Но ему никто не ответил.
По площади гуляли люди, наслаждавшиеся прекрасной летней ночью.
Сергей не знал, что совсем рядом, на скамейке в скверике Пале-Рояля, тихо плачет та, которую он уже был готов полюбить.
Та, которая была готова полюбить его.
Сергей медленно пошел обратно в театр.
Глава десятая
Сергей шагал по фойе театра.
Он торопился туда, где остались его родители.
Нужно немедленно поговорить с ними!
Не может быть, чтобы его добрая, мягкая, ласковая мама бросила свою дочь на пригородном вокзале! Возможно, Диану похитили! А она, его мама, долгие годы горевала об утраченной дочери!
А отец? Почему он ничего никогда не рассказывал? И что значит вот это — «сестра по материнской линии»? Какую тайну носили в своих сердцах его мама и папа?
Шаги Сергея становились все неторопливее, и наконец, дойдя почти до середины фойе, он остановился.
Почему он думает только о себе и своих родителях?
А как же Диана?! Каково было ей увидеть ту, что когда-то её родила?! Да и еще услышать подтверждение этому из уст Истомина-старшего?!
Нет! Диана имеет право узнать обо всем от самой Эльзы! И услышать рассказ матери они должны вместе!
Сергей развернулся и чуть ли не побежал обратно к выходу из театра.
Если Диана куда-то отправится, то только в общежитие! Больше идти ей некуда! Нужно только оббежать дворы окрестных домов! Вполне возможно, что девушка спряталась в одном из них, и горько плачет на скамейке, не желая, чтобы кто-то увидел её слёзы.
На то, чтобы осуществить задуманное, у Сергея ушло какое-то время. Но когда он вбежал во дворик, называемый жителями Южной Пальмиры Пале-Роялем, Дианы там уже не было.
Сергей быстро зашагал по направлению к училищу. Даже если Дианы там нет, он её дождется! Думать о том, что с девушкой приключилось что-то нехорошее — юноша не хотел.
* * *
Диана оставалась в Пале-Рояле недолго.
Сетования по поводу того, что вот эта ухоженная, рафинированная красавица оказалась её матерью, не имели смысла. И девушка это поняла.
Конечно, она подумает обо всем случившемся.
Конечно, решит, как вести себя с Сергеем, оказавшимся её братом.
Щеки девушки вспыхнули, когда она вспомнила сегодняшний поцелуй перед началом концерта. Первый и единственный.
В голове сразу закружила мысль о том, что Сергею, наверное, ничуть не лучше, чем ей. Ведь, судя по всему, их родство оказалось для юноши такой же неожиданностью, как и для неё самой. Наверное, нужно вернуться обратно. Наверное, нужно отыскать Сергея.
Но ни видеть кого-то, ни с кем-то говорить Диане не хотелось.
Вначале, она должна разобраться в себе сама. Она привыкла полагаться только на себя. Ну, и еще на Леночку. Но подружка сейчас была где-то далеко. Хотя, окажись Леночка рядом, Диана позабыла бы все размолвки и рассказала ей обо всем. Кто, как не Леночка, смог бы её понять и утешить?
Диана горько усмехнулась, подумав о том, что время, когда они с Леночкой плакали друг у друга на груди, отчего-то прошло. И вряд ли сегодня подруга смогла бы понять её отчаяние. Значит, хорошо, что её нет рядом! Потому как во что вылилась бы откровенность Дианы — никому не известно.
Девушка вынула из нагрудного кармашка блузки платочек, вытерла глаза, высморкалась, зачем-то похлопала себя ладонями по щекам, словно приводя в чувство, и встала со скамейки.
Дорога до жилого корпуса училища заняла от силы двадцать минут.
Диана вошла в комнату, вытащила из-под кровати пластиковый пакет, в который успела еще вчера сложить вещи для отъезда на детдомовскую дачу, заперла дверь на ключ и направилась к выходу, где за стойкой подремывала вахтерша.
— Я уезжаю, — объявила, положив перед вахтершей ключ.
— И куда собралась на ночь глядячи? — проворчала вахтерша.
— На дачу, — объяснила, — завтра с утра нужно приступать к своим обязанностям.
— Не боишься ночью, — попыталась удержать вахтерша, — а вдруг как перестренут хулиганы?
— Да кому я нужна? — усмехнулась Диана.
— Ехать далеко? — поинтересовалась женщина.
— Далековато, — вздохнула девушка. — В Люстдорф. Но вы не волнуйтесь, я доберусь. Трамваи круглосуточно ходят.
«И с чего бы мне за тебя волноваться?» — думала вахтерша. — «Свои дети-внуки есть», — но вслух произнесла:
— Беги тогда, коль собралась.
Диана вышла в июньскую ночь, а вахтерша заперла дверь на ключ.
Общежитие опустело. Можно и подремать до утра.
* * *
Впрочем, долго «раздремываться» вахтерше не пришлось. Спустя полчаса в дверь кто-то забарабанил.
— Нету никого! — женщина не желала открывать ночному гостю. — Иди себе, а то милицию вызову!
— Мне Диана Малышкина нужна! — ночной гость не желал убираться восвояси. Добавил: — Это я, Сергей Истомин! Отоприте дверь, пожалуйста.
Кряхтя и что-то недовольно бурча себе под нос, вахтерша побрела к двери.
— Уехала она! — сообщила в приоткывшуюся щель.
— Как уехала? — Сергей потянул дверь на себя, не веря словам охранницы. — Куда?! Когда?!
— Да уж с полчаса, как уехала! — вахтерша не желала впускать ночного посетителя, пусть даже он и жил в этом же общежитии, и крепко вцепилась в дверную ручку. — Сказала, что на дачу!
— На дачу?! Ночью?! — юноша рванул дверь на себя и вахтерша, не удержавшись, вылетела на площадку перед
