Директор. Летчиком?
Заместитель. Да.
Директор. Не знал.
Заместитель. Все у меня шло не плохо, если бы не загвоздка со взлётом и посадкой. Я так ни разу и не приземлился.
Директор. Так каким же чудом вы здесь?
Заместитель. Инструкторы помогли.
Директор. А почему у вас не получалось?
Заместитель. Не знаю. Может, нервировало, что я всегда приходил на сбор последним.
Директор. Отчего же вы приходили последним?
Заместитель. Понимаете, любопытная штука. Каждый раз перед тем, как выбежать, я должен был сосчитать все койки.
Директор. Зачем?
Заместитель. Не знаю, сам удивлялся. Но если я так поступал, то, видимо, это зачем-то было нужно? Вы как думаете?
Директор. Не знаю, может.
Заместитель. Наверняка. Хуже всего, что этих коек было восемьдесят две. Если б меньше, то я, конечно, так бы не опаздывал.
Режиссер. Ну, репетируем, репетируем. Кавалеры просят дам. Встать парами.
Девушки загримированные кавалерами при помощи нарисованных усов, кланяются партнершам.
Режиссер. Золушка сейчас свободна.
Директор подзывает Золушку. На заднем плане продолжается репетиция. Расставляются танцующие пары, на трон усаживается Принц. Трон качается и трещит, в середине репетиции с грохотом разваливается.
Директор. Не хочешь играть?
Золушка. Я играю.
Директор. Но не хочешь ничего о себе рассказать?
Золушка. Нет. А что, вас напустили на меня?
Директор. В каком-то смысле. Не любишь сказок?
Золушка. Не люблю. Мне страшно много рассказывали сказок, особенно мой отец. Мы ходили в парк, он показывал мне уток — и что ни утка, то была заколдованная принцесса, что ни лягушка — то принц. Бедный отец, он сам верил в эти красивые сказки, — что уж обо мне говорить! Потом все это мне боком вышло… Так что будет?
Директор. Это зависит от тебя.
Золушка. Разве не будете пугать меня? Что разделаетесь со мной, если не соглашусь, и прочее в этом духе? Что вы так смотрите?
Директор. Так, смотрю.
Золушка. Только не заплачьте от жалости ко мне.
Директор. Не бойся. Если и заплачу, то от жалости к себе.
Золушка. К себе?
Директор. Есть основания.
Золушка. Ну, вот. А я думала, раз директор, то уж его ничем не прошибешь.
Директор. Почему ты шарахнула отчима по голове?
Золушка. Прошу вас не выражаться.
Директор. Впрочем, я, пожалуй, знаю.
Золушка (иронически). Ну, конечно, вы же читали судебный приговор. Так что? У вас ведь нет никаких сомнений? Все из-за ревности к матери. Она меня так любила, так баловала, что я, как увидела, что она сошлась с каким-то мужчиной… Ну, понимаете, охватило меня страшное отчаяние, что из-за него я лишусь ее привязанности… И тут, естественно, я решила его убить. Разве не ясно? Вы бы сделали иначе?
Директор. Я думаю, что ты защищалась от него.
Золушка. А вы считаете, что не стоило?
Директор. Перестань паясничать, надоело.
Золушка. Теперь уж слишком поздно переставать. И вообще не хочу подрывать авторитет отчима. Семья — это ячейка общества.
Директор. Что же с туфлями?
Золушка. Ах, это мамочка мне одолжила.
Директор. Ты дала другое показание.
Золушка. У меня короткая память, я уже не молода.
Директор. Я видел этого твоего отчима. Красивый. Моложе твоей матери на двадцать лет.
Золушка. Так вы не знаете, что в любви возраст не играет роли? И деньги матери тоже не помеха.
Директор. Да, понимаю.
Золушка. Вы, кажется, что-то не так поняли.
Директор. Не хочешь об этом говорить?
Золушка. Так ведь это скучно, ничего интересного. Матери он сказал, что любит до гроба только ее, и поэтому даже готов меня удочерить. Мне сказал, что пылает любовью только ко мне, и поэтому даже готов жениться на матери, чтобы быть близко. Правду говорил — женился. Смешно, да? (Смеется.) Вы не смеетесь?
Директор. Сейчас начну.
Золушка. Представьте, что вы умираете, а ваша жена… а вообще-то у вас есть жена?
