тренировки, чередующиеся со сном, максимизируют пластичность мозга. Во-вторых, важно задействовать сети, отвечающие за мотивацию, внимание и удовольствие. Эти системы внимания и вознаграждения оказывают огромное влияние на скорость обучения. Некоторые нейромодуляторные системы распространяют химические вещества, например ацетилхолин, на самые разные участки коры. По-видимому, они сигнализируют о важности фиксации той или иной ситуации в памяти (вспомните о мгновенных воспоминаниях, вызываемых сильной эмоцией, например о том, где вы были 11 сентября?). Эксперименты на животных показывают, что этот модулирующий эффект может быть очень выраженным: если некий звук систематически совпадает с активацией ацетилхолиновых сетей, отвечающий за него участок коры значительно увеличивается, пока не вторгается в близлежащие корковые области, посвященные другим отвлекающим сигналам [427]. По этой причине максимизация внимания и положительных эмоций может оказать в высшей степени благотворное влияние на процесс обучения.
Другая эффективная стратегия состоит в том, чтобы замаскировать вмешательство [428] под компьютерную игру. Маленьких детей привлекают компьютеры. Кроме того, коррекционные программы способны генерировать тысячи учебных ситуаций с минимальными финансовыми и трудовыми затратами. Но главное – такая программа может адаптироваться к каждому ученику. Она автоматически определяет уровень ребенка и предлагает задачи с учетом его индивидуальных возможностей. Таким образом, она ориентируется на то, что русский психолог Лев Выготский назвал зоной ближайшего развития. В этом случае максимизация научения достигается за счет введения новых понятий, которые достаточно сложны, чтобы заинтересовать ребенка, но вместе с тем достаточно просты, чтобы он мог их усвоить и сохранить решительный настрой [429].
Хотя вмешательство не является чудодейственным лекарством, оно может оказать весьма положительное влияние. После интенсивной тренировки (несколько десятков часов) дети, скорость чтения которых была намного ниже положенного для их возрастной группы, достигают нижней границы нормы (говоря научным языком, количество полученных ими баллов возрастает на одно или два стандартных отклонения). Таким образом, большинство детей с дислексией в конечном итоге овладевают чтением, хотя читают гораздо медленнее, чем их здоровые сверстники. Важно отметить, что положительный эффект сохраняется в течение нескольких лет. В целом такой ребенок достаточно эффективно расшифровывает слова, однако беглость чтения остается низкой: вмешательство помогает научиться читать, но медленно. Возможно, это отставание связано с недостаточной практикой. По сравнению с другими детьми, реабилитированные дислексики упустили несколько лет и вынуждены учиться читать… с помощью чтения! Поэтому очень важно, чтобы ребенок делал это регулярно: это позволит автоматизировать навыки декодирования и обогатить зрительный словарь графем, морфем и слов.
Рис. 6.3. Интенсивное компьютеризованное вмешательство может частично восстановить нормальный паттерн мозговой активности у детей с дислексией. В ходе этого эксперимента дети должны были определить, рифмуются ли два слова. После занятий наблюдалось усиление активности некоторых участков височной и теменной коры. Последние были близки, но не идентичны зонам, активным у нормальных детей. Повышенная деятельность наблюдалась и в других областях правого полушария – на этих снимках они не показаны (по материалам статьи Temple et al., 2003). Использовано с разрешения Proceedings of the National Academy of Science, USA.
Визуализация мозга подтверждает положительное влияние интенсивного когнитивного вмешательства. В разных исследованиях наблюдаются два основных типа изменений в мозге: нормализация и компенсация [430]. При дислексии особенно характерна сниженная активность в левой височной области. Интервенционная [431] терапия позволяет частично восстановить активацию этой зоны. После вмешательства практически во всех исследованиях, будь то с использованием МРТ или магнитоэнцефалографии, регистрируется повышение активности. Кроме того, реактивация наблюдается в вентральной затылочно-височной области «буквенной кассы» и в нижнем отделе левой лобной доли, связанном с артикуляцией (рис. 6.3). Функциональная МРТ свидетельствует о восстановлении функции участков, близких к тем, которые обычно задействованы у здоровых людей, но не идентичных им.
Визуализация мозга также показывает выраженные компенсаторные эффекты. После реабилитации активность возрастает в нескольких областях правого полушария, симметричных нормальной сети для чтения. Вполне вероятно, что при левополушарных нарушениях мозг задействует соответствующие области правого полушария. Они содержат неповрежденные нейронные сети, изначальная функция которых допускает переориентацию на чтение.
Исследования по дислексии обнадеживают. Всего за несколько десятилетий они позволили прояснить природу основного дефицита – фонологического нарушения, его нейрональные механизмы и способы компенсации. Однако некоторые вопросы относительно индивидуальных вариаций по-прежнему остаются без ответа. Например, всем ли дислексикам свойственны одинаковые нарушения? Можно ли диагностировать точный дефицит у каждого ребенка и использовать эту информацию для коррекции лечебной программы? Не игнорируют ли современные исследования подгруппы детей, для которых будет полезен совершенно иной подход?
Хотя научные данные, собранные за последние 30 лет, в значительной степени подтверждают фонологическую гипотезу, определенные сомнения остаются до сих пор. Как ни странно, один из самых точных тестов на выявление дислексии состоит в измерении скорости, с которой дети называют цифры и картинки. Эта задача не направлена на фонологическую обработку напрямую. В больших группах детей тесты по фонологии и быстрому называнию объясняют разные типы различий в скорости чтения. Это наблюдение подразумевает, что в то время как большинство детей преимущественно страдают фонологическими дефицитами, трудности некоторых проистекают из другого источника. По всей вероятности, важную роль играет процесс автоматизации связей между зрением и речью. Именно о зрении мы и поговорим в следующей главе. В частности, я попытаюсь объяснить, почему так много детей склонны путать зеркальные буквы – например, «p» и «q».
7
Чтение и симметрия
При чтении человек с дислексией путает левую и правую стороны, из-за чего совершает зеркальные ошибки. Восприятие симметрии, вероятно, играет важную роль в чтении, но лево и право путают не только дислексики. В раннем возрасте практически все дети допускают подобные ошибки. В самом деле, способность к обобщению симметричных изображений, облегчающая инвариантное распознавание объектов, является одной из важнейших компетенций нашей зрительной системы. При формировании навыка чтения дети должны отказаться от зеркального обобщения, иначе они не смогут обрабатывать «b» и «d» как разные буквы. Поскольку этот процесс идет вразрез со способностями, приобретенными человеком в ходе эволюции, он может стать источником разного рода нарушений.
Теперь, если ты только будешь слушать, Китти, и не слишком много болтать, я расскажу тебе все, что я думаю насчет дома за зеркалом. Во-первых, там есть комната. Ты видишь ее через стекло. Это такая
