куска дерьма, лежащим без сознания за казармой. Эндрю усмехнулся и покачал головой, но обошел Шерарда, прежде чем полить дерево неподалеку. Поворачиваясь назад, Эндрю проходил мимо него, когда услышал звук первых вздохов. Сначала это было забавно: пьяный в стельку, а теперь весь в блевотине, но Эндрю быстро понял, что рвота попала в дыхательные пути Шерарда. Подростком он читал о том, как Кит Мун из The Who и Джон Бонэм из Led Zeppelin умерли именно от этого, даже не остановившись и не задумавшись о самом действии. Все это было мгновенной вспышкой, Эндрю стоял там, глядя сверху вниз на Артура Шерарда, и он мог спасти ему жизнь. Переверните его на бок или на живот, в худшем случае Эндрю мог бы засунуть пальцы в горло Шерарда, чтобы попытаться прочистить дыхательные пути.
Но он решил этого не делать. Эндрю даже сделал пару шагов вперед, но сознательно остановился и сделал шаг назад. Артур Шерард подумал, что правила к нему неприменимы. Таким образом, Эндрю не вернул ему элементарную порядочность и человечность. Эндрю не ушел, он не спрятался от того, что делал, он стоял и смотрел, как у него на глазах умирает человек, которого он мог спасти.
В такие моменты время не имеет смысла. Вся ментальная концепция замедления или остановки времени, ну, Эндрю это почувствовал. От начала до конца прошло не более двух минут и, вероятно, едва ли больше одной минуты. Но если бы кто-то подошел к нему и сказал, что Эндрю полчаса стоял и смотрел, как умирает Артур Шерард, у него не было бы возможности возразить им. Осознав, что он мертв, Эндрю повернулся и вернулся к своей койке.
И заснул почти сразу.
Воскресная тренировка была отменена после обнаружения тела Шерарда. В течение дня было много спешки и ожидания, поскольку военная полиция опрашивала людей и пыталась определить, что произошло. Эндрю так и не был допрошен, поскольку его отсутствие и присутствие Шерарда в Брэндоне исключили его причастность. Только несколько недель спустя произошла утечка результатов вскрытия. Шерард принимал наркотики перед тем, как выйти на улицу, и в конечном итоге его убила комбинация наркотиков и алкоголя. Но все это было позже. В воскресенье вечером они, наконец, вернулись в Кембридж, им даже пришлось выдержать натиск телевизионщиков по возвращении в TA Centre.
Эндрю провел весь день, размышляя о своих действиях или бездействии предыдущей ночью. Предыдущие две недели повторялись как в бесконечном цикле. Все казалось таким простым, слишком удобным. Нераскаявшийся насильник получил правосудие, хотя закон никогда не был задействован. Был только один человек, который мог спасти его, и Эндрю предпочел стоять и смотреть, как он умирает. Не прятаться за фиговым листком, не осознавая или уходя, чтобы его сознание могло быть спасено. Нет, Эндрю стоял в трех шагах от человека, захлебывающегося собственной рвотой, зная, что происходит, и зная, что он умрет, и решив стоять и смотреть, как это происходит. И знаете, что беспокоило его больше всего? Тот факт, что он не был обеспокоен.
Двумя неделями ранее Эндрю не был уверен, как относиться к тому, что кто-то признается в изнасиловании, и при этом не может ничего поделать с этой информацией. 14 дней спустя тот же человек медленно умирал у него на глазах, и Эндрю решил не помогать ему. Поэтому он решил припарковаться. Мысленно отложил это в сторону, зная, что он будет возвращаться к тем выходным снова и снова и продолжать жить своей жизнью. Сейчас это было легче сказать, чем сделать, но он попытался. Он объяснил Хелене, что их ночь непристойного веселья придется отложить до среды. Она была разочарована, но когда он сказал ей, что в тренировочный уик-энд произошла смерть, она поняла.
Только в понедельник вечером Эндрю пришел в себя, и это сделал вид пустой кровати. У молодой девушки не было шанса жить своей жизнью, и он беспокоился о насильнике? По дороге домой Эндрю шел намеренно, чтобы дать ему немного времени подумать, он действительно просто отложил инцидент в сторону. Все было кончено, Эндрю предстояло жить с этим всю оставшуюся жизнь, и ему нужно было сосредоточиться на людях, достойных его времени и помощи. Тот вечер понедельника подтвердил важность попыток изменить жизнь хотя бы к лучшему для одного ребенка в онкологическом отделении. Артур Шерард исчез.
До внебиржевого парада во вторник. Знаете, какие были большие дебаты? Проводить ли все-таки большую ежегодную вечеринку в ближайшую субботу или нет. Культура употребления алкоголя в армии была и остается устрашающей, а это был всего лишь какой-то новенький кадет, который не мог справиться со своим алкоголем; 1980-е были просвещенными временами. Забытый вывод заключался в том, что bash все еще продолжался. У многих ли курсантов были оговорки и не показалось ли это дико бестактным? Что-то из этого было, но меньше, чем вы могли себе представить.
Наконец, в среду вечером у Хелены и Эндрю состоялся давно назревший разговор о прошлой неделе.
“Не могу поверить, что прошла неделя с тех пор, как неожиданно появилась Эби. Мне действительно жаль, что я просто предположил, что ты был не против, когда мы все оказались в твоей постели. Мой первый секс втроем!”
Не то чтобы Эндрю был сумасшедшим, но это было бы невозможно выдержать перед лицом такой привлекательности.
“Ты - наша система безопасности, ты понимаешь это, не так ли? Сначала ты помогаешь Эби сбежать из ее добровольной скорлупы; затем ты забираешь меня обратно после того, как Эд трахнул меня на Рождество, а теперь это. Вы не возражаете?”
“Я думаю, что заслуживаю кастрации, если пожалуюсь на тебя и Эби голыми в моей постели, но это легкомысленный ответ. Честно говоря, я не знаю, что об этом думать. С одной стороны, я рад помочь, но я также думал о той ночи. Я надежный друг для вас обоих, как вы говорите, ваша система безопасности. Я тоже путаю дружбу и секс. Мы не говорим об этом, возможно, намеренно, но большую часть семестра мы вели себя исключительно. Внезапно я переспал с вами обоими, и это почему-то кажется шагом назад, особенно после нашего разговора десятидневной давности.”
Счастливое лицо Хелены поблекло, когда она слушала его.
“На самом деле я не думала об этом в таком ключе. Я была полностью поглощена тем, что была раскрепощенной женщиной, нарушала условности и была достаточно открытой, чтобы действовать таким образом. Просматривая это неделю спустя, я понимаю вашу точку зрения.”
Она остановилась и посмотрела на него.
