Цесаревна Елизавета Петровна с видом барышни-крестьянки выходит из круга и бегом пускается за Алексеем Шубиным, ее пажом и прапорщиком Семеновского полка, который быстро прошел за березы, чтобы проследить, куда направились комедианты.
Цесаревна тянет к нему руки: «Постой!» Шубин оглядывается, продолжая идти, и, ударившись головой о ствол белоснежной березы, падает на землю. Цесаревна спотыкается и кубарем падает тоже.
Хоровод устремляется в сторону цесаревны, над которой склонился паж Алексей Шубин.
Шубин: «Ваше высочество! Вы не ушиблись?»
Цесаревна, открывая глаза и приподнимаясь: «Ушиблась! И очень. Как и ты о березу…», - закатываясь от смеха, снова падает на землю.
Шубин, смущенный, напоминает: «У нас гости!»
ХОР МАСОК
Здесь цесаревна! Барышня-крестьянка!
ЦЕСАРЕВНА
Да, кто такие вы? Откуда взялись?
Из Франции? А речь-то россиян.
По-вашему, я барышня-крестьянка?
Маски раскланиваются: «Государыня цесаревна!» или «Ваше высочество!»
ЦЕСАРЕВНА
Комедианты в масках и в костюмах?
Как занесло в село вас под Москвой?
ХОР МАСОК
С подмостков Петербурга мы явились
Увидеть прекраснейшую из женщин,
Как разнеслась молва о вашей славе
По всей Европе и до Азии.
ЦЕСАРЕВНА
И Азии? Китайское посольство
Нашло, что у меня глаза большие,
Иначе бы была я совершенство.
ХОР МАСОК
Ах, им простительно. Вы совершенство,
Невиданное более нигде…
ЦЕСАРЕВНА
(смеется)
Но красота моя лишь только множит
Мне горести.
ЦЕСАРЕВНА
Прошу вас в гости! Рада вас приветить.
Летний дом цесаревны в саду с прудом. Цесаревна у себя перед зеркалом, задумываясь и невольно проговаривая вслух свои мысли и обнаруживая в жестах и телодвижениях свои переживания, как танцовщица. Она, как одна, хотя фрейлины вокруг нее постоянно вьются, переговариваясь между собою.
ЦЕСАРЕВНА
От горестей я только веселей
Танцую на балах иль уезжаю
В деревню под Москвой, где на природе
Мне жить здорово со своим двором
И заодно с крестьянами моими.
Охота всякая зимой и летом,
Отделать зимний дом, построить летний,
Сад развести и огороды тоже, -
И некогда скучать. Любила с детства
Кататься на коньках, а здесь приволье!
И посиделки с девушками, пенье,
Иль хороводы на лугу весеннем,
В венках все девушки на загляденье…
ХОР ФРЕЙЛИН
А барышня-крестьянка краше всех!
ЦЕСАРЕВНА
А там сам Пан играет на свирели!
Пастушкой, поселянкой я предстала,
Своя среди крестьянок, как отец
Народа не чуждался, с ним трудился,
Как плотник и кузнец, а я запела,
Слагая тут же песенки мои…
Хор масок в беседке, как на сцене, закончив выступление, это была незатейливая пантомима, переходит к дифирамбам:
ХОР МАСОК
Высокого роста, чудесно стройна,
С глазами небес, как весна,
Затмила она красотою всех женщин
Ликующей грацией легких движений!
ЦЕСАРЕВНА
(вскочив на ноги от неожиданности)
Во всем, во всем хочу я лучшей быть!
Влюбляясь, не таиться, а любить.
Ведь явлена для нашего примера
Из тьмы веков Венера,
Стройна, высока и легка,
При мне и стан ее, рука…
ХОР МАСОК
Беспечна и прекрасна, как весна,
Казалась легкомысленной она,
Лишь танцы до упаду обожала
И замуж за кого-нибудь мечтала
Скорее выйти, без надежд на трон,
Возлюбленный родней, кто б ни был он!
Хор масок и цесаревна меняются местами. Публику составляют прислуга, конюхи, несколько крестьян и паж.
Цесаревна вся в движениях танца, то медленных, раздумчивых, горестных, то легких, стремительных и веселых, при этом мы словно слышим ее голос или угадываем ее переживания.
ЦЕСАРЕВНА
Никак не удается выйти замуж!
Еще при матушке решили выдать
За короля французского, юнца, -
Незаконнорожденною сочли
Меня с отцовской кровью, словно бога,
Ведь величайшего из всех людей!
Но вдруг нашелся мне жених по сердцу:
Брат мужа, ах, моей сестрицы Анны.
Кузен он герцогу, а сам епископ…
Голштиния, что рай земной для нас!
Едва успела полюбить я брата,
Как он пред свадьбой занемог и умер!
