ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Здравствуйте, что вам угодно? Вы кого-то хотели видеть?
СУМАСШЕДШИЙ. Комиссар, я вернулся за своими документами…
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Как, опять вы?! Вон!!
СУМАСШЕДШИЙ. Если у вас неприятности, то зачем же вымещать досаду на мне?
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Вон! (Подталкивает Сумасшедшего к двери).
СУМАСШЕДШИЙ. Да ради Бога! Вы что здесь все такие неврастеники? Начиная с того буйно-помешанного, который бегает тут и ищет вас повсюду, чтобы набить вам морду.
ПЕРВЫЙ КОМИССАР (на минутку останавливаясь). Кто это ищет меня повсюду?
СУМАСШЕДШИЙ. Какой-то тип в сверхмодном свитере «сладкая жизнь». Он еще не набил вам морду?
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Набил морду? Мне?
СУМАСШЕДШИЙ. Да, вам и вашему коллеге… какому-то Ангьяри… Ангарио…
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Ангьяри… комиссар из Рима… из политической полиции?
СУМАСШЕДШИЙ. Откуда мне знать?
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. А почему этот тип «сладкая жизнь» ищет меня да еще хочет набить морду?
СУМАСШЕДШИЙ. Потому что вы пернули.
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Пернул?
СУМАСШЕДШИЙ. Ну да, даже два раза, по телефону… К тому же ехидно смеялись… Ха-ха-ха… Не помните — вот так: ха-ха… (Показывает, как отодвигал трубку, когда разговаривал по телефону).
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Да что вы такое городите? Это что — еще один ваш персонаж?
СУМАСШЕДШИЙ. Не отрицаю. А что это за персонаж, вы поймете, когда получите фингал под глазом… И я даже не берусь осудить его за это — несчастного визави с четвертого этажа…
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Кого?
СУМАСШЕДШИЙ. Вашего коллегу, кого вы так хотите отправить в Калабрию, в полуподвал… Вместе с шефом, бывшим охранником в фашистской тюрьме…
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Это вы про начальника полиции? Про того самого…
СУМАСШЕДШИЙ. Который руководит и управляет вами.
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Знаете что, хватит! Вы и так отняли у меня столько времени… Пожалуйста, уходите! Уходите!
СУМАСШЕДШИЙ. Навсегда? (Посылает прощальный воздушный поцелуй). Чмок, чмок! (Комиссар делает гневный жест). Ладно, согласен, ухожу. Но если хотите полезный совет… Только потому, что вы мне симпатичны… Как только встретите «сладкую жизнь» — вашего визави, сразу же пригнитесь. Послушайте меня! (Выходит.)
(Комиссар глубоко вздыхает и направляется к вешалке, замечает, что она пуста).
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. Ах, негодяй! Изображает сумасшедшего да еще и пальто ворует… Эй, ты! (Хватает Агента, который в этот момент входит в комнату). Догони этого психопата… Ну, который тут был на допросе… Он унес мое пальто… шляпу… И наверное дипломат… Конечно, и дипломат… Быстро… Одна нога здесь, другая там… Пока не удрал далеко…
АГЕНТ. Один момент, комиссар! (Бежит к двери, но останавливается на пороге, говорит кому-то, стоящему в коридоре). Мое почтение, синьор… комиссар здесь… пожалуйста.
ПЕРВЫЙ КОМИССАР (роясь в бумагах). Да куда же подевались эти донесения?..
АГЕНТ. Синьор Бертоццо, вас хочет видеть комиссар из политической полиции.
(Бертоццо встает из-за стола и направляется к правой двери).
ПЕРВЫЙ КОМИССАР. О, дорогой мой… Я как раз только что говорил о тебе с одним сумасшедшим… Он уверял меня… ха-ха… Представляешь… будто ты, как только увидишь меня… набьешь… (Из-за двери стремительно вылетает кулак и сильно бьет Бертоццо, тот падает, но все еще по инерции пытается закончить свою мысль) мне морду…
(В дверь заглядывает Сумасшедший).
СУМАСШЕДШИЙ. Я же предупреждал, что нужно пригнуться!
(Полное затемнение. Музыкальный антракт — можно использовать марш, которым в цирке обычно сопровождают выход клоунов. Он длится столько времени, сколько нужно, чтобы сменить обстановку. Зажигается свет, и мы оказываемся в помещении, очень похожем на то, что видели раньше. Примерно та же мебель, только расставлена по-другому. На стене, в глубине стены, висит довольно большой портрет президента. Хорошо обозначен и акцентирован прямоугольник распахнутого окна. Сумасшедший стоит недвижно у окна, спиной к входу, откуда появляется Второй комиссар в спортивной куртке и модном свитере «Сладкая жизнь»).
ВТОРОЙ КОМИССАР (тихо Второму Агенту, который стоит недвижно сбоку у двери). А это кто такой? Что ему надо?
ВТОРОЙ АГЕНТ. Не знаю, синьор комиссар. Он вошел так уверенно… решительно… Ну, прямо Господь-бог… Говорит, что хочет побеседовать с вами и начальником полиции.
