Любовь и ревность — словно качели: То вниз ко дну, то полетели… И неизвестно, сколько продлится… Когда же смогут остановиться?!
30 августа
Познав однажды горечь утраты, мы переосмысливаем всё в своей жизни. Мы смотрим на мир другими глазами, понимая, что все ссоры и жизненные неурядицы ничтожны по сравнению с глобальным — с жизнью и смертью. Только утрата — единственная невозвратная точка в нашей жизни, только утрату нельзя исправить и отменить, а всё остальное — мелочи жизни…
Ксюша открыла глаза и стала потихоньку просыпаться. По мере того как она приходила в сознание, ужасная действительность возвращалась к ней. Так было каждое утро… Каждое утро все эти бесконечные семьдесят один день, открывая глаза, она спрашивала себя: «Неужели мне не приснилось это?!» И каждый раз холодела от осознания того, что это не сон, Артём разбился в автомобильной аварии и теперь она потеряла его по-настоящему и навсегда… Это была не ссора, не расставание, которое теоретически давало надежду на примирение, — это была точка невозврата.
Никогда раньше она не любила так ночь, как сейчас. Сейчас это было единственное время в сутках, которое она ждала. Только во сне у неё была возможность встретиться с ним, только во сне она забывала ужасную действительность и чувствовала себя хоть немного счастливой. И он часто снился ей. И она ждала каждой новой встречи…
Ксюша встала с кровати и подошла к окну. Эти два ужасных, нескончаемых месяца она провела у бабушки в Сочи. Каждый день был почти копией предыдущего — завтрак, море, обед, качели с книгой в руках для видимости, чтобы никто не донимал её вопросами, снова море и невыносимый ужин в кругу семьи, где все неловко пытались отвлечь её от горестных мыслей и этим безумно действовали ей на нервы.
Она часто вспоминала тот ужасный день, когда раздался телефонный звонок и его мать, крича в её адрес проклятья, сказала, что Артём разбился на машине из-за неё. Она с трудом помнила, как пришла тогда домой с Катей и как суетились родители, пытаясь привести её в чувство, а потом срочные сборы, самолёт и Сочи. И вот эта поездка подходила к концу. Уже завтра надо было возвращаться обратно в Санкт-Петербург.
В комнату ворвалась сестра.
— Ты чего ещё не готова?! Я жду тебя завтракать.
Ксюша очнулась от своих мыслей и обернулась.
— Иди ешь! Я не хочу.
Катя пронзила её испепеляющим взглядом и угрожающе произнесла:
— Яне сдвинусь с места, пока ты не пойдёшь есть со мной. Ты и так уже ходячий скелет!
— Ты преувеличиваешь! — отмахнулась девушка, хотя и сама знала, что очень похудела, но после трагедии аппетит покинул её и не возвращался.
Катя, как и обещала, не двинулась с места. Она стояла и гипнотизировала её взглядом, и Ксюше ничего не оставалось делать, как пойти с сестрой.
Завтракали они всегда в саду среди розовых кустов, лилий и плодовых деревьев под шапкой виноградной лозы, скрывающей стол от палящего южного солнца. Раньше это было одно из её любимых мест у бабушки, и она часто засиживалась здесь допоздна с чашкой уже остывшего чая и слушала нескончаемые разговоры взрослых.
— Вот и лето пролетело! — констатировала Катя и, сделав бутерброд, положила на тарелку сестре. — Даже не верится, что завтра домой.
— Я хочу домой, — пробормотала Ксюша.
Катя насторожилась и внимательно посмотрела на неё.
— Зачем?
— Хочу сходить на кладбище и увидеть, где его похоронили.
— Зачем? — повторила свой вопрос девушка.
Ксюша пожала плечами. Она не знала, для чего ей это нужно, просто чувствовала каким-то седьмым чувством, что должна это сделать.
— Просто хочу, — ответила она и запихнула в себя пару виноградинок.
— Ксюша, это прожитая глава твоей жизни! Её надо закрыть и дать возможность появиться другой!
Глаза Ксюши наполнились слезами.
— А я не могу! Я всё так же люблю его, и ничего с этим не поделать…
— Но ведь его больше нет!
— Он живёт в моём сердце, в моей голове, в моих воспоминаниях, в моих снах… Я до сих пор не могу осознать тут, — она коснулась груди, где располагалось сердце, — что его больше нет…
Катя с сочувствием посмотрела на сестру. От её страданий у неё сжималось сердце, но хуже всего было то, что она не знала, как ей можно помочь и, вообще, реально ли это. В голове пронеслась мысль, что, возможно, кладбище и его могила даст ей то логическое осознание конца их истории, которое, может быть, подт олкнёт её к новой жизни без него.
— Вернёмся — начнётся другая, интересная жизнь — универ, новые знакомства, и у тебя всё наладится! — попыталась воодушевить её девушка.
Ксюша посмотрела на сестру пустыми глазами. Она не была так оптимистично настроена по поводу предстоящей учёбы, а жизнь без него её вообще мало интересовала.
Ксюша молча шла рядом с Катей с моря и почти не слушала её бесконечные истории, которые, по мнению сестры, должны были отвлечь её от грустных мыслей. Совершенно случайно она посмотрела на небольшую вывеску на стене старого дома и остановилась как вкопанная, прочитав:
— Ясновидящая.
Катя остановилась и обернулась.
— Ты чего?
Она поймала взгляд Ксюши и тоже прочитала вывеску.
— Ксю, ты с ума сошла?! Это же шарлатаны!
Но девушка уже не слышала её и быстрым шагом направилась в ту сторону, поэтому сестре не оставалось ничего, как последовать за ней. Ксюша, войдя в калитку, мгновенно пересекла двор и целеустремлённо пошла к дому. Катя прибавила ход,
