Я дернул подбородком, и он последовал за мной на платформу. Следующая часть нашего путешествия была самой неприятной. Я проклинал Дамблдора за то, что он настоял на том, чтобы я воспользовался маггловским транспортом.
— Ребенок испугается способов, которыми путешествуют волшебники. Не стоит начинать знакомство с нашим миром с чего-то неприятного, — наставлял его директор.
Мы наняли машину и отправились в Эштон-Андер-Лайн. С каждой минутой дорога становилась все хуже и хуже, пока наконец вдали не показался жалкий дом моего детства. Водитель высадил нас в начале Тупика Прядильщиков, заявив, что булыжник повредит его машину. Я заплатил ему, не потрудившись дать на чай, и он уехал, показав мне известный грубый жест.
Изначально я думал отвезти ребенка в Хогвартс, но решил, что мне не хочется гоняться за маленьким негодником по всему громадному замку. Пока мы тащились вниз по улице, я задавался вопросом, а не совершил ли я очередную ошибку. Когда мы дошли до знакомой лачуги, я почувствовал во рту привкус страха и горечи. «Мы всегда можем уехать с утра, — решил я. - К черту Дамблдора, мы просто аппарируем в Хогсмид». От этой мысли мне стало лучше.
С.С.
Когда мы поднимались по каменным ступенькам крыльца моего дома, мальчишка упал. Я остановился, ожидая неминуемых слез и соплей. Но ребенок лишь молча поднялся и смерил меня презрительным взглядом. «Гордый, высокомерный гриффиндорец!» — подумал я. Но, должен признать, я был впечатлен. Крэбб-старший и то выказывал меньше выдержки во время собраний Пожирателей Смерти. «Я что, сравниваю его с Крэббом? Джеймс бы пришел в ярость!» — эта мысль заставила меня усмехнуться.
* * *
Г.П.
Я утирал кровь с рук, а этот странный человек смеялся надо мной. Я был уверен, что он ударит меня, но он лишь повернулся и продолжил подниматься к дому. Я последовал за ним, предварительно убедившись, что вытер с ладоней всю кровь, чтобы, не дай Бог, ничего не запачкать. Мы вошли в дом, и я чуть не расчихался. Внутри было так грязно и пыльно! Все поверхности были просто погребены под слоем сажи, словно здесь когда-то взорвался камин. Складывалось впечатление, что здесь давно никто не бывал.
На улице уже темнело, и мужчина зажег несколько свечей. Усмехнувшись мне, он ушел наверх. Я закрыл входную дверь и запер ее, надеясь, что делаю все правильно. Когда он снова спустился, то выглядел почти что смущенным. Может быть, он не хотел, чтобы кто-нибудь видел его дом таким грязным? Тетя Петуния бы умерла от стыда!
Он успел переодеться. Теперь на нем было нечто, напоминавшее черное женское платье, надетое поверх штанов. Еще на нем была длинная мантия, что, по моему мнению, было довольно странно для лета.
— Ты голоден? — спросил он.
Я знал, что это вопрос с подвохом. Если бы он хотел, чтобы я поел, то просто бы дал мне что-нибудь.
— Нет, сэр, — прохрипел я. Я не говорил несколько часов и внезапно обнаружил, что из-за всей этой пыли мой голос охрип.
— Что ж, тогда следуй за мной.
Он снова направился к лестнице, что-то бормоча себе под нос. Я последовал за ним, и вскоре мы оказались в приятной и на удивление чистой маленькой спальне с небольшим камином. Еще там была одноместная кровать, застланная мягким покрывалом, а в углу расположился платяной шкаф. Из небольшого окна с широким подоконником была видна убывающая луна. Интересно, зачем он меня сюда привел. Вряд ли он хотел, чтобы я здесь прибрался, когда остальной дом нуждался в этом гораздо сильнее!
— Разбери вещи и ложись спать, — сказал он и ушел, закрыв за собой дверь.
Все мои пожитки уместились на нижней полке шкафа. Я прислушался, чтобы удостовериться, что он действительно ушел, и все-таки решился протянуть руку и потрогать покрывало на кровати. Кажется, оно было шелковым, а еще мягким, как крылышки у фей. Я притворился, что нахожусь в экспедиции и только что обнаружил царство королевы фей. В любую минуту ее двор мог ворваться сюда, танцуя по похожему на облака шелку. Они все будут кланяться, а она увидит меня и сделает своим рыцарем, поручив какое-нибудь важное задание.
«Прекрати мечтать! Тебя же сейчас поймают!» — подумал я и вздохнул. Я знал, что кровать предназначалась не мне. Возможно, странный человек вернется сюда позже и сам в нее ляжет. Я оглянулся вокруг и решил, что лучше всего будет лечь в углу. Я бросил долгий взгляд на луну, опустил голову на каменную приступку камина и, стиснув зубы, попытался заснуть. Порой, когда я так делал, мне удавалось не кричать, если мне снились кошмары.
