Волленбургов, исполняющий его самые отвратительные поручения. И как говорят очень, очень хороший боец.
И им нужна эта штука… Очень сильно нужна! Что-то мне подсказывает — не будь у меня сотни солдат, разговор протекал бы совсем в другом русле….
А с другой стороны, если подумать — а зачем эта штука мне? За обладание ею наверняка может прилететь от инквизиции так, что мама не горюй. Тереллин не даст соврать. Может, слить её этим ребятам? Но, конечно, не бесплатно, — деньги-то мне как раз нужны!
Барон между тем продолжал:
— Когда клирики Андтага отправили вас со столь опасным поручением, они действовали по согласованию с нами. Ведь вы же понимаете, что иначе мы не были бы столь информированы? Именно нам должен быть передан тот предмет, который вы нашли в Проклятых землях!
И герр Крейг выжидательно посмотрел на меня. Что же, пора решаться.
— Господа, я очень уважаю графа. Все говорят, что он — выдающийся человек, и, несомненно, достигнет еще больших высот, как и люди, которые ему служат. Я с радостью готов помочь вам. Но вы должны принять во внимание те трудности, с которыми мы столкнулись, продвигаясь по враждебной местности, среди орков и разной нечисти, теряя людей и лошадей. Ведь граф, насколько я знаю, достойно вознаграждает своих людей?
— Ты чего, мать твою, несешь! — грозно прорычал фон Хейлеман, глядя на меня, как доберман на блоху.
— Я, кажется, понял, Ролло, — пожилой барон смотрел на Хейлемана устало, как будто только что закончил тяжелую работу. — Он хочет денег!
Да, Тзинч вас всех побери, я хочу денег. Почему бы нет?
Чернобровый смерил меня враждебным взглядом.
— Сколько?
Ээ, ну что вам сказать…
— Тысяча дублонов.
— Сколько?! — яростно взревел тот, вновь хватаясь за рукоять кинжала.
Да ничего ты мне, бычара, сейчас не сделаешь!
— Тысяча дублонов!
— Стой, стой, стой. — Седбородый положил руку ему на плечо. Выглядел он несколько обескуражено. — Нам нужно посоветоваться, герр Андерклинг. Простите, мы на время вас покинем. Пойдем, Ролло, нам надо переговорить!
Он дернул сверлившего меня яростным взглядом чернобрового за рукав, и они отошли в сторонку, о чем-то шепчась, и, то и дело, поглядывая на меня.
Наконец они вернулись.
— Итак, герр коммандер Андерклинг, — церемонно начал старикан, — все прекрасно. Все просто замечательно! Мы придумали, как удовлетворить вас совершенно полным образом!
— Это нетрудно, — откликнулся я. — Несите деньги, больше мне ничего не надо!
— О, вы же понимаете, это очень, очень большая сумма! — барон сделал круглые глаза, наглядно демонстрируя непомерность моих запросов. — Нам необходимо объяснить заказчику причину таких неожиданных и чрезмерных затрат! А он далеко отсюда, и ничего ему, соответственно, не объяснишь. Но мы нашли решение! Мы дадим вам вексель! Я кроме всего прочего, имею у маркграфа кое-какие финансовые полномочия. И могу выполнить надлежащую ценную бумагу!
Я задумался. Вексель? Опасная штука. Но, если он будет заверен первоклассным банком, это будет вполне приемлемо.
— Хорошо. Вексель, засвидетельствованный домом Вольфрамов или Ашенбахов, мне подойдет.
— Хмм… Вы действительно предусмотрительны, герр Андерклинг! Что же, я готов представить вам требуемую сумму — 200 дублонов наличными и 800 в виде векселя.
— 900
— Как 900? Мне казалось, что мы договорились…
— Вы же знаете этих прощелыг-банкиров. Они своего не упустят! Буквально три луны назад я получал деньги по векселю церкви, и что бы вы думали? Вместо честного золота мне совали всякую дрянь, и в интересах дела мне пришлось на это согласиться!
— Вы опытны в делах, герр Андерклинг, — седобородый нотабль смотрел на меня одобрительно, — и вы приперли нас к стенке. Мы согласны на ваши условия. Когда мы получим «предмет»?
— Как только я получу вексель.
— Он здесь?
— Если вы про артефакт, то — да. Он недалеко отсюда.
— Прекрасно. Нам надо несколько дней, решить денежный вопрос. И сразу к вам!
Фон Эушвиц снова жизнерадостно мне улыбнулся, на чем мы с ними расстались. Не знаю, почему, но когда они ушли, я невольно вздохнул с облегчением.
Глава 48
Прошло три дня томительного ожидания. Чтобы себя чем-то занять, я тренировался орудовать мечом, топором и полэксом в компании офицеров. Сходив в город, заказал себе новый дублет, как и хотел, с кольчужными вставками, наплечные щитки, и забрало на свой новый шлем. Теперь доспех сидел на мне как влитой, правда, в дублете было очень жарко.
И было еще одно дело, крайне мне интересное.
Помня про некий горшок с золотом, лежащий на дне дамской уборной под стеной Теофилбурга, я все раздумывал, как бы его достать. Зайти средь бела дня в женское отделение и пошариться там казалось делом безнадежным. Во-первых, придет стража и просто повяжет меня. Во-вторых, под каким видом я это сделаю?
И, со всех сторон рассмотрев это дело, я решил, что самое безопасное и надежное — это сделать подкоп.
Две уборные — мужская и женская — стояли у самой крепостной стены. Стража по этой стене совсем не ходила, видимо — чтобы не смущать посетителей и особенно посетительниц. Если прокопать лаз с другой стороны стены, можно будет залезть туда ночью и искать Золото Вепрей хоть до утра, а затем унести его по подземному проходу.
Еще раз зайдя на площадь Теофилбурга, я заметил место, где стоят уборные, пересчитав количество зубцов крепостной стены от ближайшей башни. Затем, выйдя из города, нашел это место на городской стене с другой стороны.
Здесь, у стены, оказалась старая овчарня и высохший, полузасыпанный ров с чьими-то огородами.
Осталось найти хозяина овчарни — им оказался небогатый скорняк — и арендовать ее у него. Как только я получил этот сарай во владение, сразу привел туда дюжину солдат и обозных сервов.
— Копайте подкоп прямо из овчарни под городсую стену, — сказал я им. Старшим поставил Клауса. Он, хоть и не был сапером, но видел, как копают «тихую сапу» и умел крепить свод лаза.
Землю я сказал выбрасывать ночью в воду городского рва, там, разумеется, где он еще не пересох. Под водой кучи свежевырытой земли не будут заметны и не привлекут ничье внимание. Сменяясь и работая круглосуточно, мои люди смогут сделать подкоп, предположительно, за месяц. Пообещав щедрое вознаграждение при успехе и всякие кары — при неудаче, я стал ждать Хейлемана и Эушвица.
Названные господа появились на четвертый день пополудни. Как обычно, разодетые как павлины, и, в этот раз, на изумительных, дивных кровей, вороных жеребцах.
За это время я уже несколько раз успел передумать отдавать им молот, и снова решал все-таки исполнить
