Карло Гольдони
Дачная лихорадка
Комедия в трех действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Филиппо, пожилой горожанин.
Джачинта, его дочь.
Леонардо, ее поклонник.
Виттория, сестра Леонардо.
Фердинандо, прихлебатель.
Гульельмо, поклонник Джачинты.
Фульдженцио, старый друг Филиппо
Паоло, лакей Леонардо.
Бриджида, служанка Джачинты.
Берто | } слуги Леонардо.
Чекко |
Действие происходит в Ливорно, частью в доме Леонардо, частью в доме Филиппо.
Комната в доме Леонардо.
Паоло укладывает в чемодан платье и белье.
Входит Леонардо.
Леонардо. Что вы делаете в этой комнате? Сотню дел надо переделать, а вы тратите время попусту. И ничего не готово.
Паоло. Простите, синьор, я думаю, что укладка чемодана тоже важное дело.
Леонардо. Вы нужны мне для более серьезных поручений. Пусть чемодан укладывают служанки.
Паоло. Служанки при синьоре. Они заняты там. Их невозможно даже увидеть.
Леонардо. Вот уж характер у моей сестры: ей всего мало! Она непременно хочет занять всю прислугу, чтобы выехать на дачу. Ей месяца не хватает на сборы. Две служанки работают на нее весь этот месяц. Это совершенно невыносимо!
Паоло. Прибавьте, что и двух ей мало. Пришлось нанять еще двух им на помощь.
Леонардо. На что же столько людей? Не шьют ли ей дома какие-нибудь новые туалеты?
Паоло. Нет, синьор. Новое платье ей шьет портной. Дома служанки переделывают старые. Шьют мантильи[1] и мантильки, чепчики дневные, чепчики ночные, кучу всяких отделок — кружевных, ленточных, цветочных, целый арсенал всякой всячины. И все, чтобы ехать в деревню. Деревня сейчас притягивает сильнее, чем город.
Леонардо. Это правда. Кто хочет быть на виду в обществе, должен делать все, что делают другие. Наша дача в Монтенеро находится в одном из самых модных мест, а это обязывает нас ко многому. Компания, в которой мы едем, самая избранная, и мне приходится делать больше, чем я хотел бы. Вот почему вы нужны мне. Время не терпит. Мы должны выехать из Ливорно еще до вечера. Я хочу, чтобы все было готово и не было ни в чем недостатка.
Паоло. Приказывайте. Уж я постараюсь, как могу.
Леонардо. Прежде всего просмотрим, что у нас есть и чего не хватает. Боюсь, что столовых приборов у нас мало.
Паоло. Двух дюжин, я думаю, будет довольно.
Леонардо. Для обычного стола — да. Но кто поручится, что к нам не приедет целый полк друзей? В деревне приятно жить на широкую ногу. Надо об ртом подумать. Приборы часто меняются — двух дюжин тарелок с ножами и вилками не хватит.
Паоло. Простите меня, синьор, если я говорю слишком смело. Но ваша милость вовсе не обязаны делать все, что делают флорентийские маркизы, у которых богатейшие поместья и должности, приносящие огромные доходы.
Леонардо. Пожалуйста, без наставлений. Мне нужен лакей, а не гувернер.
Паоло. Простите! Не скажу больше ни слова.
Леонардо. Наше положение таково, что приходится напрягать все силы. Моя дача рядом с дачей синьора Филиппо, а он привык к широкой жизни. Он большой барин, тратит, не считая, держит открытый дом, и, разумеется, ударить перед ним в грязь лицом я не могу.
Паоло. Делайте, как вам подсказывает ваше благоразумие.
Леонардо. Сходите к мосье Гурланду и попросите его от моего имени одолжить мне две дюжины приборов, четыре блюда и шесть серебряных подсвечников.
Паоло. Слушаю.
Леонардо. Потом ступайте к бакалейщику, возьмите у него десять фунтов кофе, пятьдесят фунтов шоколаду, двадцать фунтов сахару и хороший запас пряностей для кухни.
Паоло. На наличные?
Леонардо. Скажите, что заплачу ему по возвращении в город.
Паоло. Помилуйте! Уже в прошлый раз он требовал, чтобы вы расплатились с ним по старому счету до отъезда
Леонардо. Ничего не выйдет. Скажите ему, что заплачу, когда вернусь.
Паоло. Превосходно.
Леонардо. Не забудьте, что нужны игральные карты на шесть или семь столиков, и, главное, надо запастись восковыми свечами.
