денег?
Эпифания. Избыток? У меня всего-навсего жалких тридцать миллионов.
Врач. Психологически любопытный случай! Я уделю ему внимание.
Эпифания. Уделите внимание? Вы должны были сказать: благодарю за честь, польщен, восхищен!
Врач. Все ясно. Безграничная самоуверенность, безрассудная наглость, патологическая самовлюбленность, сексуальная холодность.
Эпифания. Холодность! С чего это вы взяли, что я холодна?
Врач. Вы разговариваете со мной, как мужчина. В мужчинах для вас нет ничего загадочного, особого, святого. Мужчина для вас всего лишь разновидность той же породы, что и вы.
Эпифания. Вот вздор! Мужчина — существо совершенно другой и гораздо более низшей породы, в этом вы убедитесь после пятиминутного разговора с моим мужем. Но, конечно, на свете есть и другие мужчины: великие люди, как мой отец; хорошие врачи, как вы.
Врач. Благодарю вас. А что говорит о вас ваш постоянный врач?
Эпифания. У меня нет постоянного врача. Обзаведись я им, он оперировал бы меня каждую неделю, пока от меня и моего счета в банке ничего бы не осталось. Не бойтесь: я не потребую, чтобы вы терзали меня стетоскопом. Легкие у меня, как у кита, желудок луженый; Внутри у меня все работает, как часовой механизм. Я сплю по восемь часов в сутки, и сон у меня мертвецкий. Когда я чего-нибудь хочу, я настолько теряю голову, что непременно добиваюсь желаемого.
Врач. И чего же вы хотите особенно часто?
Эпифания. Всего чего угодно. Желания возникают у меня мгновенно, как вспышка молнии, и тут уж меня не остановишь.
Врач. Желать всего значит не желать ничего.
Эпифания. Пять минут назад я пожелала вас. Теперь я вас получила.
Врач. Оставьте! Не пытайтесь обмануть врача. Ведь если вы пожелаете достать с неба солнце, луну или звезды, вам их все равно не получить.
Эпифания. Именно поэтому я всячески стараюсь не желать их. Я желаю только того, что могу получить.
Врач. Отлично. У вас практический ум. А чего, например, вы хотите сейчас?
Эпифания. В том-то и горе, черт возьми! Мне нечего желать, кроме новых денег.
Врач. А как насчет новых мужчин?
Эпифания. Еще одного Элестера? Или Блендербленда? Это мелкие желания. Сейчас мне хочется иметь катер.
Врач. В этой глухой деревушке его не купить.
Эпифания. Скажите хозяину, пусть остановит и купит первый же, который будет проходить мимо.
Врач. Чепуха! Люди не расстаются так вдруг со своими катерами.
Эпифания. А вы пробовали купить?
Врач. Нет.
Эпифания. Я пробовала. Когда мне нужен автомобиль, моторка или катер, я покупаю их прямо на шоссе, на реке или в порту. Когда покупаешь их новыми, они стоят тысячи ; но купите их, и через день за них не выручишь даже полсотни фунтов. Предложите за любую такую штуку триста, и владелец не рискнет отказаться: он знает, что подобное предложение не повторится.
Врач. Ага! Вы психолог. Очень интересно.
Эпифания. Ерунда! Я просто умею покупать и продавать, если вы это имели в виду.
Врач. Вот так хорошие психологи и делают деньги.
Эпифания. А вы их сделали?
Врач. Меня интересуют не деньги, а наука.
Эпифания. Без денег она бесполезна. Вы женаты?
Врач. Моя жена — наука, и мне хватает ее, хотя моя религия разрешает мне иметь четыре жены.
Эпифания. Четыре? Что вы хотите этим сказать?
Врач. Я так называемый магометанин.
Эпифания. Ну так вот, если вы женитесь на мне, вам придется довольствоваться двумя.
Врач. Ого! Разве между нами уже встал вопрос о браке? Эпифания. Да. Я хочу выйти за вас.
Врач. Ничего не выйдет, сударыня. Моя жена — наука.
Эпифания. Она останется при вас — к ней я ревновать не буду. Но я торжественно поклялась отцу, когда он был на смертном ложе...
Врач (перебивая). Погодите. Мне лучше сказать вам сразу, что я тоже дал торжественную клятву матери на ее смертном ложе.
Эпифания. Что?..
Врач. Моя мать была мудрая женщина. Она взяла с меня клятву, что, если женщина захочет выйти за меня, а я почувствую искушение жениться на ней, я вручу ей двести пиастров и предупрежу, что она должна, имея при себе только то, что на ней надето, и эти деньги, просуществовать своим трудом, без посторонней помощи, в течение полугода. В противном случае я никогда не увижусь с ней.
Эпифания. А если она выдержит испытание?
Врач. Тогда я обязан жениться на ней, даже если это самая уродливая образина на свете.
Эпифания. И вы смеете подвергать меня, Эпифанию Оньисанти ди Парерга, такому испытанию? Да и вообще какому бы то ни было испытанию?
Врач. Я дал клятву. У меня тоже эдипов комплекс — так судил аллах, и я ничего не могу поделать.
Эпифания. Кто была ваша мать?
Врач. Прачка и вдова. Она вырастила одиннадцать человек детей. Я был самым младшим и ее любимцем. Остальные десять — простые честные труженики. С их помощью она сделала из меня ученого. Ее заветной мечтой было иметь сына, который умел бы читать и писать. Она молилась аллаху, и он наделил меня соответствующими талантами.
Эпифания. И вы думаете, я спасую перед какой-то прачкой.
Врач. Боюсь, что да. Вам не выдержать испытания.
Эпифания. В самом деле? А как насчет испытания, которое мой отец избрал для мужа, достойного меня?
Врач. Ого! Значит, муж тоже должен подвергнуться испытанию? Мне это не приходило в голову.
Эпифания. Вашей матушке, видимо, тоже, поэтому лучше предупредить вас сразу. Я должна вручить вам полтораста фунтов» из которых вам предстоит за полгода сделать пятьдесят тысяч. Что вы скажете о таком испытании?
Врач. Вполне определенно отвечу, что к исходу шести месяцев у меня, слава аллаху, не останется ни пенни.
Эпифания. Значит, признаете себя побежденным?
Врач. Целиком и полностью.
Эпифания. И вы думаете, я тоже потерплю поражение? Врач. Несомненно. Вы не знаете, что такое жизнь бездомной нищей, и милосердный аллах позаботится, чтобы никогда не узнали.
Эпифания. Двести пиастров — сколько это на наши деньги? Врач. По курсу в день смерти моей матери примерно тридцать пять шиллингов.
Эпифания. Давайте их сюда.
Врач. К сожалению, моя мать забыла дать мне эту сумму. А у меня нет тридцати пяти шиллингов. Мне придется занять их у вас.
Эпифания. У меня с собой ни гроша. Впрочем, неважно — одолжу у шофера. Вам он под мое ручательство тоже одолжит полтораста фунтов, если вы, конечно, осмелитесь попросить об этом. До свидания — через полгода. ( Уходит.)
Врач. О аллах, все в твоих руках и воле! Но неужели это еще