Директор. Да, а что?
Золушка. Так только спрашиваю. А что?
Директор. Ничего. А что?
Золушка. Разве что-нибудь не так? Извините, я не знала.
Директор. О чем ты говоришь?
Золушка. Вы-то, пожалуй, в порядке. С женой, что ли, неувязки?
Директор. Что?.. Ну… Она, понимаешь… там…
Золушка. Говорите смело. Придирается? Наставляет рога? А может, вы уже ее не любите?
Директор. Почему?
Золушка. Откуда я знаю… Бывает… Так как?
Директор. Ну, уж если не л чем говорить… Понимаешь, вчера пришел ко мне один знакомый.
Золушка. Понимаю.
Директор. Что ты понимаешь? Тут вовсе не в этом дело. А мы как раз с ней поссорились. Она недовольна, что я здесь работаю, что не продвигаюсь по службе, квартира маленькая, телевизор черно-белый…
Золушка. Так, нормально. И что?
Директор. Ничего. То есть…он у меня остался.
Золушка. В каком смысле?
Директор. Это такой Рысек. Страшный тип. Примитив. Занимается спортом и ходит на фильмы Трюффо.
Золушка. Что же дальше?
Директор. А она улыбалась, вертелась около него… И я подумал, что не вытерплю этого. Ну, и не вытерпел.
Золушка. Вы его отбрили или влепили ему?
Директор. Я сказал, что выйду пройтись. Тогда она попросила его остаться с ней навсегда.
Золушка. Навсегда?
Директор. Навсегда.
Золушка. А вы?
Директор. Он спросил то же самое. А она ему: этот человек умер.
Золушка. Да-а-а…
Директор. А знаешь, он держался с ней вызывающе. Сказал, что может остаться, но только для пробы, и то не дольше недели. А она обязана изменить образ жизни, похудеть, вставать в шесть утра и бегать с ним полчаса. Если же нет — то он уходит… И взял меня в свидетели.
Золушка. А вы?
Директор. И тогда — то уж я сказал, что если речь обо мне… ничего я не сказал…
Золушка. Я тоже так подумала.
Директор. Вот сама видишь… Собрал я кое-что из вещей, а она мне говорит: «Сматывайся да побыстрей». Я ответил, что сматываюсь. А он тогда даже хорошо себя показал.
Золушка. Рысек?
Директор. Рысек. Спросил, как же между поляками возможно такое, чтоб человеку с которым прожито семь лет, говорить «сматывайся». Он сказал, что когда к нему кто-нибудь пристанет на улице, то он говорит: «Сматывайся, иначе убью». И если тот не сматывается, он его убивает.
Золушка. Ну и артист этот Рысек! Много водки пошло?
Директор. Но он держался прилично. Даже отвел меня в сторону и спросил, не обижен ли я, ведь мы старые приятели, и он не хочет, чтобы из-за женщины между нами пробежала черная кошка. Я не курю, ты ведь знаешь.
Золушка. Нет ли у вас сигареты?
Директор. А что я должен был ему сказать? Просить его, чтобы он просил ее?.. Я не курю, ты ведь знаешь.
Золушка. Вовсе не знаю.
Директор. Да я бы тебе и так не дал. Ночевал я у матери… Кончай ты с этим курением!
Золушка. То же самое мне отчим советовал.
Директор (весело улыбаясь). А этого Рысека в школе мы прозвали Долбарь.
Золушка. Долбарь?
Директор. Долбарь. (Смеется).
Золушка. Почему?
Директор (вдруг печально). Не знаю.
Молчат.
Золушка. А как вам с ней вообще… было?
Директор. Да, пожалуй, нормально. Обижалась только, что телевизор черно-белый…
Золушка. Я не о том. А спрашиваю вообще… как… в постели?
Директор. Вроде бы неплохо… может, даже хорошо… Но я, по правде говоря, не знаю… нету, понимаешь ли, у меня тут большого опыта…
Золушка. В общем, все в порядке. И не о чем говорить. Возвращайтесь к ней.
Директор. Куда? К ней? Нет-нет. Я не могу… Я не могу её простить. Тем более что не знаю, как она настроена. Да и Рысек… Нет! И не уговаривай меня.
Золушка. Вы её любите?
Директор. Даже не позвонила мне забрать Чижку.
