дверную цепочку.
— Откроешь, или нам лучше уйти? — Тимур не собирался обсуждать свой внешний вид, стоя на лестничной площадке.
— Входи, — дверь закрылась, послышался лязг снимаемой цепочки, распахнулась снова, впуская стоявшую за нею пару.
Валюше постелили с маленькой спальне и она, утомленная событиями, вскоре уснула.
Мужчины отправились на кухню.
— Выпить есть? — поинтересовался Тимур.
— Найдется, — кивнул сослуживец, водружая на стол початую бутылку водки. — Может, просветишь, какими судьбами оказался в нашем районе? Вроде, от Заставы далековато.
Халфин налил полный стакан и выпил залпом. Не вдаваясь в подробности, быстро пересказал события последних дней.
— Вот такие дела, дружище, — с тоской посмотрел на пустую бутылку. — Ни денег, ни документов, ни дома. Только беременная баба на руках да кореша, которые не преминут воспользоваться случаем, чтобы всадить перо в бок для острастки оставшимся. Но делать нечего. Если не выгонишь мою Валю, завтра съезжу на Заставу. Узнаю что там и почем. Бабушка хранила документы в жестяной коробке в шкафу. Может, хоть они уцелели.
— Вряд ли, — пожал плечами сослуживец. — Если был такой пожар, как ты описываешь, то и коробка расплавилась, и все содержимое сгорело.
— Но нужно ведь что-то делать! — Тимур сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев.
— Нужно, — кивнул хозяин квартиры. — Завтра приедут родители. Я им о тебе рассказывал, когда демобилизовался. Отец что-то подскажет. Так что иди, ложись спать. Только душ прими вначале, а то выглядишь, как черт, которого изгнали из преисподней.
* * *
Тимур проснулся от голосов, едва различимых за стеной спальни. Увидел, что Валюша давно не спит. Успела одеться и причесаться и тихо смотрит в окно, стараясь не разбудить его.
Он встал, быстро натянул джинсы и рубашку. Посмотрел на куртку в пятнах гари и отбросил её в сторону.
— Побудь пока здесь, — велел девушке. — Мне поговорить нужно.
— Добрый день, Тимур, — из-за стола встал мужчина и протянул Халфину руку. — Сын рассказал мне о ваших злоключениях. О том, как вы поддержали его в армии, я знаю. Долг платежом красен, а потому хочу предложить вам вот какой вариант для, так сказать, легализации.
— Я слушаю, — Тимур, пожав руку мужчины, сел напротив.
— Вам нужно жилье, — начал говорить мужчина. Продолжил, увидев кивок Халфина. — Вам нужна работа. И вам нужно время, чтобы восстановить документы. При этом, возвращаться в свою клоаку, — Тимур поморщился, услышав, как назвали его родной район, — вам нежелательно.
— Вы повторяете то, о чем я и сам знаю! — начал злиться Халфин.
— А вы, молодой человек, научитесь не перебивать, а слушать! — голос отца сослуживца стал властным и не терпящим возражений. Но мужчина тотчас улыбнулся. Добродушно и открыто: — Ваша спутница, у которой, как я понял, паспорт на руках, устроится на работу дворником. Вам предоставят ведомственное жилье, ну и, конечно, зарплату.
— Валюша не сможет мести улицы, — попытался протестовать Тимур. — Она маленькая и слабенькая. Да еще и беременная. Куда ей с метлой управляться?
— А вы на что? — удивился собеседник. — Или только детей делать умеете, да гоп-стопом промышлять?
* * *
Через три дня Тимур и Валя въехали в крохотную полуподвальную квартирку в старом доме на Молдаванке.
Через месяц Халфин получил новый паспорт и официально устроился на работу в тот же ЖЭК, в котором трудилась его жена.
Еще через неделю они расписались.
Тимур угрюмо сгребал лопатой снег, которого в эту зиму выпало немеряно. Он думал о том, что будет дальше? Ведь работа дворником явно не то, о чем он мечтал. И тут же одергивал самого себя: «А о чем ты мечтал? Воровать и грабить? Греби лопатой, мечтатель, и будь счастлив тому, что у твоей жены есть крыша над головой и деньги на колбасу и хлеб!»
Валюша родила первого апреля. Девочку назвали Еленой.
* * *
Все чаще в день получки или аванса Тимур покупал в гастрономе бутылку водки для себя и вино для Валюши. Жена не протестовала. Уложив Леночку спать, с удовольствием присоединялась к мужу.
Правда, веселили и расслабляли Тимура только пара первых рюмок. Выпивая очередную, он становился все угрюмее и агрессивнее. Видел в жене причину своего незавидного положения и, непонятно от чего, поднимал на Валюшу руку.
Если бы она дала ему отпор в первый раз!
Если бы изначально не простила побои!
Но Тимур сгребал в охапку свою крохотную жену, уносил её в постель, осыпал поцелуями и просил прощения.
Наутро соседи любовались свежим синяком на лице дворнички и уговаривали её написать заявление на узурпатора мужа.
Валюша отмахивалась, отшучивалась, говорила: если бьет — значит любит. Румянилась лицом и смущено признавалась соседкам: «Ох, бабоньки. Если бы вы знали, как он любит меня после того, как побьет».
Соседки недоумевали, но, чужая семья — потёмки.
И не вмешивались ровно до того дня, когда двор огласил крик пенсионерки, присматривавшей за трехлетней Леночкой в ночь очередной попойки:
— Люди! Выходите! Посмотрите, что это изверг учинил! Ухайдохал таки свою бабу!
Наряд милиции забрал Тимура, который сидел на полу и держал на коленях окровавленную голову жены.
Халфина отправили в КПЗ, где он и оставался в ожидании суда, а его дочь, Леночку, оформили в детский дом, так и не найдя родственников, которые взяли бы на себя заботу о малышке.
Глава девятая
Тимур замолчал, словно погрузившись в воспоминания.
Молчала и Людмила, не решавшаяся прервать мысли любовника.
Наряженная тишина словно звенела в воздухе, требуя, чтобы её разорвали хотя бы одним словом.
— Ты расскажешь о том, что было дальше? — тихо спросила Милочка.
