение…
Он ослабил хват, а потом вовсе грубо толкнул Лизу обратно на подушку.
Девушка закрыла руками голову, свернулась в клубочек. Резкость мужа напугала. Она боялась, что Роберт может опуститься до физического насилия, ударить… Его поведение обескураживало, отталкивало, вызывая массу вопросов. Таким он предстал впервые… И таким не нравился… Похож на дикаря, охваченного первобытными инстинктами…
— Оденься, — сказал мужчина, не желая смотреть на ее обнаженное тело, к которому прикасался другой.
— Что происходит? — спросила осторожно Лиза надрывающимся голосом. — За что ты так со мной?
— Я сказал: оденься! — повторил он на повышенных тонах. — Не беси меня еще больше.
— Ничего не понимаю… — девушка торопливо накинула халатик. Слезы текли всё сильнее. А ситуация в целом душила.
— Сюда иди, — Роберт открыл ноутбук, повернул в ее сторону. — Любуйся и наслаждайся.
Лиза подошла к столу, с опаской взглянула на мужа.
— Смотри, не стесняйся.
Она присела на стул, разглядывая фотографии, вернее — откровенную пошлятину с собой в главной роли, ее бросило в холодный пот от увиденного зрелища, словно ледяной водой окатили. И теперь ясны причины гнева Роберта, и то, для чего Антонио тогда ее похищал. Правильный расчет сделал итальянец — решил надавить на мужское самолюбие.
Результат налицо.
— Чего молчишь? Нечего сказать? — спросил он, спустя несколько минут, заметив ступор на ее лице.
— Я не виновата… и ты об этом знаешь… а это — провокация, направленная на тебя… — сказала она, вытирая беззвучные слезы. Тут же вспомнила заключение врача, где четко значилось: «изнасилование и половая связь исключены».
— Не виновата?! — удивился Роберт и опять схватил ее за волосы, заставляя смотреть на него. — Он трахал тебя в рот!
— Ну да, а я ласкала с удовольствием… Ой, точно, забыла — была под воздействием снотворного, — язвительно ответила Лиза. И ощутила, как голова кружится. Вдобавок, резко тошнота подкатила.
— Твой сарказм не уместен сейчас… — прошипел он ей в лицо, сжимая пальцы на щеках.
— А твоя грубость, значит, уместна? — устало произнесла, не отрывая взгляда от его злых глаз.
— Я же не смогу забыть, буду мучить себя этими воспоминаниями… — мужчина отпустил ее волосы.
Лиза медленно поднялась со стула, желая лечь — в теле поселилась противная слабость, а головокружение усилилось. Но стоило сделать несколько шагов, упала на пол, потеряв сознание…
— Как она? — спросил Роберт взволнованным голосом доктора, который вышел из комнаты, аккуратно прикрывая дверь за собой.
— Ваша жена уснула. Ей требуется полный покой и отдых, — ответил мужчина. — Но я все-таки настаиваю на госпитализации, ну, или хотя бы в ближайшие дни обратитесь к своему врачу. И лучше не затягивать, сделайте это завтра.
— Что с ней? — Роберта трясло от страха за любимую женщину и ребенка. Когда злость с ревностью поутихли, понял, что натворил; представил, к каким последствиям могло привести несдержанное грубое поведение…
— Эмоциональное перенапряжение и нервное потрясение всему виной. Возможно: испуг, боль или вид крови… Как результат — обморок. И, вероятно, вам лучше знать о произошедших событиях? С беременностью не шутят… В таком положении стрессы под запретом, — пояснил врач «скорой». — Заботиться нужно о жене.
— Спасибо, что быстро приехали, — Роберту было не просто стыдно, сам себе противен. И сейчас сожаления гложут, разъедают, выворачивают душу наизнанку, травят мерзким ядом… Он собирался вымаливать прошение, как только Лиза проснется. И надеялся, что она сможет простить, не отдалится от него и не оттолкнет.
— Я оставил на тумбочке список рекомендаций, на всякий случай, — уточнил мужчина. — Но повторюсь: без гинеколога не обойтись, обследование не помешает.
— Понял вас. Завтра обязательно отвезу жену.
— Если что: при любых подозрительных симптомах — сразу езжайте в больницу.
— Еще раз спасибо.
Роберт проводил доктора до ворот и спешно вернулся в дом.
Стоило ему зайти внутрь, тут же нарвался на недовольный взгляд родителей и сестры, а напуганный Тёма прижимался к своей матери. Они все проснулись от шума, как только услышали крик. Но пока не получили никаких объяснений от виновника скандала.
— Ничего не хочешь нам рассказать? — произнес Георгий Михайлович, скрестив руки на груди.
— Нет, — ответил Роберт и собирался подняться в спальню.
— Нет?! — удивился его отец. Подошел к нему и остановил, прикоснувшись к плечу. — Ты орал на жену, а потом она вдруг потеряла сознание… Совпадение? Не думаю.
— Ладно, мы спать… Это не для ушей Тёмы. Пойдем, малыш, — Жанна взяла на руки сына и направилась в детскую комнату.
— Что за намеки? — возмутился он, когда сестра скрылась за углом. — Я не бил ее! Как вообще можно подумать такое? По-вашему, я конченный подонок и садист?
— Тогда почему Лиза упала? — вмешалась Арина Петровна. — Она ведь носит твоего ребенка, а ты не уберег… Как так?
В тот момент, когда Роберт сорвался на жену, совсем забыл о беременности — за это корит себя и презирает. Им двигало приправленное жгучей ревностью желание получить от нее ответы. Хотя понимал, насколько глупы его обвинения, Лиза в данной ситуации — жертва обстоятельств, а не предательница.
— Вы не отстанете, да? — обреченно вздохнул он.
— Элементарных объяснений, без подробностей, будет вполне достаточно, — сказал Георгий Михайлович.
— Хорошо… — Роберт присел на ступеньки, собираясь с мыслями. — Есть один поклонник… преследует Лизу… негласно, конечно, но где-то постоянно присутствует… в любовники набивается, сволочь…
— И? — подключилась его мать. — Она ведь не виновата в том, что может нравиться кому-то. Теперь будешь из-за каждого мужика, посмотревшего в сторону жены, над ней измываться?
— Да не бил я Лизу! Сколько еще повторить? Еле успел поймать, чтоб головой не ударилась, когда сознание потеряла, и все равно пару ушибов получила…
— Разве она дала повод сомневаться в верности? Не поверю, никогда не поверю… — не унималась женщина.
— Нет, не в этом дело? — рассказывать о фотографиях Роберту не хотелось. И это не измена, а грязь, которой обильно полили и запятнали репутацию порядочной девушки.
— Тогда в чем? — спросил Георгий Михайлович и присел рядом с сыном. Впервые он видит его таким и не знает, чем помочь.
— Не хочу обсуждать это, — Роберт поднялся на ноги и пошел наверх.
— Сын?! — сказали в один голос его родители, настаивая на продолжении разговора.
— Вы не просили подробности, а дальше без них не обойтись, — он обернулся, развел руками. — Поэтому больше мне нечего сказать. Спокойной ночи.
— Не наделай глупостей, — упреждающе произнес Георгий Михайлович,