И череда смертей, одна осталась.
А утешеньем явлен был племянник,
Юнец, но рослый, в деда, мог могучим,
Душой возросши, он предстать на троне,
Когда бы не склонила к старине
Его Москва увеселеньями…
ХОР МАСОК
А говорят, царь юный был влюблен
В прекраснейшую всадницу на свете?
ХОР ФРЕЙЛИН
Охотой увлекаясь до упаду,
Как танцами, она, как амазонка,
Была неустрашима и прелестна,
Сама Венера не скакала краше.
ЦЕСАРЕВНА
Я с юности с прозванием Венера
Росла – не в шутку, а вполне всерьез.
Влюблен племянник в тетку – то ученье,
И им бы тут заняться, не охотой…
Приревновал к Нарышкину меня,
Красавец и ровесник, мной любимый, -
Хоть замуж выходи, два ветреника, -
Отправлен он, по выбору, в Париж.
Жениться не решился, верно, а?
Ну да, тогда б его в Сибирь сослали.
Никак спасло нас легкомыслье наше.
С племянником охотой увлеклась.
Явилась даже мысль нас поженить.
Смешная мысль! Для блага государства
Не столь смешная, чем помолвка наспех
Юнца с девицей, соблазнившей до,
До сговора, помолвки жениха.
И чем же это все закончилось?
Бедняга слег, скончался он в день свадьбы.
ХОР ФРЕЙЛИН
Все это Долгорукие!
ЦЕСАРЕВНА
Увы!
Вина здесь и моя. И я влюбилась,
Быть может, безотчетно не желая
С племянником юнцом делить корону
И ложе, - разве это не смешно?!
Корона не потеха. Это подвиг.
Способна ли на это я – вопрос?
А для любви, уж верно, я созрела.
ХОР МАСОК
Ах, кто же это? Мы впервые слышим.
ЦЕСАРЕВНА
Сказать по правде, вы все рассмеетесь.
Из денщиков отца… Вы не смеетесь?
Да, из птенцов Петра, плеяды славной.
Мне матушка прислала в камергеры
(Из самых верных) моего двора,
Как дядьку, мне знакомого из детства,
Так он служил мне, как отцу всегда.
Его свела с племянником царем,
Чтоб Долгоруких к делу повернуть,
И тут увидела его впервые,
Среди московской знати богатырь
Умом, душой и телом – я влюбилась!
Когда ж я влюблена, неотразима,
Как с поясом Венеры родилась.
Мой камергер очнулся, как со сна,
И видит: сад мой весь в цвету, - весна!
(Обращается к пажу.)
Эй, паж! Сюда! Сыграешь камергера,
Чтоб просияла с поясом Венеры
Бедняжка цесаревна хоть на сцене,
Забыв все горести и униженья.
Когда я влюблена и весела,
По всей земле цветы, идет Весна!
Отправились в паломничество мы
До Сергиевой Лавры пешим ходом,
Прогулка не из легких, но идешь,
Слабея телом, веселея духом,
И вся земля на сотни верст вокруг
Под небом синим без конца и края
И тишина безмерная, как сон
Счастливый в детстве с пробужденьем к жизни,
О, счастье! О, любовь! О, красота!
Алексей Шубин, выходя из роли камергера, в движеньях нарастающего по темпу танца.
ШУБИН
(про себя)
Счастливец камергер! Увы, я паж!
Как вынести мне взор самой богини,
Исполненный любви и восхищенья!
Играть я не умею, я влюблен
Со страхом до тоски и смертной муки.
Уйти в леса и затеряться в них!
В сражениях погибнуть, как герой!
Какой удел – погибнуть от любви
Богини к смертному, иль я, Адонис!
ЦЕСАРЕВНА
(устремляясь с восхищением за Шубиным)
Отлично, паж! Но только ты живи!
Служи Венере без тоски и страха.
Ты ж не монах? Монахиня ли я?
ШУБИН
Но паж – монах пред ликом красоты!
Молиться и любить – так это ж мука.
И счастье невозможно – то разлука.
ЦЕСАРЕВНА
(впадая в отчаяние)
Играешь камергера, а не пажа.
Увы! Что делать? Счастья моего
Не вынесли ни царь, племянник мой,
Ни власти, так всегда. Бутурлина
Отправили на Украину, там
Порядок в армии навесть, меж тем
Как царь в сетях любовных Долгоруких
Задохся… О, вина моя и здесь!
Пикник на лугу у березовой рощи, за которой простираются озеро и дали, с маковками церквей Москвы на горизонте. Хор масок в окружении хоровода поселянок, выступающих поочередно, то в унисон. У берез музыканты.
![Пётр Киле - Санкт-Петербургский бал-маскарад [Драматическая поэма]](https://cdn.my-library.info/books/245391/245391.jpg)
