Туула: Мне сложно об этом говорить, но…
Милва: Что?
Туула: …я хотела бы… несколько… разобраться в ситуации. Понимаешь?
Милва: И?
Туула: И… и… Ты влюблена в Сеппо?
Милва: Влюблена? Что значит влюблена?
Туула: Ты притворяешься, да?
Милва: Нет. Не знаю.
Туула: В общем…
Милва: «В общем»?
Туула: Давай поговорим как женщина с женщиной.
Милва: Давайте поговорим. Если, конечно, получится.
Туула: Так ты влюблена или нет?
Милва: Нет. Не знаю. Вы, конечно, не поверите, но я, правда, не знаю.
Туула: И вы… вы…это?
Милва: Да, мы. Какое это теперь имеет значение?
Туула: О боже, я не вынесу этого. А как же Марко? Я чувствовала, я знала это с самого начала.
Милва: Ну что же вы теперь ломаете комедию… если все время знали? С самого начала.
Туула: Но где? Где вы этим занимались?
Милва: Какая разница, что теперь говорить об этом. Зачем так унижаться?
Туула: Где? У нас дома? Или на даче?
Милва: Нет, не у вас. И не на даче. Я не стану отвечать на эти вопросы.
Туула: А вы о Марко подумали?
Милва: Подумали. Мы думали о Марко все время. И о вас тоже.
Туула: Но я не понимаю.
Милва: Я тоже не понимаю. Так что теперь мы в равном положении.
Туула: Из этого нет выхода. Это тупик. Я чувствую себя побитой собакой.
Милва: Да бросьте вы.
Туула: И ты говоришь мне «бросьте»? А что, если я пойду и расскажу все Марко?
Милва: Он уже знает.
Туула: Знает? То есть как это «знает»?
Милва: Знает и все. По крайней мере, догадывается.
Туула: И что он об этом думает?
Милва: А я-то, откуда знаю?
Туула: Тебе, похоже, все равно.
Милва: Нет, мне не все равно. Туула, послушайте, давайте поговорим как заблудший с заблудшим. Я не знаю, что делаю… Впрочем, нет, я знаю, что делаю, но я не знаю, чего я хочу… Хотя, нет, знаю… знаю, но не могу объяснить почему. Я хочу Сеппо, но я не знаю его. Он ворчливый старик и…
Туула: Но ведь он же отец Марко!
Милва: И ваш муж.
Туула: Именно.
Милва: Простите. Я выбрала не те слова. Но поверьте, если бы даже дошло до суда, то я бы не знала, что сказать в свое оправдание.
Туула: Но ведь я тоже женщина. Я все еще женщина.
Милва: И что?
Туула: Об этом ты подумала?
Милва: Нет. Честно говоря, нет.
Туула: По крайней мере, ты откровенна. Значит, у меня нет никаких шансов?
Милва: Нет. Отчего же? Вы — красивая женщина, неплохо сохранились и…
Туула: Черт возьми. Мне еще только твоих оценок не хватало! Хотя, может быть, именно это я и заслужила?.. Сама напросилась. Ну да я не об этом…
Милва: Тогда о чем же?
Туула: Я хочу взглянуть на Сеппо немного иначе. Посмотреть на него другими глазами.
Милва: Какими?
Туула: Твоими. Я думаю, таких, как мы, немало. Ведь так?
Милва: Целый вагон. И маленькая тележка.
Туула: Не иронизируй. Я говорю серьезно. Есть ли у меня хотя бы один шанс?
Милва: Какой шанс?
Туула: Посмотреть на него другими глазами. Глазами другого человека. Я должна признаться тебе, что я тоже уже не знаю…
Милва: Чего не знаете?
Туула: Не знаю, люблю ли я Сеппо. Если бы кто-нибудь спросил у меня об этом, я не знаю, что бы я ответила. Не представляю…
Милва: Но ведь никто не спрашивает. И вряд ли спросит.
Туула: Чего-то не хватает. Ворчливый старик, говоришь. Что ж, ты, наверное, права. Но для меня он совсем еще не старик.
Милва: Для меня тоже.
Туула: Правда? Ну да, конечно… Но каким ты его видишь? Какой он, по-твоему?
Милва: Может, мы не будем… об этом?
Туула: Неужели ты не понимаешь и не в состоянии оценить ту степень унижения, которую я испытываю? Я предложила тебе эту встречу. Я пытаюсь разговаривать с тобой.
Милва: Я не в состоянии это сделать. Хотя, наверное, должна. Но Сеппо. … нет, я не могу… Влюбленный человек может сказать все, что угодно.
Туула: Влюбленный? Значит, теперь ты уже влюблена.
