хитрей и умней обычных зверей, да и посильнее. Та что даже один на один с оборотнем выйти мало желающих, а уж если их была стая — ребята просто отменные воины, раз хоть кто-то уцелел. Зато мне с Минаэлем пришлось хорошенько попотеть, чтобы не дать им умереть. Теперь предстоит кропотливая работа, чтобы полностью их исцелить. Ужасные я вам скажу вещи, эти кусаные раны.
— А ты что, тоже целитель?
— Та ну, скажешь тоже! Ты где такого молодого целителя видел? Нам знаешь сколько учиться надо⁈ Ученик я, правда, лучший у Минаэля.
— Ха, конечно лучший! Просто другим двум ученикам 14 и 15 лет от роду! — ехидно прокомментировал Мин.
— Пока сам не похвалишь себя, никто не догадается похвалить. Вот я и подаю пример — подмигнул Авели.
— Слушай, а ты случайно не идешь сейчас к целителю? — поинтересовался Вик — А то мне к нему надо как раз, а куда это — я не знаю.
— Пошли, он меня тоже просил зайти, наверное, опять поручит какую-то несложную работу.
— Ага, заявились — отреагировал Минаэль, когда увидел Авели с Виком. — Уже познакомились — это хорошо. Авели, видишь этого вояку? Ты будешь заниматься ним. А то он после каждой тренировки становится прямо доходягой. А мне некогда баловством таким заниматься, сам знаешь, сколько работы с теми стражами. Короче — это твое первое самостоятельное задание. Справишься — можно будет поручать более сложные задания. Все, марш отсюда! Занят я.
— Ладно. Чего застыл как столб? Пошли к тебе. Буду лечить — с этими словами они пошли к Вику в комнату.
А в это время Ликар мерил шагами свой кабинет, размышляя, что же случилось со стражами. Если вспомнить хронологию событий, то выходило следующее. Возле ирийского побережья есть большой остров — остров Паука. Почему он так называется? — да просто это был остров, покрытый практически непроходимыми лесами, в которых водились огромные пауки — турпеги. Не пауки, а целые чудища, размером с большую собаку. Но дело было не в том. Они были опасны не из-за размеров, а из-за своего яда, которым они довольно оригинально (и очень точно)…плевались в обидчика. Обидчиками они считали крупных животных, тех, кто близко подходил к их территории. Поэтому на территории острова не было крупных животных. Их всех заплевали — как шутили за пределами острова. На самом острове их старались не упоминать — чтобы не накликать — как говорили старые исследователи, излазившие этот остров вдоль и поперек в поисках руин какой–то неведомой сгинувшей в веках цивилизации.
Люди на территории острова могли передвигаться только в специальной защите — водонепроницаемых (чаще всего просто пропитанных специальным жиром) костюмах с капюшоном и практически прозрачных масках, которые можно было моментально скинуть — пока яд не успел проесть защиту. А выплюнувший свою порцию яда паук оставался беззащитен на несколько часов, чем и пользовались люди. Правда, это все касалось только обычных людей — у магов были свои способы и защиты, и конечно, нападения. Единственное место, безопасное для людей, были древние руины. Они никогда не зарастали высокой растительностью, в них никогда не совались пауки, почему — неизвестно. Руины присутствовали только в единственном экземпляре — на острове был только один полуразрушенный город, зато какой! Он был огромен — и это было очень странно. На небольшом островке такой просто так никто не построит, скорей всего, когда-то давно он был частью суши. Да и в развалины он превратился явно не от времени — построившие этот город разумные (кто знает, кто это был?) явно знали магию — остатки зданий и каменной кладки были практически неразрушимы даже сейчас. Но что здесь случилось, и кто разрушил город — остается загадкой. В развалинах самого большого здания исследователи обнаружили какой — то артефакт, похожий на браслет. Он был выполнен в виде змеи, кусающей саму себя за хвост. Так как исследователям помогал храм Никкасу, то все магические вещи, если найдутся, должны быть переданы в храм — таков был договор. Артефакт отправили в главный храм. Но по пути, когда отряд из стражей остановился поужинать и переночевать, на них напали. Напала СТАЯ оборотней. А ведь всем известно, что оборотни обычно не терпели друг друга, и не рисковали заходить на территорию другого оборотня. Судя по тому, что их было много, ими управляли. Но! Никто и никогда не слышал, что оборотней можно подчинить. Это одна из их природных способностей — полный иммунитет к подчиняющей магии. Так написано во всех книгах, и исследованиях по природе магических существ.