* * *
С.С.
Я предложил ему две вещи, которые пришли мне на ум: еду и сон. Надеюсь, он будет в своей комнате всю ночь. Думаю, я не выдержу, если он начнет шататься по дому и ныть. Он был всего на несколько лет младше моих первокурсников, но был таким маленьким. На вид ему был не больше пяти. Задумавшись об этом, я понял, что за все время нашего знакомства он сказал всего два слова.
Заклинанием вернув моему сундуку прежний размер, я пытался придумать, чем буду развлекать мальчика ближайшие три месяца. Что занимаются дети? Когда я был ребенком, я прятался в углу, пытался защитить мать и получал взбучки от отца. Я не хотел подобного для Гарри, неважно, как сильно он напоминал мне о Джеймсе. В Хогвартсе дети играли в квиддич, у них были питомцы и друзья. Ну, по крайней мере, большинство из них имело друзей.
В школьные времена у меня совсем не было друзей, и с тех пор ничего не изменилось. Поэтому я не мог представить мальчика другим детям, с которыми бы он мог играть. К тому же, я бы не был в восторге, если бы эти маленькие дикари носились по моему дому. Квиддич тоже отпадал, так как мы жили по соседству с магглами. «Мне придется водить его на поле Хогвартса, - решил я. — Интересно, ему нравится читать? Лили обожала книги…» Я заставил себя не думать о ней, направив мысли на приготовление Сонного Зелья. После сильной дозы пыльная хозяйская кровать погрузила меня в царство Морфея.
* * *
Г.П.
Я проснулся с первыми лучами солнца и услышал, как где-то в отдалении кричат петухи, а в саду дерутся кошки. Я лежал и прислушивался к незнакомым звукам. После густо населенного пригорода Лондона, мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к этой сельской местности.
Я потянулся и встал, крадучись направившись в туалет, про себя молясь, чтобы он не проснулся. Я просто не мог сдерживаться дольше. После я спустился на кухню, чтобы умыться. Открыв кран, я подождал, пока вода утратит свой коричневый цвет, в итоге удовлетворившись бледно-желтым цветом. Я поискал еду, чтобы приготовить завтрак, но в шкафах ничего не было.
Он не оставил мне список заданий, как это обычно делала тетя Петуния, так что я просто попытался представить, с чего бы он хотел, чтобы я начал. Я нашел практически все, что мне было нужно, в чулане и внезапно почувствовал благодарность, что он не заставил меня спать там. Маленькая коморка была покрыта паутиной и мертвыми жуками.
Я взял мокрую тряпку и принялся вытирать все поверхности в маленькой гостиной, периодически меняя мгновенно чернеющую воду. Я скатал старые, потертые ковры и принялся за полы. Когда я закончил, уже совсем рассвело. Мне оставалось лишь надеяться, что он не рассердится из-за того, что я сделал так мало. Интересно, узнаю ли я его имя хотя бы сегодня?
Я отнес ковры в сад, распугав по дороге котят. Я выбивал пыль, пока глаза не начали слезиться. Хорошо хоть, во дворе была натянута веревка. Ковры были довольно тяжелыми, и после того, как я потратил довольно много сил, чтобы почистить их, мне потребовалось некоторое время, чтобы занести их обратно. Решив, что в гостиной я больше ничего сделать не могу, я перебрался на кухню. Я как раз заканчивал вытирать столешницы, когда он, явно еще до конца не проснувшийся, вошел на кухню. На нас обоих была вчерашняя одежда.
— Какого черта ты делаешь? — закричал он. Он вообще умел нормально разговаривать?
Я спрыгнул со стула, на котором стоял, и начал пятиться.
— Простите, сэр, — пролепетал я. А что еще я мог сказать?
* * *
С.С.
«Он что, пытается произвести на меня хорошее впечатление? Маленький притворщик! То же самое мародеры проделывали и с Дамблдором», — заключил я. Гостиная и, правда, выглядела гораздо чище, но меня волновали лишь его намерения. Я не собирался так легко поддаваться, даже если он и выглядел, как жалкая маленькая уличная дворняжка.
— Иди умойся и переоденься в приличную одежду. Мы собираемся на улицу. — Нам нужно было сходить на рынок, он наверняка проголодался.
Он метнулся наверх, а я запустил пальцы в волосы. «Лили всегда говорила, что мне идут длинные волосы…» Черт! Мне не нравится, что из-за него я стал чаще думать о его матери! И о том, как сильно я сожалел о потере ее дружбы. Теперь я уже никогда не узнаю, могло ли между нами быть нечто большее.
