Луис. Ты сделал доброе дело. Тебя за это будут уважать…
Эдди. Ну, эти ребята мне не больно мешают да и не стоят ни гроша.
Майк. Старший — настоящий бык! На днях я видел, как он таскает мешки с кофе. Дай ему волю — он один набьет доверху целый пароход.
Эдди. Да, силен парень, ничего не скажешь. Мой Фрэнки, видно, в него пошел. Их отец, говорят, был настоящий великан.
Луис. Да, оно по Марко и видно. Только он безответный какой-то, словно раб.
Майк. А вот светловолосый… (Эдди быстро переводит на него глаза.) Тот — весельчак.
Эдди (испытующе). Да, смешной…
Майк (не может удержаться от смеха). Да нет, нельзя сказать, чтобы он был смешной, но вот как скажет! Такое, понимаешь, отмочит… Стоит ему появиться, как сразу смех кругом.
Эдди (чувствуя себя неловко). Ну да, конечно… Любит пошутить.
Майк. Ну да, и я говорю: такое отмочит, что… (Луис беззвучно смеется вместе с ним.)
Эдди. Говорят… Но он ведь еще совсем мальчишка, а? Он… просто-напросто еще мальчишка.
Майк. Верно. Стоит хоть раз на него взглянуть — и у тебя уже хорошо на душе. И не у тебя одного. Вон я работал с ним как-то раз на прошлой неделе, возле Мура-Маккормака. Говорю тебе, все со смеху просто катались.
Эдди. Отчего? Что он такое сделал?
Майк. Понятия не имею. Шутил и все. Трудно даже вспомнить, что он говорил. Все дело в том, как он говорит! Взглянет только — и тебе уже смешно-
Эдди. Понятно. (Он обеспокоен.) Шутник!
Майк (смеясь). Это точно.
Луис. Ну, пока, Эдди, до скорого.
Эдди. Носа не вешай!
Луис. Ясно. Пока.
Майк. Если захочешь сразиться в кегли, имей в виду, что мы идем на Флэтбаш-авеню.
Уходят. Эдди, обуреваемый тревожными мыслями, смотрит им вслед; они подходят к левому краю сцены, и их смех, беззаботный и дружеский, становится громче, когда они видят Родольфо, входящего под руку с Кэтрин. Грузчики уходят. Родольфо машет им в знак приветствия.
Кэтрин. Эдди, какую картину мы сегодня видели! Мы так смеялись.
Эдди (не может не улыбнуться при виде ее). Где вы были?
Кэтрин. В «Парамаунте». Там Играли эти два артиста, знаешь? Те, что…
Эдди. В бруклинском «Парамаунте»?
Кэтрин (с чуть приметной злостью, ей неловко перед Родольфо). Конечно, в бруклинском «Парамаунте» где же еще? Я же тебе сказала, что мы не поедем в город.
Эдди (отступая из страха, что она рассердится). Да я ведь только так спросил. (Родольфо.) Мне просто не хочется, чтобы она топталась по Таймс-скверу, там столько хулиганья.
Родольфо.
Хочется пройтись по Бродвею, Эдди,
Хочется прогуляться с ней хоть разик.
Там, где опера и всякие театры.
С детства я видел их огни на картинках.
Эдди (у которого лопается терпение). Я хочу с ней кое о чем поговорить, Родольфо, ступай-ка наверх, Ладно?
Родольфо.
Эдди, мы просто ходим с ней по улицам,
Она учит меня…
Кэтрин.
Знаешь, с чем он не может примириться?
С тем, что в Бруклине нет фонтанов!
Эдди (невольно улыбаясь Родольфо). Фонтанов?
Родольфо смеется над собственной наивностью.
Кэтрин.
Он говорит, что в Италии повсюду фонтаны.
К ним приходят На свидания. А кроме того,
Апельсины растут там прямо на деревьях,
И лимоны. Поверишь ли? На деревьях!
Вот здорово! Но он без ума от Нью-Йорка.
Родольфо (стараясь говорить по-дружески). Послушай, Эдди, а почему бы нам разок и не сходить на Бродвей?
Эдди. Погоди, мне надо ей кое-что сказать…
Родольфо кивает и идет к крыльцу.
Родольфо.
Может, и ты пойдешь с нами.
Мне так хочется поглядеть на все эти огни…
Лицо Эдди непроницаемо. Взглянув на Кэтрин, Родольфо входит в дом.
Кэтрин. Почему ты никогда не поговоришь с ним, Эдди? Он так тебе благодарен, он просто боготворит тебя, а ты с ним и словом не обмолвишься.
