Ему постоянно что-то приходит в голову! А тут он узнал, что в доме напротив живет Петр Зайцев, самый известный в округе промысловик. Каждый раз, приезжая в деревню, Толик с завистью смотрел на этот дом из окна. Было ясно — там живут очень состоятельные люди. Но только в этот раз он всерьез заинтересовался его владельцами.
— Так ты говоришь, промысловик? — спросил он бабку. — А чем он промышляет?
— Соболями! Чем же еще! — ответила она. — В нашей артели каждая вторая шубка сшита из его соболей. Ты хотя бы знаешь, сколько стоит такая шубка?!
Толик знал. Прикинув в уме, он начал понимать, какие деньги проходят мимо! Своими соображениями он поделился с Кобчиком. Теперь пришла пора задуматься и Кобчику. Тот сразу понял: ему это дело самому не провернуть. Толик не в счет! Его можно использовать только как промокашку. Не более того!.. Использовать и выбросить! Что касалось дела, здесь требовались серьезные люди. Такие, как Серый, с которым он сидел в одной колонии. Серый был старше и опытнее, его эта тема должна заинтересовать. Кобчик написал Серому письмо.
Тот откликнулся быстро. А вскоре и сам приехал в Зареченск вдвоем с корешем. Предложение было заманчивым. Здесь, в этом дремучем краю, люди были совсем не пуганы. Потому и вели себя крайне беспечно... Да какие это люди?.. Фраера!.. Таких обчистить сам бог велел!..
Толика они заставили собирать информацию о семействе Зайцевых. Выяснилось, что Петр Герасимович имеет в тайге свою заимку, где вместе с сыновьями и добывает соболя. Серый решил — брать их нужно там, на заимке, когда шкурок будет достаточное количество. Оставалось только выяснить, где эта заимка, и подгадать время для налета...
Геныч слушал внимательно. Когда Кобчанский закончил, он заметил:
— Ты забыл рассказать, что вы планировали сделать с охотниками.
Кобчанский развел руками.
— Это и так понятно! Мы хотели сорвать куш и исчезнуть из этих мест навсегда. Свидетелей в таких случаях не оставляют.
— Ты труп! — сказал очнувшийся Серый. — Никогда не думал, что ты такой болтун! — его рука что-то лихорадочно искала вокруг себя.
— Ты не это ищешь? — спросил Геныч, показывая пистолет. Напрасно. Он тебе больше не понадобится.
— Это почему же?
— Потому-что твоя правая рука больше не работает. А левой ты стрелять не можешь. Неужели ты сам этого не чувствуешь?
Серый с ужасом начал понимать, что левая рука, которой он шарил по полу, плохо его слушается. Пальцы почти не сгибаются, координация никудышная. А правую руку он вообще не чувствует!
— А еще, — продолжал Геныч, — ты никогда больше не сможешь быть с женщиной. Ты будешь с трудом передвигаться на своих больных ногах и мочиться в штаны. Единственное, что ты еще сможешь, это кое-как держать в левой руке ложку.
— Что ты со мной сделал? — спросил Серый. Он своим ограниченным умом уже осознал: этот страшный человек, который появился невесть откуда, говорит правду!
— Я просто помог людям, которых ты и твои подельники приговорили. Теперь вы уже не сможете ни убить, ни изнасиловать! Вы поставили себя выше этих людей, а по сути вы — никто! Плесень, которая мешает нормальным людям жить. Я просто указал вам ваше настоящее место! Завтра вы все трое уедете из этого города. Сами понимаете, здесь вам уже ничего не светит. Лишние вы тут!
* * *
Глава 21. «Экспериментальный научный центр.»
1969 год, февраль.
Близкое общение с профессором Клименко на подмосковной даче не прошло бесследно. И права была Марина, Эдик вернулся из Москвы совсем другим человеком. Читая в компьютере план создания новой истории, подробно описанный профессором, он уже начинал понимать, что это не бред сивой кобылы. Он вполне реален! Подтверждением тому был Геныч, который неожиданно превратился в послушного исполнителя. И всем виной маленький чип величиной с рисовое зернышко. Эдик достал из ящика стола коробку изготовленную из специального материала, который нейтрализует любое излучение и магнитные волны. Открыл крышку. В коробке ровно пятьдесят ячеек, в каждой ячейке чип. Две ячейки уже пустые: один чип находится в голове Геныча, другой — в его голове. Остальными будет распоряжаться он. Теперь уже он будет решать, кто следующий будет обладателем такого чипа.
Эдик взял пинцетом одно зернышко, стал рассматривать через увеличительное стекло. Обычный камушек вроде гальки, которая тщательно обработана прибрежными волнами. Он помнил, как девятилетним мальчиком собирал такие же на морском берегу (когда отдыхал с родителями в Крыму) и восторгался их совершенной формой. Под увеличительным стеклом зернышко чипа выглядело почти таким же. Но это не простой камушек. С помощью таких зерен он будет управлять миром.
Он знает поименно всех гениев, благодаря которым в будущем начнут стремительно развиваться нанотехнологии. Пока они никому не известны и это ему на руку. Мировая общественность не станет бить тревогу, если они вдруг начнут внезапно и бесследно исчезать. И тем более никому не придет в голову искать этих людей на территории Советского Союза. По иронии судьбы все они будут иметь в голове чипы, созданные ими же самими, и станут их послушными рабами...
Но все это будет потом. Пока что ему предстоит встреча с группой, созданной профессором Клименко. Эту группу он должен обучать программированию, чтобы потом вместе с ней работать над созданием искусственного интеллекта. Первый день занятий в экспериментальном научном центре Здик Эрминсон ждал с особым волнением. Ему не довелось быть в этой жизни студентом, он сразу появится перед своими учениками в роли профессора. И дело не в том, что он сомневается в своих умственных способностях. Совсем наоборот: он знает столько же, сколько и его постаревший двойник. И даже немножко больше. И все же выступать в роли профессора в семнадцать лет не
