глядя в спину удаляющемуся сыну.
Мужчина устало кивнул. И пошел к жене.
Во сне лицо Лизы выглядело умиротворенным и расслабленным, и как будто бы не было всего того, что случилось час назад: ее муж не получал фото, они не ругались, она не теряла сознание от перенапряжения, не справившись с потоком душевной боли…
Роберт прилег рядом с ней. Аккуратно обнял. Он уже не испытывал тех гнетущих эмоций, заставивших его опуститься до грубости, обидеть любимую женщину, подвергнуть ее и не родившегося малыша опасности собственными усилиями…
— Люблю тебя, малышка, — он коснулся невесомым поцелуем ее губ, ощутив их мягкость.
Но…
Тут же подумал об Антонио и его грязных попытках влезть в чужие отношения. Вряд ли мысли о нем скоро покинут Роберта.
«Смогу ли я забыть?» — задал он первый вопрос себе. И пусть сгоряча кинул фразу, что не забудет, на самом деле — ответа у него нет. Не мог со стопроцентной уверенностью сказать: помешают ли им эти воспоминания в будущем?
«Но ведь она не изменяла» — добавил очередное уточнение. Да и словам врача доверяет, а значит, изнасилования не было. Вдобавок, на всех фотографиях девушка в трусиках. Если бы итальянец хотел, то непременно воспользовался бы ею полностью.
«Мы любим друг друга» — еще более важный момент. После того случая с похищением, Роберт уже говорил Лизе, что их отношениям ничего не угрожает.
«У нас будет ребенок» — а это самое главное. Мужчина нежно погладил ее живот. Потом прижал жену к своей груди. И сделал для себя единственный правильный вывод: он справится с этой ситуацией, ведь она не виновата.
Успокоившись, Роберт быстро уснул.
Но утром произошло то, чего он не ожидал…
Роберт лениво потянулся, потер веки, а потом провел рукой по соседней подушке и, не обнаружив там Лизу, резко сел. В комнате он находился один.
Мужчина дотянулся до телефона, чтоб узнать который сейчас час. На экране высветилось девять четырнадцать утра. На работу он не собирался сегодня. После того, как натворил дел своей вспыльчивостью, хотел провести весь день с любимой и вымаливать у нее прощение.
Спустившись на первый этаж, Роберт зашел на кухню, где собрались все домочадцы, но жены среди них не оказалось. И собирался уже спросить, где она, но его опередила мать:
— Как Лиза? — ее вопрос поставил в ступор и заставил испытать безумную тревогу, которая зазвенела в ушах металлическим звоном, а по телу холодок пробежал.
— Я думал… — он не договорил, резко сорвался с места.
— Сынок… — растерянно произнесла Арина Петровна, глядя ему вслед.
Роберт решил для начала проверить каждый уголок дома, прежде чем бросаться на поиски. Но противный голосок изнутри злорадно шептал, капал в душу мерзким ядом, подсовывая мрачный сценарий, как она ушла от него — ушла, не в состоянии простить.
«Я не заслуживаю прошения…» — сказал он сам себе. И сердце пронзила жгучая острая боль от пугающих мыслей, что может потерять любимую женщину.
Нигде не обнаружив жену, он достал телефон. И уже не рассчитывал дозвониться до нее, думая, что она не станет даже слушать его… Но девушка, на удивление, ответила с первого раза:
— Роб…
— Ты где?! — мужчина повысил голос, еле сдерживаясь от грубых слов.
— Не кричи, пожалуйста… Я уехала в деревню, первым автобусом, — сообщила тут же Лиза и скрывать свое местонахождение не планировала. Это глупо, как минимум, а, как максимум, бессмысленно: если Роберт захочет, то из-под земли достанет. И бегать от мужа не собиралась.
— Уехала? Какого хрена?!! Почему узнаю об этом по факту? — продолжил возмущаться.
— Не разговаривай со мной в таком тоне… не надо кричать… — повторила она. — Мне нужно побыть в тишине и покое… привести мысли в порядок…
— Что это значит? — он растерялся от ее слов.
— А то и значит. Ты душишь своей ревностью. Неужели, не понимаешь? Я задыхаюсь…
— Ты моя жена!!! — опять закричал Роберт.
— Вот именно: жена, а не вещь, — устало сказала Лиза.
— Я не считаю тебя вещью, — уже спокойно произнес, шумно выдохнул, осознавая, что сделает еще хуже, если продолжит общаться в том же духе.
— А ведешь себя так, словно я собственность — бесправное, безвольное существо… Ты хватал за волосы с такой силой, и не замечал ничего… Тебе было наплевать на мои чувства! Наплевать на мое положение… — по ее щекам потекли слезы, причиняя еще больше боли.
— Нет, малышка, не так… Знаю, сорвался и нет мне прощения… Но, пожалуйста, прости. Прости…
— А дальше что? — надрывающимся голосом спросила она.
— Подобное не повторится, — пообещал мужчина. — Я приеду через пару часов. И поговорим нормально.
— Не надо! Не приезжай, — сквозь плач сказала Лиза.
— Не хочешь видеть, да? — Роберт снова злился, но интонацией старался этого не показать.
— Я меньше всего хочу выяснять отношения… Дай мне побыть одной… не приезжай…
— Лиза, прости… Не прогоняй, не отталкивай, — настаивал.
— Мне нужно побыть одной, — еще раз сказала она, уверенная в своем желании.
— Прошу тебя…
— Пока… — девушка отключилась, оставляя мужа в недоумении.
Роберт вновь попытался связаться с ней, но услышал стандартную фразу «абонент не доступен…». Поступок Лизы — вызвал в нем новую волну раздражения.
«Нет, малышка, ты от меня не отделаешься» — он стал спешно собираться. Несмотря на просьбу, не мог оставить и покорно ждать ее возвращения.
В холле Роберт наткнулся на недовольный тяжелый взгляд отца. И хотел проигнорировать его, не желая тратить время на разговор, да не получилось:
— Свадьба отменяется? — спросил Георгий Михайлович, перегораживая собой выход, когда заметил намерение сына, молча, уйти. Его поведение, мягко говоря, настораживало.
— С какой стати? — возмутился Роберт. — И мы уже женаты, если ты забыл. Ресторан по плану — послезавтра. Сейчас съезжу за женой.
— Где Лизавета? — поинтересовался его отец, в голосе слышалось беспокойство, в первую очередь за девушку, ведь адекватность сына вызывала большие сомнения.
— У матери, — ответил он, поглядывая нетерпеливо на часы и считая потерянные драгоценные минуты.
— Сбежала от тебя? — прозвучал следующий вопрос.
— Уехала в гости, — поправил Роберт, слышать правду ему неприятно.
— Внезапно? Пока все спали? И не поставила никого в известность? ну-ну… действительно, просто уехала… соскучилась резко, до субботы никак вытерпеть не могла… — продолжал Георгий Михайлович. И каждое слово, как удары невидимого хлыста, методично причиняло боль.
— Что за намеки? — нахмурился.
— Да какие намеки. Прямо говорю: такими темпами — потеряешь жену, а еще не рожденного ребенка будешь видеть по выходным. Как тебе перспектива?
— Тоже считаешь, что я деспот? — прошипел сквозь зубы Роберт, его раздражало,
