Уильям Шекспир - Трагедии. Сонеты

Мой благородный брат!

У ней весна любви, и эти слезы,
Как дождь в апреле.

Братец, присмотри
За домом мужа, и…

Что ж не кончаешь,
Октавия?

Я на ухо скажу.

Язык у ней не слушается сердца.
А сердце не владеет языком,
И вся она как белый лебедь в бурю.

Что, Цезарь плачет?

Нет, он хмурит лоб.

Как хорошо, что он не конь. Такая
Отметина испортила бы масть.

А как рыдал над Цезарем Антоний?
Как он о Бруте слезы проливал,
Когда он труп его нашел в Филиппах?

В тот год он сильно насморком страдал
И слезы лил над всякою удачей.
Не верь ему, хотя б я сам ревел.

Нет, милая Октавия, не бойся.
Мы будем в переписке. Нас ничто
Не сможет разлучить.

Пора прощаться.
Давай душить друг друга. Будь здоров.
Вот я сжимаю руки, разжимаю
И отдаю тебя богам.

Прощай.
Будь счастлив!

Пусть несметным сонмом звезды
Вам озаряют путь.

Прощай!

Прощай!

Где вестник?

Не решается войти.

Вот глупости!

Поди сюда.

Царица,
Когда ты в гневе, на тебя взглянуть
Боится даже Ирод Иудейский.

Да, попадись мне этот Ирод твой!
Но кто мне голову его достанет?
Антония-то нет. Поди сюда.

Владычица моя…

Ну что, ты видел
Октавию?

Владычица, видал.

Где?

В Риме. Я к ней близко присмотрелся.
Она прошла передо мной промеж
Антония и брата.

Ростом будет
С меня она?

Нет, ниже, госпожа.

А речь какая? Голоса не слышал?
Пронзительный?

Нет, госпожа, глухой.

Ну, долго он любить ее не сможет.

Любить ее? Любить ее нельзя.

И правда. Карлица. Косноязычна.
А шаг у ней какой? Он величав?
Имеешь ты понятье о величье?

Она едва плетется. Не поймешь,
Стоит она иль ходит. Это — тело
Без жизни, изваянье без души.

И ты не врешь?

Мой острый глаз порукой.

Во всем Египте зорче нет людей.

Он человек бывалый. Это видно.
В ней ничего особенного нет.
Он здраво рассуждает.

Чрезвычайно.

Скажи, а сколько может быть ей лет?

Она была пред тем вдовой.

Вдовою!
А, Хармиана!

Думается, ей
Лет тридцать.

Вспомни, кругло или длинно
У ней лицо?

Октавия кругла
До безобразья.

Эти круглолички
Обыкновенно дуры. Цвет волос
Какой у ней, не помнишь?

Темно-русый.
И до уродливости низкий лоб.

Вот деньги для тебя. Не обижайся
На старое. Я вновь тебя пошлю.
Ты подошел для этих поручений.
Готовься в путь. Я письма дам тебе.

Хороший малый.

Да. Я понапрасну
Так распекла беднягу в прошлый раз.
Что ж, по его словам, особа эта —
Ничтожество.

Полнейшее ничто.

Он, видно, смыслит кое-что в величье.

Еще бы! Он на службе у тебя.

Я вещь одну спросить его хотела.
Успеется. Ты с ним ко мне придешь
За письмами. Дела еще, быть может,
Поправятся.

Ручаюсь госпожа.

Нет, нет, Октавия, не только это.
Такую бы оплошность я простил,
Такую, как и тысячи подобных.
Но он затеял новую войну
С Помпеем. Он составил завещанье,
Читал его народу и почти
Обходит, говорят, меня молчаньем.
Упоминает из моих заслуг
Лишь те, которые он скрыть не в силах
И вовсе не касается других
Или едва о них сквозь зубы цедит.

Не верь всему, мой друг, или хотя
Не принимай всего так близко к сердцу.
Ведь если вы уступите вражде,
Я попаду меж двух огней. Подумай,
Как буду я тогда молить богов?
Ведь небо насмеется надо мною,
Когда за ниспосланием побед
Для мужа, я их попрошу для брата,
А первое не вяжется с вторым,
И эти крайности непримиримы.

Октавия, держись той стороны,
Где больше дорожат твоей любовью.
Лишаясь чести, я теряю все,
И лучше б ты меня не знала вовсе,
Чем опозоренным. Однако будь
Посредницей, как предлагаешь. Съезди,
Попробуй помирить нас. Я начну
Готовиться к войне, позор которой
Падет лишь на него. Сбирайся в путь.
Я уступаю твоему желанью.