Паоло. На пизанской воскобойне тоже хотели, чтобы до нового счета было уплачено по старому.
Леонардо. Купите венецианских свечей; они дороже, но дольше держатся и гораздо красивее.
Паоло. За наличные?
Леонардо. Возьмите, сколько нужно. Заплачу, когда вернусь.
Паоло. Не успеете вы вернуться, синьор, как налетит целая стая кредиторов надоедать вашей милости.
Леонардо. Больше всех надоедаете мне вы. Вот уже десять лет, как вы у меня, и с каждым годом вы становитесь все более дерзким. Я, наконец, потеряю терпение.
Паоло. Вы можете прогнать меня; но если я говорю, то только из любви к вам.
Леонардо. Так вот, если любите, то служите как следует и не надоедайте мне. Делайте, что нужно, и пошлите ко мне Чекко.
Паоло. Слушаю. (В сторону.) Ох, боюсь, что роскошная жизнь в деревне скорехонько доведет его до нищеты в городе.
(Уходит.)
Леонардо, потом Чекко.
Леонардо. Сам вижу, что трачу больше, чем могу. Но то же делают и другие, а я не хочу быть хуже кого бы то ни было. Этот скупердяй-дядюшка мог бы помочь мне, Да не хочет. Но, если я не ошибаюсь в расчете, он подохнет раньше моего. И, если он не захочет быть несправедливым по отношению к своему родственнику, я должен стать наследником его имущества.
Чекко. Что угодно?
Леонардо. Иди к синьору Филиппо Гьяндинелли и, если он дома, передай ему от меня поклон и сообщи, что я заказал почтовых лошадей. Около четырех часов мы можем выехать вместе. Потом пройди на половину синьоры Джачинты, его дочери. Передай ей лично или через служанку мое почтение, узнай, хорошо ли спала она сегодня, и скажи, что скоро я буду у нее. А тем временем погляди, нет ли там случайно синьора Гульельмо. Расспроси хорошенько слуг, не был ли он там, не присылал ли кого и не ждут ли его. Сделай все как следует и возвращайся с ответом.
Чекко. Слушаю.
(Уходит.)
Леонардо, потом Виттория.
Леонардо. Противно думать, что синьора Джачинта принимает ухаживания Гульельмо. Она говорит, что терпит его, чтобы угодить отцу, что он друг дома, что у нее нет к нему никакого расположения. Но не обязан же я всему верить. Словом, эти отношения мне совсем не нравятся. — Надо будет самому поторопить укладку вещей.
Виттория. Синьор братец, правда, что вы заказали почтовых лошадей и что нам надо выехать сегодня вечером?
Леонардо. Правда. А разве это не было решено еще вчера?
Виттория. Вчера я говорила вам, что надеюсь быть готовой к отъезду, а сейчас приходится сказать, что не готова. Пошлите отменить лошадей. Сегодня никак не возможно выехать.
Леонардо. Почему сегодня нельзя выехать?
Виттория. Потому, что портной не кончил моего марьяжа.[2]
Леонардо. Что это за марьяж, черт возьми!
Виттория. Платье по последней моде.
Леонардо. Если оно не готово, пусть пришлют на дачу.
Виттория. Невозможно! Я хочу его примерить и получить совсем готовым.
Леонардо. Но отъезд откладывать нельзя. Мы сговорились ехать вместе с синьором Филиппо и синьорой Джачиитой. А выезжать решено сегодня.
Виттория. Тем хуже. Я знаю, что у синьоры Джачинты хороший вкус, и не хочу ударить лицом в грязь перед нею.
Леонардо. У вас такое количество платьев, что вы ни перед кем лицом в грязь не ударите.
Виттория. Все только старье.
Леонардо. Разве вы не сделали себе нового в прошлом году?
Виттория. Разве могут быть платья модными через год? Правда, я велела переделать почти весь мой гардероб, но нужно и новое. Оно необходимо. Без него никак нельзя.
Леонардо. Значит, в нынешнем году моден марьяж?
Виттория. Да. Мадам Гранон привезла фасон из Парижа. До сих пор в Ливорно его не видели. Думаю, что надену его одна из первых.
Леонардо. Но что это за наряд, который нужно шить так долго?
Виттория. Ничего особенного. Шелковое платье, одноцветное, с переплетающейся отделкой двух цветов. Все зависит от умения со вкусом подобрать цвета, чтобы они были в тон и подчеркивали, а не убивали друг друга.
