Действительно… интересно.
— Поверь, ты будешь удивлен принципами, а самое главное будешь знать, как приручить самое строптивое животное.
— А животные тут причем?
— Вот когда разберём с тобой эти зелья — тогда и поймёшь, — хмыкнул учитель, выпрямился и, сложив руки за спиной, отправился прочь из лаборатории, но на полпути обратил внимание на то, что «побочный эффект» никуда не исчез. — Кхэм… Гош, а когда этот эффект заканчивается?
Паладин хмыкнул и с ехидной улыбкой произнёс:
— После использования… эффекта по назначению…
— Мда, дилемма, — нахмурился Варус и оглядел лабораторию, остановив свой взгляд на пустой колбе с широким горлышком из темного стекла. — Кстати, тоже вариант!
* * *
— Ваше величество, — вздохнул Хорт. — Всё очень сложно. Настолько, что я порой разрываюсь на части, чтобы успеть везде.
— Вот как, — хмыкнул мужчина в дорогом чёрном костюме и знаком правящего рода на руди. — То, что вы не за всем успеваете, понятно по вашему зельевару.
— Варус? — нахмурился Хорт. — А он что успел натворить.
— Стать местной легендой… в очень узких кругах, — хохотнул правитель Дракара. — Вы разве еще не слышали этой истории?
— Я из кабинета сутками не выхожу, а когда выхожу, то несусь к Церебре, затем к Эмилю, а после уже заглядываю к Кельту.
— И как успехи? — пряча улыбку, спросил правитель.
— Двое уже приняли ваше подданство. Это паладин и клирик. Один пошёл по пути стальных крыльев и показывает удивительный результат, а со вторым не так радужно. Наш подход ему дается трудно, но он очень упорный…
— И любвеобильный, — заметил его величество.
— Да, этого не отнимешь, — вздохнул Хорт. — Мне пришлось надавить на него, чтобы он принял печать бесплодности. Иначе боюсь, у нас бы начались проблемы.
— Разве у вас это не предусмотрено?
— Предусмотрено конечно! Вся вода в оплоте проходит по трубам из черной меди, но… Учитывая его силу и… кхэм… Настойчивость в этом вопросе, я решил, что лучше перестраховаться.
— А этот отрекшийся маг и убийца?
— Ларс… Ларс, очень грамотный маг. К тому же его подход уникален. Только то, что мы с ним успели записать, тянет на прорыв и новый взгляд на всю магию. А мы пока только разобрали основу.
— И вы, конечно, держите это всё в тайне?
— Безусловно, но даже если кто-то попытается вникнуть в то, что мы с ним обсуждаем, то посчитает нас сумасшедшими. Эти знания переворачивают всё.
Правитель Дракара скосил взгляд на арену, где обменивались ударами две пары студентов. Одна пара была окутана туманом, а вторая сферой из щупалец, которые ловили заклинания на подходе и разрывали их суть, при этом лопаясь и разбрасывая вокруг густую тьму.
— Кстати, а что с Варусом-то?
— М-м-м? Варус? Ваш зельевар заявился в квартал к продажным женщинам.
— И? Насколько я знаю, он и раньше там появлялся, — пожал плечами ректор.
— Он пришёл туда с… с темно-зелёной светящейся колбой.
— И что?
— А то, что колба светилась от его… мужского достоинства, — с улыбкой закончил правитель и перевёл взгляд на краснеющего Главную руку. — Стоит ли говорить, что колба засела на НЁМ намертво?
— Только не говорите, что…
— Да-да. Ваш зельевар не придумал ничего лучше, чем разбить колбу о стол, — по-доброму хихикая, закончил его величество.
— Он порезал свой… кхэм… Свое хозяйство?
— Нет. Он сломал стол, — ответил мужчина и залился хохотом.
Хорт прикрыл лицо рукой, сгорая от стыда, и когда правитель Драккара успокоился, перевёл тему, указав на арену.
— Ваше величество, а это всё-таки зачем?
— А, ты про эту самодурку? — вытирая слезы, спросил он.
— Да. Всё-таки вы поставили задачу…
— Это не моя инициатива. Младший братец подсуетился, — мгновенно помрачнел мужчина.
— Это не моё дело, но уже не первый раз… не первый раз это похоже на то, что он…
— Копает мне яму, — закончил невысказанную мысль его величество и принялся вращать перстень на пальце. — Знаешь, что самое важное, когда роешь кому-то глубокую яму?
— Что?
— Не рыть слишком глубоко. Иначе можно из неё не вылезти.
Хорт кивнул, уловив смысл, а затем всмотрелся в тёмный щит.
— Она неплохо держится, — признал он. — При этом не давит силой. очень похоже, что выжидает главного удара.
От туманного щита в направлении тёмного вылетело несколько огненных росчерков, а затем ударил огромный огненный шквал.
— Например, такого, — кивнул мужчина. — Вы же не позволите причинить им вред?
— Нет конечно, — вздохнул Хорт. — Мне жутко не нравится вмешиваться в дуэли. Всё же правила оплота — закон…
— Вы уже нарушили их, когда допустили Йоку с артефактом на арену.
Хорт сморщился.
— И вообще, не похоже, что её защита требует вмешательств, — хмыкнул мужчина.
— Да, держится, — кивнул Хорт. — А вот росчерки света у этого парня просто великолепны.
Щупальца из щита мало того что спокойно выдерживали поток пламени, так еще и устремились вдоль него к колдовавшему парню, ударив в защиту. В этот момент Ари выдал целую серию ударов по туманной защите. Та дрогнула после третьего росчерка света, а на пятом по ней поползли разрастающиеся дыры.
— Теперь могут пострадать другие, — задумчиво почесал подбородок правитель.
— Надо вмешаться… — вздохнул Хорт.
— Не надо, — ледяным тоном пресёк его величество.
— Если сейчас не…
— Не вмешивайся!
Хотевший поднялся со своего места ректор сел на место и с опаской взглянул на арену. На ней парень, что был в двойке с Йоку, лежал на арене лицом вниз в луже собственной крови. Сама же племянница правителя стояла на коленях, вытянув руки вперёд, и из последних сил пыталась создать жалкую, дрожащую от перенапряжения водяную преграду.
Ари стоял, сложив руки за спиной. Перед ним стояла Нами.
По всем правилам, Йоку, как еще способную манипулировать силой, необходимо было добить или по крайней мере вынудить признать поражение.
Однако Ари не спешил атаковать и спокойно наблюдал, как начинающая тёмная сделала несколько шагов к сопернице. Не вскидывая рук, не создавая заклинаний, а лишь напитав силой свое тело так, что тьма проникла в глаза, она тихо начала шептать:
— Единый, да прибудет с нами сила твоя и вера…
Она успела прошептать еще пару строк, как внезапно вся арена погрузилась в непроглядную тьму. Ни единого намёка на свет. Кромешная тьма.
В этой тьме перед Йоку рухнула её стена, мгновенно обратившись в чёрную густую жижу. Свет для неё тоже погас, но в нём осталась соперница.
Нами подошла к члену правящего рода, слегка нагнулась к ней, смотря бездонной тьмой в глазах на неё, а затем молча без единого