Милва: Влюблена? Что ж, значит, так оно и есть.
Туула: Ты — бесстыжая девка. Но в этом даже что-то есть.
Милва: Отчаяние. Вот что. И Сеппо тоже в отчаянии, но он не стал циником. Он пытается вырваться из этого ада, хватается за все, что попадается ему под руку. И все ломает. А потом удивляется, как так вышло. В его глазах… в его глазах еще теплится жизнь. Они ищут, спрашивают, и снова гаснут.
Туула: Я ничего не поняла из того, что ты сейчас наговорила. Но кое-что все-таки стало проясняться. Так ты поможешь мне?
Милва: В чем?
Туула: Посмотреть на него глазами другой женщины. По-новому. По-другому.
Брюссель.
Шум города, сквозь который слышен далекий колокольный звон.
Звук прибоя. Блики играют на стенах комнаты.
Сеппо стоит у окна и смотрит на улицу.
Милва, запыхавшись, появляется в дверях.
Милва: Прости, я снова опоздала…
Сеппо: … это моя дурная привычка — всегда опаздывать.
Милва: Нет, я просто заблудилась. Здесь так много всяких закоулков.
Сеппо: Эта часть города была построена еще в Средневековье.
Милва: Так вот, значит, где ты обитаешь?
Сеппо: Да.
Милва: У тебя нет телевизора и… ничего?
Сеппо: Он мне не нужен. Я сижу у окна и смотрю на улицу. Красота. Иди посмотри, какой пейзаж!
Милва: Изумительный свет.
Сеппо: Правда? Впрочем, да… да, конечно. Действительно, чудный. Спасибо, что сказала об этом.
Милва: О чем?
Сеппо: Спасибо, что помогла мне это увидеть.
Милва: Стой. Не двигайся. Не шевелись. Замри. (Достает камеру, фотографирует Сеппо)
Сеппо: Эй. Ты что? Мне это не нравится.
Милва: А мне нравится. Посмотри туда, на свет. Еще, еще. Черт, что ты лыбишься, как теленок?
Сеппо: Слушай, я тебе не манекенщица. Зачем ты меня фотографируешь?
Милва: А затем. Затем, что ты не манекенщица. Не смотри сюда. Смотри на улицу. Сделай удивленное лицо. Чему ты удивляешься?
Сеппо: Жизни.
Милва: Смотри на улицу! Говори что-нибудь. Ты можешь смотреть и говорить одновременно. Забудь про меня.
Сеппо: Как я могу забыть, если ты здесь. Наконец-то ты здесь. Слушай, меня смущает твоя камера. Я смущаюсь, когда ты так на меня смотришь.
Милва: Так что же тебя так удивляет в этой жизни?
Сеппо: Меня удивляет… Ладно, ты знаешь, я подсчитал… приблизительно, конечно, что в этой самой комнате жили по крайней три-четыре десятка поколений. Как минимум. Здесь в течение нескольких столетий люди рождались и любили, обижались и ненавидели, смеялись и плакали… умирали. Это удивительно. Сотни людей, а может даже тысячи. А теперь здесь сижу я. И это тоже удивительно. Да, теперь здесь я.
Милва: Замечательно.
Сеппо: Замечательно? По-твоему, это замечательно? Что ж, может быть и так. А по-моему, грустно. Теперь здесь сижу я. Мгновение. И вот здесь уже ты.
Милва: По-моему, замечательно, что мы можем и здесь продолжить нашу игру.
Сеппо: Думаешь? Не знаю. Мне вообще кажется…
Милва: Ладно, хватит. Итак, кто ты?
Сеппо: Милва. Милва, послушай.
Милва: Ты думаешь, ты смелый? Да ты же всегда пасуешь в последний момент. Кто ты?
Сеппо: Я… мне ничего не приходит в голову.
Милва: Представь, что сейчас пятнадцатый век.
Сеппо: Ого.
Милва: Ты владеешь всем. Ты всегда владел. Кто же ты?
Сеппо: Я… я… не могу придумать. Придумай ты, у тебя лучше получается.
Милва: Ты — князь, хорошо? Или нет, ты — маркиз?
Сеппо: Это обязательно?
Милва: Обязательно. Кто ты?
Сеппо: Ладно, если хочешь. Маркиз.
Милва: Это ты хочешь. Пожалуйста, не будем терять времени даром. Мой самолет улетает через четыре с половиной часа.
Сеппо: Хорошо, я — маркиз.
Милва: На самом деле?
Сеппо: На самом деле. Я сосредоточился. Я — маркиз.
Милва: На тебе длинная бархатная накидка, и ты очень красив.
