Видно, какое впечатление производит на них речь Гитлера.
Грейм (глаза ясные, он изменился). Я верю, мой фюрер! Приказывайте!
Ханна Рейтч, Фрау Геббельс. Купают детей.
Гельмут (Ханне Рейтч). Ты такая веселая!
Ханна Рейтч. Правда?
Гельмут. Здесь нет веселых.
Фрау Геббельс. Мы все тут веселые! Мы музицируем, играем и…
Гельмут. Не так, как она! (Показывает на Ханну.)
Ханна смеется.
Они относят детей в постели. (Не Хельгу, ее тут нет.)
Фрау Геббельс. Как там снаружи?
Ханна. Нам очень повезло. Мы пролетели зигзагом между деревьями.
Фрау Геббельс. Как выглядит Берлин?
Ханна. Дым, огонь, взрывы. На Шарлоттенбургском шоссе [77] русские обстреляли нас из автоматов, так низко мы летели. Нам были видны их лица.
Фрау Геббельс. Они уже так близко? (Помолчав.) Когда вы снова вылетаете?
Ханна. Как только будет можно. Наша взлетная дорожка – Унтер-ден-Линден [78], а она вся в воронках. Просто удивительно! Так что у нас не очень много времени.
Фрау Геббельс. Да, времени не много.
Веннер, Вюст в своей комнате.
Вюст. Мы потеряли тридцать истребителей, чтобы доставить сюда Грейма. И для чего? Чтобы сообщить ему лично, что он стал фельдмаршалом. Но с тем же успехом это можно было сделать по телефону или телеграммой, а тридцать истребителей остались бы целы. И Грейма не ранило бы.
Веннер. Да, но это было бы не так театрально, не так по-вагнеровски. Как ты думаешь, Венк прорвется?
Вюст. Исключено. Он слишком слаб. Понесет большие потери…
Узел связи. Сменяющие друг друга сообщения об успехах американцев, англичан и русских на территории Германии, все это очень быстро, чтобы подготовить сообщение об измене Гиммлера.
Лоренц (или Веннер) неожиданно вскакивает. Держит в руке кусок бумаги так, словно это – ядовитый скорпион.
«Господи! Это пусть передаст кто-нибудь другой! Я не хочу рисковать головой!»
Бумагу передают из рук в руки. Все в ужасе спешат от нее избавиться. Наконец ее передают Линге, слуге, который, ничего не подозревая, спокойно берет ее.
Шум и крики в кабинете Гитлера. Он, шатаясь, выходит. Несется к Грейму. Кричит. Борман, Геббельс, Кребс, Бургдорф спешат туда же. Наконец слышно:
«Этот подлец! И он тоже! Что мне приходится переживать! Измена за изменой! Теперь и он! И он еще должен был стать моим преемником!»
– Мой фюрер! Кто? Что случилось?
– Гиммлер! Гиммлер предложил капитуляцию! Через мою голову!
Общая сумятица.
Борман. Расстрелять собаку! Медленно повесить. Десять раз повесить!
Геббельс. Этот мерзавец! Я всегда это предполагал. Мой фюрер…
Остальные вторят. Потом:
Гитлер. Фегеляйн! Где Фегеляйн? Немедленно сюда.
Адъютант Фегеляйна. Эсэсовцы:
– Генерал вышел.
– Куда?
– В город.
– Когда?
– Вчера… позавчера…
– Он что-нибудь взял с собой?
Они обыскивают комнату Фегеляйна.
– Сбежал! Дезертировал! Немедленно догнать. Фегеляйна немедленно арестовать!
Гитлер. Где заместитель этого негодяя? Где Фегеляйн?
Борман. Мой фюрер, Фегеляйн, судя по всему, сбежал. Он ушел из бункера и не вернулся. Забрал с собой все свои вещи.
Гитлер. Арестовать! Немедленно! Сюда в кандалах!
Веннер, Вюст.
Веннер. Предали! Его все время предают! Потому что он не выносил рядом с собой порядочных людей.
Вюст. Он и сам умеет предавать. Вспомните про Рема и всех тех людей, которых он приказал повесить, обезглавить и расстрелять. Длинный, кровавый список…
Приводят Фегеляйна. Он в гражданской одежде.
