внезапно осознаю, что несколько недель назад я набрала три килограмма. Я знаю, что она из тех людей, которые не едят сахар. Или не пьют кофеин. И кто просыпается в какой-то безбожный час утром, чтобы заняться йогой и медитировать, прежде чем отправиться в спортзал.
— Я сказала твоему отцу, что, наверное, лучше не беспокоить тебя прошлым вечером, — сказала она, — То, как вы узнали о помолвке, было… внезапным событием для вас.
Я киваю. Я не знаю, что сказать. Я знаю, что она милая, пытается утешить меня, — Мой отец здесь?
— Он вышел на пробежку, это один из его длинных забегов. Он готовится к марафону.
Я не помню, чтобы мой отец занимался бегом, — Здесь где-нибудь есть кофе?
— Твой отец больше не пьёт кофеин, но на кухне есть альтернатива на травах. Он намного полезнее для тебя, чем кофе, и обладает очищающим эффектом.
Я поворачиваюсь к ней, мой мозг без кофеина отказывается обрабатывать то, что она говорит, — Значит, в доме нет кофе, — говорю я ровным голосом.
Милана смотрит на меня, выражение ее лица такое серьезное, что мне почти хочется ее простить, — Блин. Я совсем не подумала. Надо было оставить немного.
— Все в порядке, — я поворачиваюсь и прислоняюсь к кухонной стойке, — Я схожу в кафе, здесь не далеко.
— Она выглядит расстроенной, как будто она провалила какой-то новый тест на мачеху. У меня просто нет сил сейчас ее успокаивать.
— Тебе что-нибудь нужно из кофейни? – спрашиваю я, — Булочку или круассан?
Она морщит нос, — Нет, спасибо.
Я хватаю бумажник наверху и выскальзываю за дверь, с облегчением выбираясь из дома.
— Ты ко мне? — Громов стоит на углу дома и небрежно пускает кольца дыма в мою сторону.
— Конечно, нет, — раздраженно отвечаю я, — В доме нет кофе.
— О да, — смеется он, — она пыталась предложить тебе это травяное дерьмо?
— Ты имеешь в виду ту зеленую гадость, которую она пьет? Что это за штука? Она пахнет рыбой.
Громов фыркает, — Это похоже на водоросли. Как молочный коктейль из аквариума.
— Я так понимаю, что это что-то травяное? – спрашиваю я.
Он смеется, — Этот напиток заставит тебя не слезть с толчка. Не пей его, - затем он посмотрел на меня, — Впрочем, может это заставит тебя быть послушной.
— Серьезно, я знала, что ты не можешь прожить и двух минут, не будучи придурком, — я ухожу, и Громов зовет меня по имени, — Что? — спрашиваю я срывающимся голосом.
— Вот о чем я и говорю, принцесса, — говорит он, — Тебе нужно иметь охуенное чувство юмора.
— Всенепременно, — я поворачиваюсь, чтобы уйти, но он снова зовет меня по имени, — Что?
— Вот, — говорит он, — Хочешь один? — он держит стаканчик с кофе и протягивает мне.
Я открываю крышку и глотаю спасительную жидкость, направляясь к тому месту, где он стоит. Он поворачивает голову и выпускает в сторону струйку дыма, — Это отвратительная привычка, — говорю я, — Ты заболеешь раком.
— Я даю тебе кофе, а ты приходишь и читать мне лекции о моих привычках, — говорит он, — Это пиздец какие плохие манеры.
— Спасибо за кофе, — я делаю еще глоток и смотрю на пустой стаканчик у его ног, — Так ты здесь, в основном, употребляешь кофеин и никотин?
— Мне нужно принять дозу, — говорит он, глядя на меня неподвижным взглядом, — Я имею в виду, я предпочитаю хороший утренний секс, чтобы взбодриться.
— Что ж, тогда хорошо, что у тебя есть кофе и сигареты.
Громов пожимает плечами, — Дай мне знать, если передумаешь, принцесса. Я буду готов через пять секунд.
Он докуривает сигарету и поднимает средний палец. Я следую за его взглядом через небольшой передний дворик к тротуару, к парню, стоящему по другую сторону стены, его голова видна над забором.
— Как долго этот фотограф был там? — спрашиваю я, поворачиваясь спиной к Громову.
— Достаточно, — говорит он, пожимая плечами, — Он там был со вчера.
Я тянусь к руке Громова и тяну ее вниз, — Ты что, спятил? Зачем ты ему это показываешь?
— Расслабься, — говорит он, — Они вечно лезут куда им не надо. Меня это раздражает, поэтому я ему и показываю то, что я о нём думаю.
— Мне плевать что он тебя фоткает, просто я стою рядом с тобой, — говорю я, — У моего отца как раз на носу выборы и я думаю это не то, что ему сейчас нужно, — с сарказмом выпалила я.
— Остынь, принцесса, — говорит он, — Он сделает несколько наших фотографий и уйдет. Мы ему не так интересны, ему нужны наши родители.
Я привыкла к тому, что мой отец находится в центре внимания. Он ведь депутат. Но эта должность на самом деле не в центре внимания. Я имею в виду, если не будет какого-то скандала, никому нет дела до нас, поэтому я как-то не привыкла к журналистам.
— Конечно не интересны, придурок, — говорю я, стоя перед ним, уперев руки в бока. Я чувствую себя школьным учителем, читающим ему лекции, но, похоже, ничего не могу с собой поделать, — Ты татуированный, заядлый курильщик, жадный до пива, живешь на деньги своей знаменитой мамы, да кому ты можешь быть интересным.
Громов смотрит на меня с каменным лицом и стиснутыми челюстями. Затем он выпускает гигантский столб дыма мне в лицо, заставляя меня кашлять, и я беспорядочно машу руками перед лицом. Я думаю, что мое кровяное давление зашкаливает при акте агрессии, — Да? — спрашивает он, наклоняясь вперед и поднося средний палец к моему лицу , — Ты девочка— паинька, заносчивая, занудная девственница, которая так взвинчена, что не может найти никого, кто бы воспользовался ей, кроме шлюхи из ее городка, которая трахнет буквально любого, — он делает паузу, — А потом оказывается, что это самый скучный гребаный секс, который у меня когда-либо был.
Я разочарованно
