мне тоже пришла на ум банальность и мне было стыдно признаться.
— Крис, не томи, — покачал головой Гарик.
— Ну-у-у, дело было на голодный желудок, а у меня тяжёлое утро…
— Стейк! Пасту! Цезарь! Пиццу, — перебивая друг друга, предлагали они варианты.
— Приз тому, кто угадает! — выкрикнула я.
— Желание! — поддержала Вета.
— Идёт! — согласилась я.
— Тартар из говядины. Хинкали! Рийет из утки. Кролик в сметане! Равиоли. Чизкейк! Фруктовый салат! Ризотто, — сыпались версии: от Гарика поизысканнее, от Виолетты попроще.
— Десерт, — подсказала я.
— Шоколадный торт! — тут же показал на меня пальцем Гарик.
— Да, — выдохнула я.
— Да, да, да, да, — счастливый и довольный своей победой, отстреливался он пальцами.
— Ты знал, чёрт подери! — надулась Вета. — Она всегда жрёт шоколадный торт, когда ей хреново.
— Ты тоже знала, — показал на неё Гарик. — А она подсказывала. Но желание моё.
— Твоё, твоё, — улыбнулась я. — Только не говори, что ты разочарован.
— Ну, для девушки, которая третий месяц ходит на кулинарные курсы, конечно, слабовато, — демонстративно скривился он.
— Шоколадный с вишней и орехами, — уточнила я.
— С вишней? Ну это всё меняет, — усмехнулась Вета и покачала головой: — Только не говори, что собираешься с ним спать за шоколадный торт.
— За шоколадный торт ему даже делать ничего не придётся. Она сама его оттрахает, — заржал кучерявый гад. Ну, ни ноги, ни совести! — Может, и мне попросить? Шоколадный? Хотя нет, я своё желание, пожалуй, приберегу для чего-нибудь более эпичного.
— Групповушки с аналом?
— Ты можешь посмотреть.
Привычно перепирались они.
— Прекратите оба! Я вообще не собираюсь с ним спать, — сверкнула я глазами в сторону Гарика. — Но пусть тренируется.
— И как ты себе это представляешь? Прийти на свидание с мужиком и обломать? — дёрнул головой он.
— А я представляю, как удивится его жена, когда увидит на кухне, перепачканного вишней и шоколадом, — хмыкнула Виолетта.
— Он разведён. Но вы заметили, каков козёл? — спросила я и допила одним глотком вино.
— Трудно было не заметить, — ответил Гарик.
Вета непонимающе уставилась на него.
— Он прекрасно знает, что Крис отличный бухгалтер, — развернулся к ней вместе с коляской Гарик. — Что она тянет, что к ней можно обратиться по любому вопросу, и она справится, не зря же он её всё это время дёргал по разным вопросам — проверял.
— Но всё равно не упустил возможности предложить повышение не иначе как через постель, — резюмировала я.
— Вот козёл! — выдохнула Вета.
— И не говори, — встала я. Подняла с пола бутылку, собрала пустые бокалы.
— У тебя точно есть план? — настойчиво переспросил Гарик, помогая мне с посудой на кухне.
— Да, — уверенно кивнула я. — Особенно теперь, когда на собеседование явилась без лифчика и потеряла единственный путь к отступлению, а эта сучка главный бухгалтер очередной раз меня подставила.
— Из ревности? Она с ним спит? — принеся тарелку, подключилась к разговору Виолетта.
Я удивилась.
— А чёрт её знает. Никогда об этом не думала, — искренне пожала я плечами, намыливая бокал. Попробовала представить строгую как училка Боженьку Михайловну в объятиях директора: юбка миди, стрижка, очки… но мысли упрямо уходили в сторону. — Честно говоря, меня больше обидело другое. Ну вот что за?.. Почему нельзя просто красиво поухаживать, проявить заботу, внимание, уважение? Очаровать, понравиться? Нам что, много надо? Нет, обязательно или шантажом, или угрозами. К чему, этот, сука, харассмент?
— Харассмент — это когда пристаёт несимпатичный начальник, когда симпатичный — как раз ухаживание, — хмыкнул Гарик. — Но я так и не понял: он тебе нравится или нет?
Я развела руками, закапав столешницу водой.
Вета усмехнулась, забирая у меня вымытую тарелку.
— Идиоты. Оба. Один мог бы и преданную любовницу получить, и отличного бухгалтера. А второй уже перестал бы себя жалеть и как-то обозначил, что ему не всё равно, — сказала она громко, словно ни к кому не обращаясь.
Я посмотрела на неё с сомнением, ничего не поняла и поставила в сушку последний бокал.
— А кто-то мог бы не лезть в чужую жизнь и устраивал свою, — в тон Вете зло ответил Гарик.
— Всё, спать, господа! — взмахнула я руками как рефери в боксе «Брейк! Шаг назад!» и закрыла воду. — Завтра новый день! И-и-и… скорее нет, чем да. Он мне не нравится, — ответила я и обогнула инвалидное кресло.
— А поцеловать? На ночь, — поймал меня за ногу Гарик.
Я развернулась. Запустила руку в его густые волосы, заставив откинуть голову.
Резко нагнулась под его немигающим взглядом.
Замерла над губами, опалив дыханием.
Поцеловала… в щёку. И оттолкнула бёдрами коляску:
— Спокойной ночи!
— Жаль, что так вышло с сиськами, — сказала Вета, поднимаясь передо мной по лестнице. Наши с ней комнаты были на верхнем этаже квартиры. Спальня Гарика, кабинет, гостиная, столовая и кухня — на нижнем. — «Экос» неплохая компания. У меня есть вся их антивозрастная линейка. В мои годы самое оно, — похлопала она себя под подбородком. — Запах у неё… м-м-м… Но «Органико» тоже неплохая. Не расстраивайся.
— Ничего, — махнулась я, глядя вниз под ноги на ступеньки.
Но на самом деле было очень даже «чего».
Больше, чем «Экос» зарплату никто не предлагал, хотя и «Экос» предлагал меньше, чем я получала в «Органико». А я не могла сейчас потерять работу или согласиться на меньшее. Не могла.
У меня курсы. У меня родители,