Это было явно не случайно. Тот, кто стоял за нападением, не хотел, что бы его вычислили. Правда, ему и удалось, и нет. Да, оборотни просто ничего не могут рассказать, да и как исполнители такого поручения они выше всяких похвал — быстры, сильны, смертоносны, никогда не отступят и не побегут, если кому-то удалось к этому перечню добавить и преданность хозяину (а похоже, так и есть) то можно только позавидовать этому хозяину. Но с другой стороны, он раскрыл часть своих способностей, уникальную часть — управление оборотнями. И когда-нибудь его можно будет на этом вычислить — Ликар не обольщался, понимая, что это может случиться очень нескоро. Слава Никкасу, что выжившие стражи сообразили попросить купцов, везших их, захватить с собой несколько мертвых оборотней, так что теперь есть материал для исследований.
Да, решено — подумал Ликар — браслет я отнесу к Нубиусу, пусть хорошенько покопается в нем, может, что-нибудь поймет. В конце концов, он посильней в предметной магии, чем я. Ну а мне пора уже идти к Намикрию. Посмотрю, как там у него дела с оборотнями.
Намикрий — маг жизни, и старинный друг Ликара.
— Приветствую, о великий Ликар, гроза всех нерадивых послушников, опора и надежда поваров — шутливо поприветствовал Намикрий старого друга.
Дело в том, что у Ликара была одна слабость — ну любил он покушать, причем дело было вовсе не в количестве еды, а в ее качестве, вкусе. Над чем втихомолку подшучивали многие, но очень-очень тихо — чтобы не узнал Верховный жрец, а то неприятностей не оберешься — у всех ведь есть свои слабости, и никто не любит, когда им тыкают на них пальцем.
— Шутник — недовольно пробурчал верховный жрец — тоже мне, еще один Мин нашелся.
— Обижаешь, я на полстолетия постарше буду, так что это ты Мину можешь говорить — еще один Намикрий нашелся. И вообще, раз пришел ко мне сам — терпи мои шутки (мне-то они нравятся), а вот если бы я к тебе пришел, то был бы серьезен, как дохлый осьминог, не, даже еще серьезней!
— Ну-ну — улыбнулся Ликар — я ж тебе это припомню!
— Ничего страшного, я скажу, что ничего не помню.
— Вот, так всегда — деланно грустно вздохнул верховный жрец — ладно, я тоже рад тебя видеть, дружище, просто дел многовато, вот чувство юмора и атрофируется помаленьку, за ненадобностью.
— Ха, так приходи в гости ко мне почаще! Ладно — посерьезнел Намикрий — тогда к делу, раз ты так спешишь. Во-он там лежат твои голубчики. Я на них нетленку кинул на пару дней, как только их ко мне притащили (нетленка — жарг. заклинание нетления — накладывается обычно на пищу в дальнюю дорогу, чтобы не портилась, срок действия зависит от энергии, вложенной в заклинание).
Они подошли к тушам оборотней, лежавших в дальнем углу лаборатории Намикрия, и прикрытых большими кусками грубой ткани. Сняли ткань, и против своей воли немного полюбовались мертвыми монстрами. Даже сейчас они впечатляли. Они были немного похожи на волков, во только зубы у волков поскромнее, не торчат из пасти загибаясь вовнутрь. Благодаря своей ужасной пасти они могли наносить поистине страшные увечья, относительно легко прокусывая даже кольчугу, правда, кроме этого у них еще были когти, соперничавшие по остроте и крепости с кинжалами. И завершали картину их тела, бугрившиеся огромными глыбами мышц, сливающиеся с полом, на котором они лежали. Это давала о себе знать еще одна их способность — частичная мимикрия — проще говоря, делающая их не невидимками, но малозаметными на любом фоне. Издалека их заметить было просто нереально. К сожалению, через некоторое время после смерти способность к мимикрии у шкуры оборотня исчезала, так что делать из нее одежду безполезно. Если бы их было много — они бы уничтожили все и всех, но на данный момент