– Фюрер ждет вас незамедлительно. В мундире!
Фегеляйн вытирает пот:
– В мундире? Тогда все не так плохо. Наверняка он хочет дать мне какое-то поручение.
С трудом улыбается:
– В конце концов, я – зять Евы Браун…
Кабинет Гитлера. Входит Фегеляйн, в мундире, при всех орденах, лентах и т. п. – маленький Геринг.
– Мой фюрер…
– Думали, что тоже можете оставить меня в беде, как Геринг, Гиммлер и остальные, вы, мерзкий пес, вы…
– Мой фюрер, никогда…
Гитлер. Замолчите, дезертир! (Срывает с него ордена и аксельбанты.)
Фегеляйн пытается что-то лепетать.
Гитлер. Мошенник! Дезертир! Раз ваш шеф предатель, вам тоже надо, да? Подлец! Вон!
Фегеляйн. Моя честь офицера СС…
Гитлер (взрывается). СС! Сборище мошенников и лжецов! Честь! Не говорите про честь! Вон! Трибунал решит вашу судьбу! (Зовет Бормана.) С этого момента запереть бункер! Больше никто не смеет выходить без моего разрешения!
Берлин. Ютта, снаружи перед рейхсканцелярией. Спрашивает постового, можно ли ей поговорить с Рихардом.
Постовой. А зачем? Кто это?
Ютта. Солдат, он тут лежит в госпитале.
Постовой. У вас есть пропуск?
Ютта. Нет.
Постовой. Тогда вы не можете войти. Чего вы хотите?
Ютта. Ничего. Я его подожду.
Постовой. Тогда вам придется ждать долго. Выход закрыт. Никому нельзя выходить [79].
Хельга, Рихард.
Хельга. Никому нельзя выходить. Из-за Фегеляйна. Они его расстреляют. Так сказал мой папа. Все уже решено, без всякого трибунала. Так хочет фюрер.
Рихард. Фегеляйн – дезертир.
Хельга. Он хотел быть с женой и ребенком.
Рихард. Ну да. Но что, если бы все этого захотели?
Хельга. Тогда больше не было бы войны.
Рихард (глубоко удивлен). Это верно.
Очень раннее утро.
Фегеляйн, офицер СС, эсэсовцы. Утро. Они поднимаются по лестнице в сад рейхсканцелярии.
Фегеляйн. Лейтенант, я невиновен. Вы расстреляете невиновного! Послушайте!
Лейтенант. Меня это не касается. У меня приказ. А приказ – это приказ. Вы должны это понимать. Вы сами нас этому учили.
Фегеляйн. Но это касалось других… (Некоторое время молчит, потом продолжает.) У меня просьба, лейтенант.
Лейтенант. Я не могу выполнить вашу просьбу. У меня приказ расстрелять вас. А больше ничего.
Фегеляйн (умоляюще). Я – зять Евы Браун. Позвольте мне поговорить с ней две минуты.
Лейтенант отрицательно качает головой.
Фегеляйн. Две минуты! Всего две минуты! Будьте человеком!
Лейтенант. Человеком! Разве человек тут выживет? (Царапает несколько строчек на клочке бумаги, посылает с ним эсэсовца.) Я рискую головой, но я написал фройляйн Браун, не попросит ли она фюрера помиловать вас.
Фегеляйн. Она попросит. Я же ее зять. Ее сестра – моя жена. Спасибо, лейтенант! У вас нет сигареты?
Лейтенант дает ему сигарету. Фегеляйн пытается прикурить. Роняет сигарету и спички. Лейтенант вставляет ему сигарету в рот. Зажигает спичку.
Фегеляйн. Да я же вас знаю.
Лейтенант молчит.
Фегеляйн. Ведь мы… когда здесь разорвались первые мины… это же вы были тут. Фройляйн Браун меня еще тут фотографировала.
Лейтенант кивает.
Фегеляйн. Ну вот, видите. (Облегченно вздыхает.) Вы только подождите, она все устроит! Ведь всего несколько дней назад