Эдди (не отрывая от нее глаз). Я боготворю тебя, а ты никогда со мной не поговоришь. (Криво улыбается.)
Кэтрин. Я с тобой не говорю? (Ударяет его по руке.) Что ты хочешь этим сказать?
Эдди. Я тебя теперь совсем не вижу. Прихожу домой, а ты убегаешь неведомо куда…
Кэтрин берет его под руку, и они прогуливаются вдвоем по улице.
Кэтрин. Понимаешь, ему так хочется все посмотреть, вот мы с ним и бродим по городу. Ты на меня сердишься?
Эдди. Нет. (Он улыбается печально, даже мечтательно). Раньше бывало, когда я возвращался с работы, ты всегда была дома. Но не успел я оглянуться, как ты стала совсем большая. Не пойму, как с тобой теперь и разговаривать.
Кэтрин. Почему?
Эдди. Не знаю, Кэти, ты всегда в бегах, всегда в бегах… Мне кажется, что ты меня больше и не слушаешь.
Кэтрин Да что ты, Эдди. Когда же это я тебя не слушала? Что с тобой? Тебе он не нравится?
Небольшая пауза.
Эдди. А тебе, Кэти, он нравится?
Кэтрин (покраснев, но с поднятой головой). Да, нравится.
Эдди (с лица его сходит улыбка). Ага, значит тебе он нравится…
Кэтрин (глядя себе под ноги). Да. (Теперь она подняла глаза и ждет, попадет ли ей, улыбаясь, но готовая принять удар. Он смотрит на нее как потерянный.) Что ты имеешь против него? Не понимаю. А он тебя просто боготворит…
Эдди. Он и не думает меня боготворить, Кэти.
Кэтрин. Неправда! Ты для него все равно что отец.
Эдди. Кэти!
Кэтрин. Что, Эдди?
Эдди. Ты выйдешь за него замуж?
Кэтрин. Не знаю. Мы ведь просто… гуляем вместе, вот и все…
Эдди. Он тебя не уважает, Кэти.
Кэтрин. Почему?
Эдди. Если бы ты не была сиротой, разве он не спросил бы разрешения у твоего отца, прежде чем шататься с тобой по городу?
Кэтрин. Ему и в голову не приходило, что ты можешь рассердиться.
Эдди. Он знает, что я сержусь, но ему на это наплевать. Понимаешь?
Кэтрин. Нет, он меня уважает. И тебя тоже. Когда мы переходим улицу, он всегда берет меня под руку, чуть ли не с поклоном. Ты его просто не понимаешь, ей-богу. Ты…
Эдди. Кэти, он заботится не о тебе, а о своем паспорте!
Кэтрин. Паспорте?!
Эдди. Да, паспорте! Если он на тебе женится, он получит американский паспорт- Вот в чем все дело. (Кэтрин озадачена.) Понимаешь, что я говорю? Парень ищет своей выгоды, вот и все, что ему надо.
Кэтрин (с болью). Нет, я тебе не верю.
Эдди. Не веришь? Ей-богу, мне с тобой хоть плачь! Ну какой он рабочий человек? Что он сделал на свои первые деньги? Купил фасонистый пиджак, остроносые башмаки, пластинки. А детишки брата голодают, мрут от туберкулеза. Девочка, поверь мне, он — шалопай; у него в голове только огни Бродвея; такие молодчики думают только о себе! Выйдешь за него замуж, а потом ищи ветра в поле — увидишь его следующий раз только во время бракоразводного процесса.
Кэтрин. Он мне ни слова не сказал о своих документах, или…
Эдди. Так он тебе и скажет!
Кэтрин. Мне кажется, что он об том даже и не думает.
Эдди. О чем же ему тогда думать? В любую минуту его могут застукать, и тогда пиши-пропало! Придется снова пролетку толкать в гору!
Кэтрин. А я все равно не верю.
Эдди (хватая ее за руку). Кэти, ты разбиваешь мне сердце, послушай…
Кэтрин. Не хочу ничего слушать. Оставь меня в покое.
Эдди (удерживая ее). Кэти, послушай…
Кэтрин. Он любит меня!
Эдди (в глубочайшей тревоге). Не говори мне этого, Христа ради! На такую приманку испокон века и попадаются дурочки вроде тебя!
Кэтрин (с отчаянием, будто слова его осквернили ее душу). Я тебе не верю.
Эдди. Тут таких, как ты, ловят с тех самых пор, как ввели закон об иммигрантах. Обхаживают наивную девчонку, которая еще ничего не смыслит, и…