ВТОРОЙ КОМИССАР (продолжая массировать правую руку). А, хочет побеседовать? (Приближается к Сумасшедшему с некоторой осторожностью). Добрый день, что вам угодно? Мне доложили, вы хотите меня видеть?
СУМАСШЕДШИЙ (невозмутимо оглядывает его, жестом обозначает, будто приподнял шляпу). Добрый день. (Задерживает взгляд на руке, которую комиссар продолжает массировать). Ударились?
ВТОРОЙ КОМИССАР. Да нет… Кто вы такой?
СУМАСШЕДШИЙ. Ах, не ударились? Тогда зачем массируете? Чтобы успокоить дрожь в пальца? Наверное, тик?
ВТОРОЙ КОМИССАР (продолжая нервничать). Возможно… Я хотел бы узнать, с кем имею удовольствие?..
СУМАСШЕДШИЙ. Когда-то я знал одного священника, который точно так же массировал руку, как вы. Иезуит.
ВТОРОЙ КОМИССАР. Если не ошибаюсь, вы?..
СУМАСШЕДШИЙ. Конечно, ошибаетесь! Несомненно, ошибаетесь, если думаете обвинить меня в том, будто я хотел намекнуть на пресловутое лицемерие иезуитов. Я, с вашего позволения, начал свою карьеру с того, что учился у иезуитов. Но это еще ничего не значит. Можете возразить мне?
ВТОРОЙ КОМИССАР (растерянно, ошеломленно). Нет… что вы… ради Бога… но… я…
СУМАСШЕДШИЙ (мгновенно меняя тон). Однако тот священник, о котором я вам сказал, действительно был настоящим лицемером… большим вралем… так вот, он тоже все время массировал руку…
ВТОРОЙ КОМИССАР. Послушайте, а вы…
СУМАСШЕДШИЙ (пропуская его слова мимо ушей). Вам бы следовало сходить к психиатру. Ведь такое постоянное потирание руки — симптом неуверенности… комплекса вины… и половой неудовлетворенности. У вас что, трудности с женщинами?
ВТОРОЙ КОМИССАР (теряя терпение). Ну, знаете! (Стучит кулаком по столу).
СУМАСШЕДШИЙ (указывая на этот жест). Импульсивный! И это доказывает обратное. Скажите лучше правду, это не тик… Вы кому-то крепко влепили в морду не позднее чем четверть часа назад! Признайтесь!
ВТОРОЙ КОМИССАР. Что значит — признайтесь? Лучше вы мне признайтесь наконец, с кем имею честь… И доставьте мне удовольствие — извольте снять шляпу!
СУМАСШЕДШИЙ. Вы правы. (С подчеркнутой медлительностью снимает шляпу). Однако поверьте мне, я не снимал ее не потому, что плохо воспитан, а только из-за этого открытого окна… Я не переношу сквозняки… Особенно голова страдает… А вы нет? Послушайте, нельзя ли закрыть окно?
ВТОРОЙ КОМИССАР. Нет, нельзя!
СУМАСШЕДШИЙ. Будем считать, что я ничего не говорил. Я профессор Марко Мария Малипьеро, первый советник Кассационного суда…
ВТОРОЙ КОМИССАР. Судья?! (Едва не теряет сознание).
СУМАСШЕДШИЙ. Да-да… приват-доцент Римского университета…
ВТОРОЙ КОМИССАР. Понимаю…
СУМАСШЕДШИЙ. Что понимаете?
ВТОРОЙ КОМИССАР. Ничего, ничего.
СУМАСШЕДШИЙ. Вот именно. (Снова агрессивно). Иными словами — действительно ничего! Кто вам сообщил, что я должен прибыть сюда для ревизии дела, которое было закрыто?
ВТОРОЙ КОМИССАР (как на угольях). Но по правде говоря… я…
СУМАСШЕДШИЙ. И лучше не лгать. Это чудовищно раздражает меня… У меня ведь тоже есть тик… вот здесь на шее… Как только кто-нибудь начинает мне заливать… смотрите! Видите, тик… Так как же, знали вы о моем приезде или нет?
ВТОРОЙ КОМИССАР (глотая слюну, растерянно). Да, знал… Но мы не ждали вас так скоро… вот…
СУМАСШЕДШИЙ. Да, именно потому что «вот», Верховный совет и решил ускорить… У нас тоже есть свои каналы информации. И вот мы опередили вас! Сожалеете, да?
ВТОРОЙ КОМИССАР (уже под колпаком). Нет, понимаете… (Сумасшедший показывает на шею, где у него тик). То есть, да… очень… (Указывает на стул). Садитесь, пожалуйста, дайте вашу шляпу… (Берет шляпу, потом передумывает). А может, хотите оставить возле себя?..
СУМАСШЕДШИЙ. Да ради Бога, уберите ее, куда хотите… Тем более, что она все равно не моя.
ВТОРОЙ КОМИССАР. Как? (Направляется к окну). Хотите, чтобы я закрыл окно?
СУМАСШЕДШИЙ. Нет, не нужно. Не беспокойтесь. Лучше позовите сюда начальника полиции… Я бы хотел начать поскорее.
ВТОРОЙ КОМИССАР. Конечно, конечно… А не лучше было бы пройти в его кабинет… там удобнее.
